— Боль — нет, — усмехнулся он и нежно поцеловал её. — А всё остальное — да. И даже больше!

Голос его стал низким, соблазнительным, притягательным… По телу Риты прошла дрожь предвкушения, заставив девушку опешить. О, она никогда не была настолько ненасытной, да и чувственности от себя подобной не ожидала. Но стоило ему начать разговаривать таким тоном, как она сразу же возбуждалась.

Её дрожь нашла отклик в его теле, и девушка почувствовала, что он так же возбуждён, как и она.

Девушка больше не раздумывала. Просто потянулась к нему и всё, решив, что обо всём остальном они поговорят позже, когда насладятся друг другом сполна…

На краю сознания лишь мелькнула мысль, что если они продолжат в таком духе весь остаток дня, то завтра она просто не сможет встать!

Рита ошиблась. Сильно! Каспиан оказался просто ненасытным и выпустил её из кровати только к вечеру следующего дня. Нет, он конечно же давал ей время для отдыха, за время которого умудрялся её кормить, поить, купать и просто сидеть с ней на небольшой террасе в обнимку, укутавшись в одеяло и наблюдая за раскинувшимися вокруг красотами. Но как только чувствовал, что она отдохнула тут же начинал вновь соблазнять её. И Рита не противилась. Наоборот, она испытывала просто непреодолимую потребность в этой близости!

Конечно, позже, намного позже, когда она уже не на шутку обеспокоилась собственным состоянием и постоянным не исчезающим, а лишь слегка притупляющимся желанием, он объяснил, что это действие их единения. Первые несколько суток они нуждались в постоянной близости, пока крепла их связь и перестраивались тела.

Да, Каспиан тоже менялся, ведь теперь для него становилась возможна единственная энергия — её. И это требовало перестройки организма, привыкания к её силе, налаживания его собственной отдачи…

Но мужчина старался ни о чём таком не думать, потому что поистине наслаждался всем происходящим и собирался восполнить всё то ожидание, которое было его постоянным спутником, пока он медленно, но верно подбирался к своей девочке.

Рита поражала его своим поведением. Она не капризничала, не плакала, не сердилась, не выражала и тени недовольства. Наоборот, отзывалась на каждое его прикосновение, отвечала на каждый призыв с той же страстью, словно это было впервые. Она сводила его с ума, заставляла любить её ещё больше, хотеть ещё больше… Его эйфори, его душа…

Засыпая к вечеру второго дня, он чувствовал себя самым счастливым на свете. Особенно потому, что теперь ничего и никто не встанет между ними. И никто не сможет причинить вреда его малышке! Отныне, она часть его, а он — её! И так теперь будет всегда!

ГЛАВА 11

Её разбудил нежный цветочный запах, который приятно щекотал обоняние. Она сладко потянулась и открыла глаза, чтобы изумлённо ахнуть и резко сесть на кровати.

Комната утопала в маленьких цветах, кремового цвета, которые и источали этот приятный запах. Больше всего они напоминали по виду жасмин, вот только пахли совершенно по-другому. И этот запах ей очень нравился.

В свете утреннего солнца всё смотрелось нереальным и волшебным. Как в сказке. Её сказке!

Она восторженно огляделась, замечая цветы не только на кровати, которая была буквально усыпана ими, но и на полу, на мебели, даже под потолком, непонятно чем поддерживаемые… Из них была сделана невесомая занавеска на окне, ими же украшена шикарная люстра…

Рита счастливо рассмеялась и упала обратно на кровать, чувствуя, как её любовь к Каспиану становится ещё сильнее, хотя больше уже просто невозможно. Она так сильно любила его, что порой было больно дышать, но она была так счастлива! Прошедшие несколько суток стали самыми невероятными в её жизни. Они открыли для неё все грани чувств, которые может испытывать эйфори к своему альбфару, показали, что такое рай на земле… И теперь она как никогда понимала, что Каспипан имел ввиду, говоря, что она — его жизнь и дыхание.

Действительно, Рита дышала им и не могла надышаться, она нуждалась в нём, как в живительном глотке родниковой воды. Он был для неё центром Вселенной!

— Я слышу смех моей женщины, — раздался весёлый голос и предмет её мыслей и мечтаний вошёл в комнату.

Недолго думая, девушка вскочила с кровати и, стремительно преодолев разделяющее их расстояние, запрыгнула на не ожидавшего такого приёма мужчину. Обхватив его талию ногами, а шею руками, она потянулась за поцелуем. Каспиан тут же собственнически опустил руки на её ягодицы и сильнее прижал эйфори к себе, со всей страстью отвечая на поцелуй.

Первой пришла в себя Рита. Она прервала поцелуй и нежно потёрлась носом о его щёку с лёгкой щетиной.

— Спасибо! Это самое волшебное утро в моей жизни! Люблю тебя!

— Хм… а я думал, что самым волшебным было вчерашнее утро… Ай! — вскрикнул он, получив от девушки шутливый удар кулачком в плечо. — Я понял, понял, о воинственная!

— Паяц! — покачала она головой. — Я тут ему душу открываю, а он…

— Любимая, если твои глаза будут светиться вот так каждый раз, когда ты обнаружишь мой маленький цветочный сюрприз, то я готов осыпать тебя цветами постоянно! — нежно проговорил он, целуя девушку в щёку.

— Нет, не нужно. Я очень люблю цветы, но если ты продолжишь в том же духе, то спустя несколько месяцев планета лишится даже полевых сорняков! — хихикнула Рита.

— Любишь цветы? — переспросил он и прошёл к кровати, чтобы осторожно опустить на неё свою драгоценную ношу и прилечь рядом с ней. — Я, признаться, сомневался в удачном решении на счёт такого сюрприза, потому что раньше ты от моих цветов плакала.

— Что? Ты, должно быть, запамятовал, драгоценный. Но цветов ты мне не дарил.

— Шутишь? Я посылал их тебе сначала каждый день, потом раз в неделю, а потом и вовсе перестал, потому что видеть на утро твои заплаканные глаза было выше моих с… что такое? — нахмурился Каспиан, видя, как в уголках глаз его любимой появляются слёзы. — Ну вот, ты опять плачешь!

— Нет! Я… О, боже… розы, да? Нежных, пастельных тонов? — тихо спросила она, утирая со щёк сбежавшие капельки-предательницы.

— Ну… да…

— Я не знала, что они твои! — неожиданно с чувством произнесла Рита, беря мужчину за руку.

— Но там были карточки… Я, конечно, имени не указывал, но тем не менее, давал понять очень многое… — растерянно ответил Каспиан.

— Я их не читала… — прошептала она, сжавшись в трогательный комочек на кровати. — Я вообще не принимала цветы — оставляла их в подъезде или отдавала соседке. Только предварительно выкидывала карточки. Я думала… — она шумно выдохнула, как перед прыжком в воду. — Рома, он…

— Не надо! — перебил он её, прижимая к себе. — Я понял. Он таким образом напоминал о себе и карточки наверняка содержали его послания.

— Да… — кивнула она, прижимаясь к своему альбфару. — Он делал это каждый раз, когда я начинала чувствовать свободу. Словно знал, когда именно его послания будут бить больнее всего. Из-за него я теперь ненавижу розы!

— Я так и думал, поэтому и выбрал местный цветок, — Кас развернул девушку к себе лицом и серьёзно продолжил: — Моя Рита, ты, ведь, понимаешь, что тебе теперь не о чем волноваться? Осознаёшь, что он больше никогда не появится в твоей жизни? Что я уберегу тебя от всего мира, если понадобится?

Да, он сделает для этого всё, что потребуется! Тем более, что, похоже, его подозрения подтвердились и это Рома стоял за покушениями на жизнь Риты. Доказательств не так много, но и того, что нарыли его спецы, достаточно, чтобы можно было выдвинуть обвинения против инкуба. Конечно, Кас сам хотел бы убить его, но лучше всё сделать по закону, не привлекая к себе особого внимания и не акцентируя общественность на самой Рите. Осталась самая малость — отыскать Полоза, потому что с тех пор, как он напал на Риту, его больше никто не видел. Умело замёл следы, подонок, засел где-то и теперь верховодит всем издали. Но ничего, они найдут его! И тогда…

Ответ Риты вывел Каса из состояния полной задумчивости.

— Да, — девушка кивнула и нервно облизнула, вдруг ставшие сухими, губы. — Но я не хочу, чтобы ты связывался с ним. Он не имеет к нам теперь никакого отношения. У нас другая жизнь, другие мы…