Караколь. Нет в лесу такой дорожки и тропинки, которой бы я не знал. Дайте мне ваше письмо и ни о чем не тревожьтесь. (Прячет письмо)

Лориана (появляется в дверях и, держась за косяк, загораживает путь Клик-Кляку). Нет, нет, нет! Пока ты не скажешь, что нагадала мне бабушка Тафаро, я тебя не пущу.

Клик-Кляк (выглядывая то из-за одного ее плеча, то из-за другого). Пустите меня! Я сейчас рассыплю миндаль!

Лориана. Нет, а все-таки, что сказала бабушка Тафаро?

Клик-Кляк. Она сказала… Ох, уже сыплется…

Вероника. Впусти его, Лориана. Я хочу, чтобы он рассказал все по порядку.

Клик-Кляк. (входит, на пороге роняет мешок и рассыпает миндаль) Ну вот, я так и знал!

Караколь. Я тоже.

Маргарита. Что ты наделал, Клик-Кляк! Подбери сейчас же!

Клик-Кляк ползает по полу и подбирает миндаль.

Лориана. А пока подбираешь, расскажи, что нагадала мне бабушка Тафаро.

Клик-Кляк. Она сказала, что без вас не может гадать про вашего жениха. Для этого ей нужно поглядеть на вашу ладонь.

Лориана. А ты бы ей показал свою.

Клик-Кляк. Я и показал.

Лориана. Ну, и что же она сказала?

Клик-Кляк. Сказала, что я никогда не женюсь…

Маргарита (хлопая в ладоши). Слышишь, Вероника? Уж если бабушка Тафаро говорит, что Клик-Кляк никогда не женится, значит, так тому и быть. Она все знает.

Клик-Кляк. Наместник знает лучше всякой бабушки. А он сказал, что я женюсь и даже очень скоро. Вы сами это увидите, Вероника.

Караколь. Ну, мне надо торопиться. Прощайте, сударыни. Прощай, Клик-Кляк! (Уходит)

Клик-Кляк. Мне тоже надо торопиться. Подбирайте сами свой миндаль.

Лориана и Маргарита стараются удержать его.

Лориана. Куда же ты, Клик-Кляк?

Маргарита. Постой!

Клик-Кляк. Пустите меня! Мне до свадьбы нужно сделать одно очень важное дело. (Убегает)

Маргарита (глядя в окно). И что за дела могут быть у Клик-Кляка?

Лориана. Перед свадьбой даже у такого дурака, как он, дела найдутся. Вы поглядите, как бежит! Только пятки сверкают.

Вероника. Неужели он помешает Караколю отнести в лес мое письмо?

Маргарита. Не бойся, Вероника. Разве ему угнаться за Караколем!

Лориана. Что за парень наш Караколь! Если бы у него не было горба, я бы не пожелала лучшего жениха ни одной из наших девушек. А ты, Вероника?

Вероника. А я, сказать по правде, и не замечаю, что у него горб.

Лориана. Вот как? За чем же дело стало? Он, кажется, тоже с тебя глаз не сводит.

Вероника. Перестаньте шутить! Мне сейчас не до смеха. (Помолчав) А уж если говорить не шутя, то во всем городе нет человека прямее нашего горбатого Караколя.

Маргарита. Как это — нет человека прямее Караколя?

Вероника. Да, да. Он прямее всех. Ему во всем можно поверить и на нем всех можно проверить. Кто ему друг — тот хорош, кто ему враг — тот плох. Каждое утро я просыпаюсь в тревоге: жив ли он, на свободе ли еще, увидим ли мы его опять… Без него мы жили бы, как в тюрьме. Караколь — простой метельщик, он беден, он горбат, но люди в замке хорошо знают цену его шуткам и песням, да и как не знать? Когда Караколь шутит, мы смеемся. А когда смеемся, перестаем бояться… Вот и сейчас я больше всего надеюсь на него — уж если он не придумает, как мне выпутаться из этой паутины, так никто не придумает.

Лориана. А ты и в самом деле поверила россказням Клик-Кляка? Пустое! Неужели у наместника нет другого дела, как только думать о женитьбе Мушерона Младшего!

За окном слышится дробь барабана.

Маргарита (выглянув в окно). Смотри! Носилки наместника! Куда это его несут мимо ваших окон?…

Лориана. Остановились… Да нет, не может быть…

Вероника. Вносят к нам во двор…

Лориана (обнимая Веронику). Нет, нет, Вероника, не пугайся! Конечно, он приехал заказывать золотое шитье мастеру Фирену. Ведь наше золотое шитье славится на весь свет.

Маргарита. Постойте, я потихоньку спущусь и узнаю, в чем там дело. Да заодно хоть глазком одним погляжу, какой он, этот наместник. Ведь в доме-то он, наверно, вылезает из своих носилок. (Убегает)

Лориана. Я думаю, они сюда даже не поднимутся. Мастер Фирен примет его у себя внизу.

Задыхаясь, вбегает Маргарита.

Что с тобой?

Маргарита. Идут! Сюда идут! Только мне кажется, что это не наместник… Он страшный! Вот такой!… (Показывает рукой рост наместника)

Дверь открывается. У косяка останавливается, угодливо придерживая дверь, Мушерон Старший. В комнату входят: наместник, Большой Гильом, сзади всех — Фирен Старший.

Наместник. Доброе утро, сударыни!

Девушки растерянно кланяются.

Которая же из них ваша дочь, мастер Фирен? (Оглядывает девушек и останавливается перед Вероникой) Впрочем, я и сам это вижу. А эти красавицы?…

Фирен Старший. Подруги моей дочери.

Наместник (взглянув на них). Боюсь, что мы помешали этим милым девицам заниматься своим делом. Мне очень жаль лишиться их общества, но я уверен, что шить и болтать где-нибудь в другом месте им будет веселее, чем слушать нашу беседу.

Девушки собирают работу, кланяются и уходят. Вероника хочет идти вслед за ними.

Нет, сударыня, вас я попрошу не покидать нас.

Вероника. Я не хочу мешать беседе старших.

Наместник. То, что я намерен сказать, касается именно вас. Мастер Фирен, не думаете ли вы, что вам пора выдать вашу прекрасную дочь замуж?

Фирен Старший. Я надеюсь, ваша светлость, что вы позволите мне самому позаботиться о судьбе моей дочери?

Наместник. Я не отнимаю у вас ваших отцовских прав, мастер. Но для блага города, который волей или неволей оказался на моем попечении, я бы хотел помирить и даже породнить два почтенных семейства — ваше и семью мастера Мушерона. Что же вы медлите, дорогой Мушерон? Просите руки прекрасной Вероники для своего сына.

Мушерон (вкрадчиво). Мы с вами, дорогой мастер Фирен, знаем друг друга с детства. Наши дома стоят рядом. Ваша дочь выросла у меня на глазах, мой сын — у вас на глазах…

Фирен Старший. Все это верно, мастер Мушерон. Я и в самом деле хорошо знаю вас и вашего сына. Поэтому оставим этот разговор. И если у вас нет ко мне другого дела, то я не смею задерживать вас слишком долго у себя в доме. Прощайте!

Мушерон (растерянно). Я пришел сюда вместе с его светлостью и могу уйти только с его разрешения.

Наместник. В самом деле, Мушерон, можете идти. Я без вас поговорю с мастером Фиреном и его дочерью. Гильом, проводи господина бургомистра до ворот. Надеюсь, и вы окажете эту честь своему гостю, дорогой Фирен.

Фирен, Большой Гильом и Мушерон уходят. Минутное молчание. Наместник пристально смотрит на Веронику.

Вероника. Ваша светлость! Я хотела бы избавить моего отца от печальной и опасной обязанности объяснять вам наш отказ. Я сама все скажу вам. Вы можете изгнать меня из города, как моего брата, вы можете запереть меня в тюрьму или даже казнить, как многих наших друзей…

Наместник. О, когда вы сердитесь, прекрасная Вероника, вы становитесь еще лучше!

Вероника. Ваша светлость, если вы человек…

Наместник. А кто же я?

Вероника. Не знаю… Но если у вас есть сердце, позвольте мне остаться с моим отцом. Его единственного сына вы у него отняли… (Голос ее вздрагивает, она закрывает лицо руками)

Наместник. Опустите руки, Вероника! Я хочу посмотреть, как вы плачете.

Вероника. Не смейтесь надо мной! Вы в моем доме!

Наместник. А вы в моем городе!

Вероника. Я это хорошо знаю. В этом городе нельзя дышать, с тех пор как он у вас в руках. И все же вам не удастся выдать меня замуж за вашего шута Мушерона!