мы снова отправились в путь, следующие несколько часов я скакала рядом, засыпая его

вопросами и слушая ответы с неподдельным удовольствием. «Элисандра не стала бы

возражать, – убеждала я себя. – Ведь ей уже знакомы все эти истории, к тому же она

наверняка захотела бы, чтобы ее нареченный был счастлив в этой поездке». Что же до

меня – я была наверху блаженства.

В полдень мы сделали привал, который прошел безо всяких происшествий, и снова

тронулись в путь. К тому времени вдали уже показался лес – огромные темные купы

деревьев, разбегающиеся от реки во всех направлениях.

– Как въедем в чащу, езжайте медленнее, – остановив нас, посоветовал Джексон. – Мы,

конечно, получим по лицу разок-другой низкорастущими ветками, но все-таки будем ехать

верхом, пока это возможно. Потом придется спешиться.

– Когда мы будем у реки? – полюбопытствовал Кент.

– Полагаю, к вечеру. Можем даже не успеть. Да и лучше, чтобы так оно и вышло. Вам

не захочется ночевать у реки Файлин больше одного раза. Не в этих лесах.

– Почему это? – вмешался Брайан.

Дядя просмотрел на него искоса:

– Алиоры. Они похитят вас с таким же удовольствием, как и мы – их.

Брайан выпрямился в седле и положил руку на эфес меча:

– Я не боюсь кучки тощих алиор. Если хоть один из них приблизится ко мне ночью…

– Он или она не будут пытаться одержать над тобой верх с помощью грубой силы, –

спокойно ответил Джексон, – но станут нашептывать тебе на ухо сладкие, полные безумия,

речи. Распишут Алору в таких красках, что ты с рыданиями будешь умолять забрать тебя

туда. Сколько раз я просыпался среди ночи и видел, как мои спутники вскакивали на ноги

с мокрыми от слез лицами и бросались на тот берег реки, хоть я и кричал им вслед, чтобы

они вернулись. Оружие алиор – колдовство и обольщение. Против этого твой меч

бессилен.

Мы заворожено слушали Джексона.

– Дядя, а ты когда-нибудь слышал шепот алиор? – спросила я.

Он рассмеялся:

– О, много, много раз. Но я знаю, как защититься. И прикоснуться к себе я не давал им

никогда. Вы, ребятки, тоже берегитесь этого, не совершайте смертельной ошибки. Никто

из алиор и волоска на моей голове не тронул.

Глаза Брайана широко распахнулись:

– А что произойдет, если он или она тебя коснется?

8

9

Джексон медленно обернулся и посмотрел на принца:

– Ты не знаешь? Едешь на охоту за алиорами и не знаешь, что тебе угрожает? Если

алиора дотронется до тебя хотя бы кончиком пальца, ты будешь заколдован. Поднимешься

по ее зову, ответишь на ее голос, последуешь за ней на ту сторону реки, пусть даже

можешь утонуть, и никогда не вернешься к своим родным и близким. Если же они

коснутся твоего лица… – Дядя положил ладонь мне на щеку, и я, зачарованная его

рассказом, невольно подалась вперед. – Если это случится, ты совсем потеряешь голову и

не сможешь думать ни о чем, кроме этой алиоры. Она вызовет в твоей крови жар, который

нельзя погасить никакими целебными снадобьями. Ты бросишься в реку, переплывешь ее,

стремясь в Алору, и пропадешь навсегда.

Когда дядя замолчал, воцарилась мертвая тишина. Я уже ощущала себя наполовину

заколдованной, хотя меня коснулся всего лишь Джексон, а не алиора.

Кент первым стряхнул с себя оцепенение и здраво заметил:

– Но ведь в замке алиоры повсюду, и мы постоянно к ним прикасаемся. В них нет

магии.

Дядя убрал руку с моего лица и, повернувшись, посмотрел на Кента:

– Волшебная сила алиор исчезает, когда им на запястья надевают золотые оковы. Им

нестерпимо прикосновение любого металла, но золота особенно. Именно потому я и

попросил вас надеть в дорогу золотые талисманы. Они должны охранить вас от

прикосновений алиор. Вы сделали, как я сказал? Защитили себя?

Мы с Дамьеном тут же нащупали и вытянули ожерелья с медальонами из чистого

золота. Кент вытянул правую руку, на которой он носил большой перстень-печатку с

выгравированным клейнодом1 рода Увреле.

Брайан же, приняв вид надменный и гордый, небрежно бросил:

– Я не боюсь алиор и не надел талисман.

На мгновение на лице Джексона промелькнуло недовольство.

– Я захватил пару лишних браслетов, можешь взять один из них.

Брайан покачал головой:

– Нет! Мне не нужна защита от чар алиор. Я – принц, и не боюсь их.

– А тебе и нечего особо бояться. Здесь, на краю леса, – согласился с ним Джексон. –

Хотя иногда алиоры и забираются так далеко, но не в это время года.

Брайан потемнел лицом:

– Что ты хочешь этим сказать? Если ты считаешь…

– Я считаю себя главным в этом походе. А еще я в ответе перед регентом за твое

благополучие. Так что или ты надеваешь браслет и носишь его в лесу не снимая, или мы

разворачиваемся.

Брайан сжал кулаки:

– А я говорю, мы поедем в лес! Ты не смеешь мне приказывать! Я – принц, и…

Дядя, отвернувшись, бросил Кенту:

– Твой кузен невероятно утомителен. – А затем нам: – По коням! Мы возвращаемся в

замок.

Это объявление было встречено всеобщим молчанием. Наступившую тишину

нарушило лишь бряцание конской сбруи, когда Джексон одним махом взлетел в седло.

Усевшись, он посмотрел на нас сверху вниз и приказал:

– Ну? На коней. Время ехать домой.

Я первая обрела дар речи:

– Дядя Джексон! Нет! Ты же обещал! Ты сказал, что возьмешь меня к реке посмотреть

на алиор…

1 Клейнод или нашлемник – геральдический элемент, может воспроизводиться отдельно, например, на

печатях. Берет начало от навершия – укреплявшейся на верхушке рыцарского шлема фигуры.

9

10

Одной рукой подхватив поводья, он простер другую, словно бы подчеркивая жестом

тщетность моих уговоров:

– И я хотел бы это сделать, но не ценой безопасности принца. Мы когда-нибудь сюда

вернемся, Кори. Только ты и я. Тогда все пройдет более складно.

Я с умоляющим видом повернулась к Брайану, но Кент опередил меня. Он заехал

кузену кулаком в плечо и рявкнул:

– Надень этот чертов браслет и попытайся не испортить все! Джексон прав, и ты это

знаешь. Мой отец повесит нас всех, если в лесу с тобой что-нибудь случится. Не хочешь

сделать это ради себя, сделай ради Кори. Потакать желаниям леди – это благородно.

Брайан посмотрел на Кента с едва сдерживаемой злобой, но тот, не обращая на это

внимания, обратился к Джексону:

– Дай мне браслет.

Дядя вручил ему широкую толстую полосу из золота, замкнутую в кольцо, часть

которой откидывалась на небольших петлях и закрывалась на замочек. Это было не

изделие ювелира, украшенное узорами, а самые настоящие оковы, которые должны были

сомкнуться на запястье алиоры, если бы нам удалось ее поймать.

– Протяни руку, – сказал Кент принцу.

– Я это на себя не нацеплю, – стиснул зубы Брайан.

– Тогда мы едем домой, – вмешался Джексон.

– Надень, – скомандовал Кент и схватил кузена за руку, но тот, оттолкнув его, отскочил

назад.

– Я не собираюсь носить эти… рабские кандалы! – повысил принц голос. – Я надену

золото, раз Джексон упорствует, но выглядеть словно узник отказываюсь!

И тут я сняла с шеи ожерелье (плоское, тяжелое украшение, подарок Элисандры), без

которого редко появлялась на людях, и протянула его Брайану:

– О, Брайан, прошу, надень ожерелье. А я возьму браслет. Я не против.

Кент с раздражением повернулся ко мне:

– Тебе не следует…

Но кузен перебил его:

– С радостью воспользуюсь любезным предложением леди, – произнес он чопорно и

отвесил мне короткий формальный поклон. – Мне не хотелось бы лишить Кори

удовольствия побывать в лесу в нашей компании.

Меня тут же переполнили облегчение и ликование. Брайан наденет мое ожерелье! А

потом вернет мне еще хранящим запах его тела! Никогда и ничего я не одалживала с таким