Она стремительно уклонилась, когда вспышка силы скользнула в ее сторону. Пройдя мимо, она, словно острое лезвие, впилась глубоко в землю и вспахала ее на пару метров вглубь, раскидывая по поляне влажные комья земли. Запахло прелой травой. Ответный удар пришелся в огромное дерево, возвышающееся за спиной Тирона. Он оглянулся на скрип падающей ели, быстро отскочив в сторону. Яснина блокировала несущуюся к ней ударную волну, выставив руку ладонью вперед. Мужчина пораженно застыл, выдыхая сквозь стиснутые зубы. Тряхнув головой, колдунья вернула себе прежний облик, заставив его изумленно отступить, опуская руки. Сила схлынула, впитавшись в кожу своего хозяина. Яснина с улыбкой развела руками.

— Это — мой истинный облик. Не знаю, что за дрянь вы изобрели, но она лишь на время заставила меня потерять контроль.

— Как ты… Ты…

— Укротила тьму, глубоко засевшую в моей душе? Смирила и покорила силу, бушующую в крови? Верно, именно это я и сделала. Я — не такая, как вы. И никогда не была такой.

Тирон шагнул вперед, внезапная гримаса боли исказила правильные черты его лица. Он молча изучал потускневшим взглядом невысокую, изящную фигурку, затянутую в пышное платье из белоснежного шелка, подчеркивающего естественную красоту и грацию его обладательницы. Пышные волосы сияли на солнце, поблескивая медными искрами. Теплые карие глаза смотрели на него без привычной насмешки.

— Я - прежде всего человек, Тирон. И я всегда помнила об этом, не смотря на многочисленные убеждения учителя в обратном. Он хотел, чтобы мы забыли об этом, но я не желала забывать. Ты смотришь на настоящую Яснину. Разве ты видишь перед собой порабощенную темной силой? Нет, перед тобой обычная женщина. Да, я — сильная колдунья, но тьма никогда не была моим настоящим и будущим. Она подчиняется мне, а не наоборот. Именно поэтому я никогда не стану одной из вас. Мое место — в мире людей, к которому я принадлежу и сердцем, и душой.

— Наверное, я должен пожелать тебе удачи. Жаль, что не могу этого сделать…

Бархатистый, красиво звучащий голос надломился и сел. Тирон быстро развернулся и стремительно исчез, покидая поляну в ярко вспыхнувшей мгле. Яснина осталась одна, глядя ему вслед. Одинокая зазубренная игла болезненно кольнула сердце, напоминая о годах, проведенных вместе с теми, кто заменил ей семью, отказавшуюся от нее. Но колдунья подавила ее. Она не ожидала, что он так просто отступит, и была вынуждена признать, что он стал могущественнее и мудрее. И, наконец-то, научился отпускать тех, кто был ему дорог.

Колдунья резко повернула голову на легкий, едва различимый шум, раздавшийся в стороне. За стволом дерева притаился дрожащий с головы до ног мужчина в простых свободных штанах и рубахе, подпоясанной веревкой, сжимающий в одной руке огромный топор, а второй закрывающий себе глаза. Только сейчас она поняла, что за звук все время отвлекал ее. У незадачливого дровосека сильно стучали зубы.

— Эй, милейший!

Мужик издал громкий, душераздирающий крик, больше похожий на истошный визг, и со всех ног бросился наутек, бросив топор и высоко вскинув руки. Не переставая вопить, он убегал с поляны, сшибая все деревья на своем пути. Одна из вековых елей отказалась уступать ему путь, поэтому он с силой впечатался лбом в толстый ствол, и беззвучно сполз по нему вниз, обнимая обеими руками. Глядя на лежащее под деревом тело, колдунья глубоко вздохнула, щелкая пальцами. Оброненный топор взмыл в воздух, быстро принимаясь за дело. Через несколько минут у него в изголовье лежала огромная поленница дров, состоящая из идеально порубленных чурбачков одинакового размера.

Покопавшись в памяти потерявшего сознание мужика, она стерла все воспоминания, касающиеся странной встречи, невольным свидетелем которой он стал. Когда на опушке появились маги, рассредоточивающиеся и занимающие боевую позицию, колдунья сидела на свежем пеньке, направляя маленькую тучку к простертому на земле телу, вызывая легкий и теплый дождик. Это не помогло привести его в чувство, поэтому из темного облачка вырвались миниатюрные молнии, вонзаясь в мужчину. С громким воплем он подскочил на ноги и стремглав бросился прочь, улепетывая, словно испуганный заяц.

— А дрова? — Возмущенно выкрикнула в спину убегающего мужчины Яснина, указывая пальцем на поленницу, которая должна была послужить моральной компенсацией не заслуженно пострадавшему бедняге.

— И часто ты так развлекаешься? — Срывающимся голосом поинтересовался задыхающийся от быстрого перемещения Харн, небрежным движением забрасывая меч в ножны, закрепленные за левым плечом и подходя ближе к уютно устроившейся колдунье. Яснина ответила ему насмешливым, сверкающим задорными искорками взглядом и весело улыбнулась.

— Иногда приходится.

Рогд резким рывком сорвал с плеч плащ, отшвыривая его в сторону, и опустился на одно колено перед глубокой траншеей, оставшейся после ударившего в землю силового удара. Он поднял немного сырой земли, выброшенной на поверхность, и перетер ее в пальцах, с непроницаемым выражением наблюдая за осыпающейся вниз струйкой. Мужчина медленно поднял голову, словно почувствовав ее пристальный взгляд, направленный на него. Колдунья пожалела, что заглянула ему в глаза, столько противоречивых чувств отражалось в их бездонной глубине. Казалось, в это мгновение ему с равной силой хотелось и защитить ее от угрожающей опасности и убить, чтобы быть наверняка уверенным в том, что ведьма больше не попадет ни в какую историю.

— Что ты не поделила с фейхаром?

Яснина неопределенно передернула плечами, ясно давая понять, что оставит вопрос Харна без ответа. Она не собиралась ставить Орден в известность о близком знакомстве с одним из тех, кого остальные привыкли именовать фейхарами, магами, хранящими в своей крови черный, выдающийся и опасный дар. Колдунья не знала, кто из чародеев или людей еще в древности дал магам, чья сила так разительно отличалась от той, которой обладали остальные колдуны и ведьмы, это имя, но оно как нельзя более точно отражало сущность того, кого так называли. Фейхары, несущие в себе мрак и тьму. Могущественные, беспощадные, грозные, мудрые и темные. Они действительно были такими: и внутри, и снаружи.

Рогд поднялся с земли одним плавным движением, пружинистым и сильным шагом направляясь к ним. Не обращая ни малейшего внимания на испачканные сырой землей сапоги и брюки, он остановился напротив, прожигая ее сузившимися глазами. Яснина же заворожено смотрела на прилипшие к колену пожелтевшие, сухие еловые иголки, которые он не посчитал нужным стряхнуть. Подавив тяжелый вздох, Яснина опередила назревающий вопрос.

— Он бросил мне вызов.

Маги, осматривающие поляну, напряженно застыли в неестественных позах, устремляя на нее одинаково удивленные и шокированные взгляды. Это объяснение было самым надежным и достоверным из тех, что она успела придумать на ходу. Рогд мог подловить ее на откровенной лжи, поэтому колдунья решила отделаться полуправдой, ведь это всегда срабатывало в любой ситуации. Сложно определить, говоришь ли ты правду, если не обманываешь. Яснина часто прибегала к этой уловке, чтобы выйти сухой из воды. Любой маг из тех, кто сейчас с таким искренним недоумением смотрел на нее, мог почувствовать силу, пропитавшую поляну. А заметить оставшиеся следы сражения и вовсе можно было невооруженным взглядом. А вот доказать, что она тоже использовала темную силу, не представлялось возможным. Она не лгала, когда говорила Тирону, что на колдовском поприще они примерно равны. И Рогд, и Харн, да и любой другой маг видели одинаковую картину: фейхар нападал, а она просто отражала удары.

— И почему же он сделал это? — Обманчиво спокойным голосом поинтересовался Глава Ордена, прожигая ее недоверчивым взглядом. В его тоне Яснина различала знакомые ледяные нотки, которые, впрочем, не производили на нее устрашающего действия.

— Я ему не нравлюсь? — Предположила колдунья, разводя руками.

Ее ответ вызвал смех, маги вернулись к своему занятию, перестав откровенно глазеть на нее. На Рогда ее заявление не произвело ровным счетом никакого впечатления. Даже его глаза оставались холодными.