Артиллерийская батарея, расположенная на острове, и несколько небольших наших судов завязали артиллерийскую перестрелку с вражеской флотилией. На помощь им спешила «Нора». С дистанции шестьдесят кабельтов она открыла ураганный огонь по противнику.
Вскоре к месту боя подоспели наши бомбардировщики.
Фашистские плавучие «форты» взрывались, горели, тонули. Пошли ко дну и хваленые итальянские торпедные катера.
Потеряв шестнадцать судов, фашисты повернули назад.
Итальянцы, погрузив на железнодорожные платформы два уцелевших катера и благодаря бога за спасение, укатили в свои края.
В конце ноября Ладога стала. Раздвигая льдины. «Нора» беспрерывно перевозила войска и боевую технику: фронт готовился к прорыву блокады, ему нужны были боеприпасы. Взбираясь широким полубаком на лед, «Нора» крушила торосы, прокладывала фарватер для пароходов и барж.
Последний ледовый рейс «Нора» совершила 8 января 1943 года. История плавания на Ладоге не знала столь поздней навигации.
А летом следующего года неутомимая «Нора» помогла десантникам освобождать от фашистов острова Финского залива.
— Теперь будет о чем рассказать сыну. «Норой» можно гордиться. Ее фотография будет висеть у нас на самом видном месте, — сказала посетительница нашего музея, бывшая маленькая пассажирка шаланды.
— А кстати, у вас тезка есть, — вступил в разговор один из сотрудников музея. — 15 октября сорок первого на «Норе», во время переброски ленинградцев через озеро, родилась девочка. И мать тоже назвала ее Норой, об этом так и записано в вахтенном журнале.
А что же сталось с «Норой»?
После войны она снова стала грунтоотвозным судном. О военных годах напоминали лишь стальные заплаты на корпусе да медная доска, укрепленная на рубке. На этой доске рассказывалось об участии корабля в боях с фашистами.
Звезда на рубке
В музее хранится много пятиконечных звезд: золотые Героев Советского Союза, маленькие латунные с бескозырок отважных матросов, алые с рукавов комиссарских курток. А эту стальную, весом в несколько килограммов, носила на своей рубке подводная лодка «К-21». Но что означает в центре звезды вырубленная из меди цифра «17»?
В начале Великой Отечественной войны «К-21» действовала в Норвежском море. В один из дней подводники обнаружили фашистский транспорт. Тяжело груженный пароход под охраной сторожевиков плыл в прифронтовой порт. Заметив перископ, капитан судна резко изменил курс, стал уходить к берегу. Но торпеда настигла пароход, над морем взметнулось пламя, раздался оглушительный взрыв, судно переломилось и пошло ко дну.
Матросы ликовали: потопить транспорт водоизмещением в десять тысяч тонн — это значит пустить под откос десять железнодорожных эшелонов.
А спустя некоторое время «К-21» потопила еще одно фашистское судно. Правда, и сама чуть не погибла. Уходя от преследования конвойных кораблей, она ударилась о подводный риф. Люди попадали с ног, погас свет. А вокруг рвались глубинные бомбы. Несколько раз лодка пыталась всплыть, но подвергалась атаке самолетов. И только ночью, когда ей удалось подняться на поверхность, командир увидел за кормой масляную полосу: бомбы повредили топливную цистерну, соляр вытекал, выдавая местонахождение субмарины.
С таким «хвостом» на позиции оставаться нельзя, лодка взяла курс на базу.
Когда показались гористые и суровые очертания родного берега, командир приказал:
— Орудие к выстрелу изготовить!
Совсем немного прошло с начала войны, но на флоте сложилась новая традиция: при входе в базу оповещать гарнизон о торпедировании вражеских кораблей выстрелами из пушки. Сколько побед, столько и выстрелов.
Пушка «К-21» грохнула дважды.
Но когда подошли к причалу, встречавшие задали вопрос: много ли отправили на дно гитлеровских судов?
— Стреляли же, надо было слушать, — улыбались подводники.
А вопрос о том, сколько потопили, продолжали задавать матросы береговой базы, солдаты караульного батальона, рабочие судоремонтного завода… Вначале матросы охотно отвечали, а потом надоело. Чашу терпения переполнил напитай буксира, задавший этот вопрос. Моряки досадливо отмахнулись.
— На лбу у вас не написано, — обиделся капитан, — вот и спросил… Подводники задумались: как сделать, чтобы все видели, сколько побед одержал корабль? Летчики в знак каждого сбитого фашистского самолета рисовали на фюзеляже звезду. Артиллеристы наносили звездочки на стволы орудий — по числу потопленных кораблей или уничтоженных батарей. А если лодке действительно отмечать свои победы «на лбу», на боевой рубке, в центре красной звезды — символа верности Советской Родине?
Так и решили. Мотористы вырубили из медного листа цифру «2» и приклепали ее в центре звезды. И уже никто не спрашивал, сколько торпедировали фашистских судов, достаточно было взглянуть на звезду.
«К-21» продолжала сражаться, цифра на звезде росла.
Был такой случай: прикрывая подступы к своим базам, фашисты выпускали в море целые флотилии катеров и мотоботов. Беспрерывно рыская, они мешали лодкам всплывать для зарядки батарей, наводили на наши корабли авиацию. Стрелять по ним было нецелесообразно — торпеда стоила дороже. К тому же поразить их было очень трудно.
Как-то Лунин заметил, что катера исчезли.
— Наверное, совещаются в своей базе, — пошутил вахтенный офицер.
— Удобный случай покончить с ними одним махам, — серьезно ответил Лунин.
База вражеских катеров укрывалась в глубине узкого извилистого пролива, на берегах которого находились наблюдательные посты. «К-21» пробралась в бухту. Катера, тесно сгрудившись, стояли у причала. Лодка произвела торпедный залп. Вместе с причалами катера взлетели в воздух.
Но самая памятная цифра была заработана экипажем 5 июля 1942 года. В тот день в Северном Ледовитом океане разыгрались события, о которых историки и поныне пишут книги, а кинематографисты снимают фильмы.
Из исландского порта Рейкьявик в Советский Союз шел конвой — тридцать шесть транспортов в охранении двадцати одного боевого корабля. Гитлер направил на перехват конвоя эскадру во главе с новейшим линейным кораблем «Тирпиц». Узнав об этом, британское адмиралтейство немедленно отозвало свои конвойные силы, бросив транспорты на произвол судьбы. Гитлеровские самолеты и подводные лодки начали топить беззащитные суда. «Тирпиц» и сопровождавшие его корабли должны были довершить разгром каравана.
|«К-21» находилась в море, когда капитан 2-го ранга Лунин получил радиограмму о появлении германской эскадры. Лодка немедленно стала искать врага.
Фашистские корабли вышли из норвежского порта в 15 часов, а в 16 часов 33 минуты вахтенный гидроакустик «К-21» матрос Сметании засек их.
— Справа по носу нарастающие шумы винтов!
Лунин направил лодку на сближение с противником. Торпедисты изготовили к залпу все восемь торпедных аппаратов.
Гул винтов нарастал.
Лодка подвсплыла. Лунин поднял перископ. Показались эсминцы — их было девять, — затем тяжелый крейсер «Адмирал Шеер», за ним вспарывала волны двухсотметровая громада «Тирпица».
«Тирпиц» был новейшим германским линкором: 53 тысячи тонн водоизмещения, восемь 380-миллиметровых орудий главного калибра, двенадцать 150-миллиметровых, пятнадцать 105-миллиметровых, шестнадцать 37-миллиметровых пушек, шесть торпедных аппаратов, четыре самолета…
Лунин решил стрелять в «Тирпица». И он, и другие члены экипажа отчетливо осознавали опасность подобной атаки.
Опасаясь удара из пучины, гитлеровская эскадра шла зигзагом, то есть через определенные промежутки времени меняла курс, чтобы подводная лодка не успела прицелиться.
Почти полтора часа Лунин терпеливо маневрировал, выбирая наиболее выгодную позицию. Пятнадцать раз пришлось высовывать из-под воды головку перископа, чтобы уточнить расчеты. Наконец в 18 часов 01 минуту «К-21» выпустила четыре торпеды. Через 2 минуты 15 секунд подводники услышали два глухих взрыва.