- Не могу в это поверить, - фыркнула мама.

- Перестань на него кричать,- сказала я. - Это моя вина.

Мама обернулась и мы впились взглядами друг в друга.

- Завтра ты отправишься в «МРМ», - процедила она. Ее голос был тихим, но в нем звенела стальная нотка. - Ты скажешь им, что отказываешься от этой работы.

Я собралась с духом. Я знала, что рано или поздно этот момент настанет, и с ужасом его ожидала. - Нет.

Мама расправила плечи. - Ладно. Тогда это сделаю я.

Мама потеряла лицензию четыре года назад. В этом она винила себя. Если что-нибудь случится со мной, она тоже будет винить себя. Этого я не хотела. Я не хотела будоражить по новой всю ту вину и сердечную боль, поэтому постаралась говорить как можно спокойнее.

- У тебя нет прав говорить от имени фирмы. Агентство оформлено на мое имя.

Кухня погрузилась в такую тишину, что можно было услышать малейший шорох. Глаза Каталины стали как два блюдечка.

Мамино лицо превратилось в холодную, равнодушную маску.

- Это мое решение, - сказала я. - У меня одной есть лицензия. Мы будем выслеживать Пирса.

- Как ты собираешься его удержать?

- Мне нужно его удерживать. Я встречалась с ним и теперь уговариваю его сдаться.

- Ты уверена, что это сработает? - спросила мама. - Потому что ты выглядела полумертвой, когда я нашла тебя на пороге.

- Это был не Адам Пирс. Это был Чокнутый Роган.

Мама отпрянула. Леон издал задушенный смешок.

- Я думал, он не в деле, - сказал Берн.

- В деле. Видимо, его заботит кузина.

- Ты выжила из ума? - голос мамы сорвался, и она всхлипнула. - Ты хоть понимаешь, с каким огнем играешь?

- Понимаю.

- Это всего лишь деньги.

- Это не только деньги. - Мой голос взлетел. - Это наша семья. Я не позволю им вышвырнуть нас только потому, что им так хочется. Я не позволю им сорвать нас с насиженного места. Они до нас не доберутся.

- Невада!

- Да, мама?

- Мы можем начать сначала!

- И сколько на это уйдет времени? Без оборудования, без дома, без нашей клиентской базы? Ты же знаешь, что большинство заказов приходят к нам через сарафанное радио, когда люди рекомендуют Детективное Агентство Бейлор. «МРМ» заберет наше имя. Когда наш телефон и веб-сайт отключат, люди решат, что мы закрылись и съехали. Нам понадобятся годы, чтобы восстановиться. Мой ответ: нет.

- Это не стоит твоей жизни! - рявкнула мама. - Если ты делаешь это из-за какого-то ошибочного обязательства перед отцом...

- Я делаю это ради нас и ради себя. Когда я взяла управление в свои руки, бизнес был на пороге закрытия. Я отстроила это агентство на фундаменте, который заложили вы с папой. Теперь это мой бизнес, потому что я шесть лет из кожи вон лезла, чтобы он заработал. Я принесла себя ему в жертву, и я его люблю. Я люблю свое дело. Я люблю нашу жизнь. Работа приносит мне радость, и я хорошо ее знаю, и никто - ни ты, ни бабушка, ни «МРМ» или Пирс, или Чокнутый Роган не отберут ее у меня!

Я осознала, что кричу, и закрыла рукой рот.

Шок отразился на мамином лице. Дети замерли, боясь шелохнуться. Берн хлопал глазами.

Бабуля Фрида звякнула чашкой, поставив ее на стол. -Что ж, она твоя дочь.

Мама развернулась и вышла из комнаты.

Я посмотрела на детей.

- В кровать. Живо.

Они ушли.

Берн поднялся.

- Я тоже пойду.

Я села рядом с бабушкой. На душе скребли кошки. Ссориться с мамой всегда было тяжело. Раньше она сводила меня с ума. Я могла орать, а она гнула свою линию, используя совершенные, веские аргументы. Только когда я выросла, я осознала, насколько хрупкой она была.

Бабуля покосилась на меня. - Выглядишь паршиво.

- Чокнутый Роган накачал меня снотворным, похитил и приковал в своем подвале, а затем попытался выудить из меня информацию с помощью заклинания.

Бабуля Фрида моргнула. - Он получил, что хотел?

- Нет. Я разрушила заклинание.

Бабуля Фрида заглянула в свою чашку. - Твоя мать это переживет. Она знала, что рано или поздно с тобой будет бесполезно спорить. Черт, будь это не так, я бы заставила тебя проверить голову. Твоя мать выживала в той земляной дыре в течение двух месяцев. Она куда более стойкая, чем ты думаешь.

От этого мне не стало ни капельки легче. - Бабуля...

- Да?

- Когда ты сказала, что знаешь кого-то, кто может установить шокеры - ты говорила правду или просто меня разыгрывала?

Бабушка Фрида поставила чашку назад.

- Ты ведь не серьезно, правда?

- Иначе я бы не спрашивала.

- Так плохо?

Меня и раньше избивали, и даже подстреливали четыре раза. Но случившееся сегодня взволновало меня не на шутку. – Когда я ввязываюсь в драку, я знаю, что могу дать сдачи. Когда в меня стреляют, я могу выстрелить в ответ. Но с ним… - подбирая нужные слова, я невольно сжала руки в кулаки. – У меня не было шансов. Его магия была огромна. Я почувствовала ее, когда он меня атаковал. Это было все равно, что смотреть в космосе на взрыв сверхновой. Я ощутила себя беспомощной. Уязвимой. Что бы я ни сделала, на нем не осталось бы и царапины.

Бабуля вздохнула.

Он мог меня убить. Он мог отрезать мне голову, пока я была связана, и я никак не смогла бы ему помешать. Я спохватилась, чтобы не сболтнуть бабушке чего-нибудь лишнего. - Мне необходим шанс на победу в схватке.

- Ты можешь ее избежать.

Я покачала головой. - Нет. Не теперь. Возможно, до того, как он на меня напал, но точно не теперь.

- Ты должна быть твердо в этом уверена, дорогая. Как только их установят, они останутся с тобой на всю жизнь.

- Какова вероятность того, что это меня убьет?

- Меньше одного процента сращиваний происходит со сбоем, но если их будет устанавливать Макаров, тебе не о чем волноваться. Но установка - не самая большая из твоих проблем. Чего не скажешь об использовании этих паршивцев. Ошибешься - и ты не жилец.

- Тогда я уверена. - Когда Чокнутый Роган снова надумает возникнуть рядом со мной, его будет ждать сюрприз.

- Дай-ка мне сделать звонок. - Бабушка поднялась.

Я встала и пошла искать маму.

Я проверила зал, гостиную и тайную комнату, которая была гостевой спальней, но превратилась в комнату для посиделок. Я проверила дверь в мамину спальню и обнаружила, что та заперта. Зов «Мама...» грустным примирительным голосом не сработал. Я сдалась и направилась в свою спальню.

Когда я выбирала место для спальни, то хотела уединения. Лет семь назад было время, когда я не могла отделаться от сестер, как бы ни пыталась. Когда мы переехали на склад, родители приняли это в расчет и построили мне маленькую комнатку под самой крышей. Моя спальня и ванная находились над складом, поверх двух кладовок. Спальня выходила на улицу, а ванная, вместе с той же стеной, была прямо напротив разделительной стены, изолирующей наше жилое пространство от бабушкиного гаража. Деревянная лестница вела на площадку, соединенную с моей мансардой устойчивой складной лестницей. Если я хотела, то могла сложить верхние десять ступенек, делая свою спальню недосягаемой.

Я взобралась по лестнице и включила свет. Вообще-то, на складе не было окон, но когда мы располагали спальни, по желанию одно окно могли установить. На самом деле, я хотел два окна - одно в ванной комнате, выходящее на бабушкин гараж, так, чтобы выглянув в него, я могла видеть черный вход, - и одно в спальне, во всю длину комнаты, чтобы лежа на кровати, я могла видеть из своего окна город.

Город также мог смотреть на меня, поэтому я потратилась на жалюзи плиссе в дополнение к двойным шторам: одни белые и просвечивающие, другие - белые и светонепроницаемые. Я оставила жалюзи поднятыми, а шторы открытыми, и ночь раскинулась за окном во всем своем темном великолепии. Если бы у меня все еще была сетка, я бы распахнула окно и впустила ночь. Но я случайно выдавила ее, когда мыла окно месяц назад, а получить её обратно в тот конкретный момент оказалось слишком сложно. Если бы я сейчас открыла окно, я бы впустила ночь и рой комаров.