- Просто потому, что я согласна с этим, не значит, что мне должно это нравиться.

Я пытаюсь обойти вокруг него, но ему удается заблокировать меня.

- Если ты думаешь, что я позволю тебе вот так уйти, ты сошла с ума, - говорит он. - Я буду очень доставучим, если ты так сделаешь... и мы оба знаем, что я в этом хорош. Погоди, это улыбка?

Я не поняла, что улыбаюсь.

- Пожалуйста, - говорит он, когда я снова хмурюсь. - Скажи мне, что случилось.

Я качаю головой:

- Это не важно.

- Для меня важно. - Он вздыхает, когда я молчу. - Это не ты. Ты не такая.

- Какая?

- Ну... - Он проводит руками по волосам, ясно понимая, что это судьбоносный ответ. - Ты уверенная. И умная. И красивая. И ты должна знать, что я доверяю тебе больше, чем кому-либо. Ты - единственная девочка, которая имеет — серьезно — имеет для меня значение. Я любил тебя, даже когда думал, что ты была воображаемой. Даже когда ты бросала жуков в мою голову и стаскивала меня с кровати в пять утра для обучения. Я ждал, когда ты оставила меня всего с тремя словами и пыльной курткой... и когда ты разорвала нашу связь, я все равно продолжал держаться. У меня никогда не было даже малейшего сомнения, что ты - та, которую я хочу... и мне наплевать, если кто-то с этим не согласен. Поэтому, пожалуйста, не позволяй этой глупой, неважной детали заставлять тебя сомневаться.

Это еще одна действительно большая речь.

Мое сердце просит меня верить ему.

Но...

Я делаю глубокий, медленный вздох.

- Тогда почему ты отвернулся? - шепчу я. - Когда я пыталась...

Я не могу произнести это.

Он касается моего подбородка, наклоняет мое лицо, чтобы посмотреть на него.

- Я не хотел отворачиваться. Но старался сделать все правильно. Ты много дней провела в заключении. И Гас только что умер. И... Я хотел увериться... - Он отводит взгляд. - Не хотел, чтобы через несколько часов или дней, или месяцев ты пожалела об этом. У меня должна была быть возможность понять, чего ты в самом деле хочешь.

- А ты уверен, что это не тебе нужно время на осознание своих желаний? - Я должна была спросить.

Единственное, что могла предложить Вейну - это защита. А сейчас небо отказало мне в должности его опекуна и передало мою работу той же девушке, которую выбрали на эту роль Силы бури.

Вейн делает шаг ко мне.

- Я знаю, чего хочу, Одри. Это ты. Только ты.

- Он не лжет, - произнес за моей спиной другой голос.

Я съеживаюсь.

- Извините, что вмешиваюсь? - говорит Солана, когда присоединяется к нам. - Но я подумала, раз это про меня, то я должна, вероятно, быть частью этого... быстрой частью, - добавляет она, вытягивая руки, чтобы успокоить Вейна. - Есть только одна вещь, которую я хочу сказать. Ну, думаю, это несколько вещей, но все относятся к той же теме.

- Я думал, что это будет быстро, - ворчит Вейн.

- Так и есть, - говорит Солана, придвигаясь ко мне. Она ждет, что я посмотрю на нее, прежде чем говорит, - Ну... я хочу то, что есть у вас.

Вейн стонет:

- Кто-нибудь, пожалуйста, убейте меня.

- О, расслабься, - говорит ему Солана. - Я не имела в виду это.

Она кусает губу, и немного неуверенно говорит мне:

- Знаю, что ты думаешь, что я все это время вела какую-то подлую игру за него... и думаю, что солгала бы, если бы сказала, что не было моментов, когда я...

- Я знал, - бормочет Вейн.

- Ты не помогаешь, - предупреждает она его. - Но, да, признаю, часть меня хотела знать, могла ли я заставить его передумать... и думала, что имела право попробовать, так как сначала он был моим суженым. Таким образом, я носила свои любимые платья. Я пыталась дать ему шанс узнать меня. И ни чего из этого не имело значения... вот что имела в виду, говоря о том, что хотела бы получить то, что есть у тебя. Я хочу, чтобы кто-то смотрел на меня так, как он смотрит на тебя. И пока я говорю, также хочу, чтобы кто-то смотрел на других девочек так, как он смотрел на меня: всегда вежливо — ну, главным образом — но также и всегда очень осторожно, чтобы не пересечь даже самую крошечную из линий. Было печально, когда пыталась привлечь его внимание. Но странно, это показало мне, что упускаю. Таким образом, прежде чем окунусь в это заключительное сражение, возможно, нам нужно кое-что уладить.

Она поворачивается к Вейну, печально ему улыбаясь, когда вытягивает руку и расстегивает широкий золотой браслет их обручения.

Кто-то ахает, и я понимаю, что Оз подошел достаточно близко, чтобы подслушать.

- Здесь не о чем говорить, - произносит Солана, когда она берет Вейна за руку и опускает браслет на его ладонь. - Я не собираюсь связываться с парнем, который безнадежно любит кого-то другого.

- Так ты готова убежать от своего наследия? - спрашивает ее Оз. - Готова передать корону ей?

- Предполагая, конечно, что Одри все еще интересуется нашим королем, - говорит Астон, когда незаметно подходит к нам.

Вейн вздыхает.

- Спасибо, чувак. И знаешь, что? Давайте-ка поговорим об этом секунду. Я собирался подождать, пока все вопросы с Райденом будут решены. Но, если мы выживем,... — Его голос срывается на последнем слове. — ... я не хочу возвращаться к бардаку и драме. Если мы сегодня победим Райдена, вы должны рассмотреть мой план.

- И в чем он состоит? - спрашивает Оз.

Вейн сосредоточенно смотрит на Солану, прежде чем говорит Озу:

- Мы последуем той же модели, что и ветер. Четыре языка. Четыре правителя. Больше никакой хрени про одного правителя. Люди пробовали это в течение многих веков, и это никогда не срабатывало... и это точно не было потрясающим для вас, народ. Но вы видели, как хорошо работала сила четырех, когда каждого из нас направлял наш собственный язык. Почему все отличается, когда дело доходит до управления нашими людьми?

- Потому что четверка лидеров не будет ничего делать, кроме как спорить и препираться, - спорит Оз.

- Или, возможно, они уравновесят друг друга, - рявкает Вейн в ответ. - Мы могли бы контролировать друг друга. Сделать так, чтобы вся эта штука с Райденом больше никогда не повторилась. Да ладно, ты должен признать, что идея имеет смысл.

Повисает тишина.

Даже небо, кажется, затаивает дыхание.

Я не могу решить, впечатлена ли я тем, что Вейн озвучил такую мысль, или опечалена, что слышу его план одновременно со всеми остальными.

- Думаю, это зависит от самих четырех, - говорит Астон через мгновение. - Вейн, очевидно, будет Западным.

- Да, я, видимо, не смогу отвертеться от этого, - соглашается Вейн. - И Солана должна быть Южной.

- И я предполагаю, что ты хочешь, чтобы она была Восточной? - рявкает Оз, указывает на меня.

- Одри боролась сильнее, чем любой из нас, - говорит Солана прежде, чем я успеваю ответить. - Для меня будет честью работать вместе с ней.

- Как и для меня, - добавляет Вейн. - Если предположить, что она хочет этого.

- Ну, разве это не удобно, - бубнит Оз. - Так кого ты хочешь от Северных?

- С этим сложнее, - признает Вейн. - Это должен был быть Гас. Но, так как он ушел... что насчет Астона? Сегодня он был удивительным четвертым. И он выжил в крепости Райдена.

- И сломался под давлением, - напоминает нам Оз.

- Хотела бы я посмотреть, как ты добьешься большего, - рявкает Солана. - Кроме того, это лучший способ удостовериться, что Северные больше никогда не пойдут по пути Райдена. Кто может быть лучше, чем лидер, который ощутил власть и нашел в себе силы противостоять ей?

- Осторожно, ты заставляешь меня краснеть, - говорит Астон. - Плюс, могу поспорить, что наш капитан планировал назначить себя.

Оз, конечно же, отрицает это. Но я вижу изменение его выражения лица. Это быстрая вспышка силы, смешанная с голодом.

Вот почему это точно должен быть не он.

- Мы не обсуждаем номинантов, - говорит Оз. - Я даже не уверен, почему мы обсуждаем это.

- Поскольку я собираюсь сразиться с Райденом, и мне нужно, чтобы кто-то сказал мне, что я не пожалею об этом, - говорит Вейн. - Я не прошу окончательное решение. Я не говорю, что мы не можем еще пообсуждать это. Я просто хочу, чтобы вы согласились, по крайней мере, рассмотреть это. Если вы готовы позволить мне рискнуть своей жизнью ради вас, вы должны быть готовы позволить мне получить выбор в своем будущем, если я выживу. По крайней мере, дайте идее справедливую попытку.