– Я вам обоим очень благодарен, что вы сегодня нанесли нам визит. Дело в том, что на некоторое время мы прекратим прием гостей – до окончания реставрации Лайонесского аббатства. Пока здесь будут работать мастера и набираться новый штат слуг, дом закроется для посещений.

И, поклонившись Джудит Уилбек, добавил:

– Если бы вы были так любезны сообщить об этом и вашей сестре…

Джудит обещала это сделать, но было несложно заметить, как нелегко ей передать эти слова Изольде. Она спросила у Деймона, не будет ли более уместным, если он сам известит чету Пентайеров о своем решении.

Энтони воспользовался моментом, чтобы шепнуть Тесс на ухо:

– Почему мой кузен так ненавидит принимать гостей? Перестройка дома просто отговорка. И так он ведет себя уже много лет.

И затем задумчиво добавил:

– Не думаете, Тесс, что он скрывает какую-то тайну?

Глава 9

Золотые монеты, так быстро поменявшие владельца на ломберном столе Ховарда, поистине творили чудеса. Каменщики, слесари и плотники из деревни вдруг нашли хорошо оплачиваемую работу и наконец-то вновь смогли накормить и одеть своих голодных, босых детей. На обширных пространствах Аайонесского аббатства сыскались лесорубы и батраки, а девушки из деревни Сан-Петрок Вин уже не боялись наниматься на работу в аббатство.

Лискард съездил в Фалмут, приоделся и теперь выглядел почти элегантно, во всяком случае был преисполнен достоинства. Из Фалмута он привез не только старшего лакея и повара, но и горничную-француженку. Нэн призвала целую кучу братьев, сестер и других родственников, ставших конюхами и прислугой. В отстроенной привратницкой жил теперь лесничий с семьей. Джим Даннет, контрабандист из Девона, после того, как поправился, получил землю; он оказался стоящим фермером и вскоре уже с помощью батраков обработал запущенные поля. И вновь – как и много лет назад – их бороздили лемехи плугов. Даже Мальвина стала чаще покидать свою башню, чтобы, как в былые времена, повелевать штатом девушек.

За день до приезда Тома Тесс могла чувствовать себя хотя бы в этом отношении спокойно: аббатство Лайонес сияло во всем блеске, что, несомненно, произведет впечатление на брата и его друга Спрула. Только как ему теперь объяснить, что приютит она их не в своем собственном отремонтированном доме, а отправит проживать в гостиницу?

И среди всех этих хлопот и забот Тесс потеряла свою обычную уверенность. Ей нечего было делать; все, чем прежде она занималась сама, теперь выполнял целый штат слуг. Взволнованная, бродила она по дому; перед дверью в контору Деймона Тесс остановилась. Может ли она войти? Однако, решение приняла не она, а ее собака. Трост поскребся в дверь, и Трегарон открыл.

Был ли он удивлен или обрадован этим посещением, он не показал и виду.

– Входи, береза, и садись.

Он придвинул ей стул, а сам уселся за дубовый стол, служивший теперь ему рабочим. Взяв гусиное перо, Деймон указал на разбросанные повсюду бумаги.

– Я как раз занимаюсь счетами…

Почему он избегает моего взгляда, спрашивала себя Тесс. Создавалось впечатление, что он боится ее. А не испытывала ли и она в глубине своего сердца страха перед ним? Да, она не могла этого отрицать, но очарование, исходившее от него, побеждало.

Она продолжала смотреть на Деймона, и в конце концов, взгляды их встретились.

– Общая сумма устрашающе велика? Он пожал плечами.

– Несколько больше, чем я ожидал. Но устрашающая – нет. Мы относительно скромно все устроили и…

– Скромно? Да нельзя и шагу сделать, чтобы не наткнуться на кого-нибудь из слуг.

– Ты преувеличиваешь, дорогая. У меня нет камердинера, мы не держим постоянной швеи, а повар вынужден обходиться без кондитера. Сравни с другими поместьями – хотя бы с Пентайер Мэнор – и увидишь, что мы более чем скромны.

Он выдвинул один из ящиков стола и начал без разбора вытаскивать оттуда бумаги.

– Счета, счета…

Тесс собралась подняться. – Не буду мешать тебе…

– Останься, пожалуйста! Я хочу тебя кое о чем спросить. – И затем: – Ты счастлива?

Вопрос ошеломил ее. Какое-то мгновение она раздумывала.

– Ты имеешь в виду, покойнее ли мне, чем прежде? Тогда я тебе отвечу: да.

– Но ты не выглядела счастливой. Во всяком случае, перед тем как войти сюда.

– Верно, я рассердилась. Слишком много садовников на грядках! Стоит сорвать цветок, как у меня возникает чувство, будто я украла его…

– Но я говорю не о перестройке дома и не о слугах, Тереза. Я говорю о нас. Если тебе доставляют беспокойство наши расходы, то прошу тебя…

Она подняла обе руки, прерывая его.

– Я уже не маленькая, Деймон, и не хочу, чтобы со мной обращались как с ребенком. Я не знаю, насколько ты богат или насколько увяз в долгах. В этом отношении ты никогда не доверял мне, как принято между мужем и женой, и поскольку ты все время просил не задавать тебе вопросов, я не делала этого. Но если это тебя волнует, то знай, что мне совершенно безразлично наше финансовое положение. Если тебе нравится расточать свое состояние и таким образом довести нас до нищеты, я и с этим согласна. В конце концов, я вышла за тебя замуж не из-за денег.

Он наклонился вперед и схватил ее за руку.

– Твои слова делают меня очень счастливым – счастливее, чем ты даже можешь себе представить. Однако скажи мне: почему же ты вышла за меня замуж?

Этот вопрос затронул ее гордость, и Тесс высокомерно вскинула голову.

– Да ты вспомни, Деймон! Разве меня надо об этом спрашивать? Разве у меня был выбор?

Раздавшийся треск заставил ее вздрогнуть: перо, которое он держал в руке, сломалось. Деймон небрежно бросил его на пол.

В этот момент послышался деликатный стук в дверь. Это был Хобсон, новый старший слуга, который вошел, держа серебряный поднос с почтой.

Деймон мельком просмотрел конверты.

– Здесь письмо для тебя из Лондона. Думаю, от твоей сестры.

С любопытством Тесс пробежала послание Элизабет. Если Тесс и боялась, что сестра – как это сделал Том – позволит себе какие-то недовольные замечания, то оказалась приятно разочарована. Элизабет с наслаждением описывала свою лондонскую жизнь, похоже, для того, чтобы Тесс ей позавидовала.

– Если все, о чем она пишет, правда, – рассмеялась Тесс, – то Элизабет – звезда сезона. Кажется, она вовсе не общается с простыми людьми, только и повторяет: лорд и леди такие-то. Как правило, ее сопровождает сэр Барнаби Кастрис – она рассказывает о нем довольно подробно. Должно быть, он веселый и интересный мужчина, хотя, судя по всему, напоминает твоего кузена Энтони.

Сложив письмо, она вновь засунула его в конверт. И только теперь обратила внимание на дату.

– Ох, а оно долго блуждало, пока нашло дорогу к нам. Если события разворачиваются так, как она описывает, то этот джентльмен уже мог попросить ее руки…

– Сомневаюсь, – сухо заметил Деймон. – Я немного знаю этого Барнаби Кастриса. Он всегда хвастался тем, что ни одна красавица не поймает его. Так что Элизабет следовало бы не слишком полагаться на его гладкие речи.

– А тебе не кажется, что, познакомившись с Элизабет, он мог пересмотреть свои взгляды на брак? Я уверена, она не стала бы его поощрять, если бы не была убеждена… – Тесс бросила на Трегарона обеспокоенный взгляд. – Она считает себя очень расчетливой, но по сути наивна. Как думаешь, мне предупредить ее?

– Без сомнения, она очень обидится на тебя за это.

– Конечно. А ты не находишь, что это недостойно кавалера отнимать у Элизабет время и играть ее чувствами, если у него нет серьезных намерений?

– А может, это он находит бесцеремонным, что она повсюду ходит за ним и питает надежды на установление таких отношений, в которых он позднее может раскаяться.

Тесс побледнела. Нельзя было не понять намека на его собственную женитьбу. Она резко поднялась. Деймон не делал никаких попыток задержать ее, напротив, тотчас же встал и вежливо открыл перед ней дверь.