Самое главное — это было успеть пообедать до прихода мамы. Мне неудобно было подгонять Нину, а ее прямо распирало от желания поговорить.

— Очень вкусный суп. Мама моя, знаешь, тоже готовит вкусные супы, а бабушка любит борщи да щи разные.

— Когда я ем, я глух и нем,- сказал я.

И тут вошла мама.

Она увидела Нину и остановилась как вкопанная. Как будто Нина была не худенькая, бледненькая девочка с тоненькими косичками, а дракон. Мама просто не могла произнести ни слова.

— Здравствуйте,- сказала Нина.

Она очень покраснела, и я тоже покраснел, точно мы сделали что-то недозволенное и нас поймали.

— Здравствуй, девочка,- сказала мама.- Сиди, сиди. Сейчас я вымою руки и пообедаю вместе с вами.

— Мама, мама! — Я был так рад, что готов был впервые в жизни сам расцеловать маму.- Нина сказала, что ты готовишь очень вкусные супы!..

— Ах, так это и есть Нина, у которой папа и мама уехали в Африку?

— Конечно, это она. У нее бабушка заболела, и у них

нет обеда. Вот я ее и привел. А сейчас мы пойдем к ее бабушке. Мы одно дело придумали.

Потом мама убежала на кухню, а к нам в комнату пришла Ольга Андреевна. Она только качала головой, точно чему-то удивлялась.

— А мне Боря рассказывал,- сказала Нина,- что у вас сын в Сибири.

— Боря у нас молодец,- сказала Ольга Андреевна.

Мама пришла из кухни и принесла две кастрюльки.

— Вот, Нина, это твоей бабушке. А то что же она голодная.

— Что вы,- сказала Нина и покраснела.

— Боря, неси, да не разлей.

Вообще я терпеть не мог ходить с кастрюлями и с авоськами, а тут шел и думал: «Хорошая у меня мама» — и совсем не стеснялся, что у меня в руках авоська. У Нининого подъезда нас поджидали малыши. Я велел прийти пятерым, а они пришли всем классом.

— Почему вы все пришли? — спросил я.

— Ну, Боря,- жалобно сказал Гена Симагин.- Всем хочется помочь Нине.

— Ладно,- согласился я.- Придется разбить вас на группы.- Я сосчитал ребят.- Первая группа пойдет за сахаром, вторая — за манной крупой, третья — в поликлинику, чтобы вызвать врача. Четвертая группа в резерве. Сейчас я подымусь с Ниной в квартиру и принесу деньги.

Дверь мы открыли потихоньку, чтобы не потревожить бабушку, и услыхали громкий голос Костикова. Он был дежурным.

— …У меня есть слабости. Я очень люблю сладкое и желтки от яиц. Боря сегодня сказал, что я избалованный. А я пришел домой и рассказал маме. Она мне говорит: про желтки — это Боря прав, а про сладкое — нет. А как вы думаете?

— Я тоже так думаю,- ответила бабушка.- Если сладкое у тебя не отбивает аппетит, значит, ничего страшного.

— Нет, совсем не отбивает,- обрадовался Костиков.- Я могу съесть пирожное, а потом преспокойно пообедать.

Нина засмеялась. Костиков услышал, что мы пришли, и выскочил в коридор.

— Что ты, Костиков, больному человеку не даешь отдохнуть? — спросил я.

— Просто я хотел ее развеселить,- ответил Костиков.

— Ну ладно, Костиков, ты иди,- сказал я.- Теперь Нина побудет с бабушкой. Покормит ее обедом.

Я взял у бабушки деньги и вышел на улицу.

— Сахарная группа,- сказал я,- ко мне. Вот вам деньги, купите килограмм сахарного песку. Кому из вас дать деньги?

— Я обычно забываю сдачу,- сказала Вера Соловьева.

— А я медленно считаю, и поэтому в очереди меня всегда ругают,- сказал Гена Симагин.

— А я когда разговариваю с чужими людьми, начинаю заикаться,- сказал Гога Бунятов.

— Это ерунда,- сказал я.- Не обращай внимания, просто не думай об этом, и все. Назначаю тебя старшим — вот деньги. Просто удивительно, до чего у вас много недостатков.

Потом я отправил ребят за врачом и за крупой.

Самыми первыми вернулись ребята, которые ходили в поликлинику. Они привели с собой врача. Это им удалось сделать так быстро, потому что они не знали существующих порядков по вызову врачей. Они не знали, что нужно записаться, а потом идти домой и ждать, когда врач придет.

Ребята сидели в поликлинике и ждали, когда же им дадут врача. Им объяснили, что они могут идти, а врач придет позже. А они сидели.

Потом к ним подошел старичок и сказал, что он врач, что он отработал свою смену, но с удовольствием пойдет с ребятами.

Тише,- сказал врач.- Вы так галдите, что я не могу прослушать у больной сердце.

Скоро врач вышел от бабушки.

— Кто родственник больной? — спросил врач.

— Я родственник,- сказала Нина.

Врач посмотрел на Нину поверх очков. У него были седые лохматые брови и совсем лысая голова. Она блестела, точно отполированная.

— Ты? Ну, а кто-нибудь постарше здесь есть?

— Боря,- ответила Нина.- Наш вожатый.

Врач так же подозрительно посмотрел на меня.

— Ничего страшного,- сказал он,- маленькое обострение. Но лежать, категорически лежать. На вашу ответственность, товарищ вожатый.

— Понятно,- ответил я.

— Ну и прекрасно. Сейчас я выпишу лекарство. Вы пойдете в аптеку и получите его. Больной нельзя есть ни шпинат, ни томат, ни мясо. Не пить кофе и крепкий чай.

— А что же ей тогда можно? — спросил я.

— Знаете ли, все остальное: творог со сметаной, свежую рыбу, всякие каши. Очень вкусно, например, кашу по-гурьевски. Само собой, категорически запрещается употреблять алкоголь. Я имею в виду водку, вино и даже пиво. Курить — курить тоже нельзя.

После этого врач ушел. А я подумал, что за бабушкой придется ухаживать нам.

Сашка, между прочим, взялся за своих октябрят по-настоящему. Было совершенно ясно, что ему не дают покоя наши дела.

Прихожу в школу, Сашка подходит ко мне и небрежно так протягивает свернутый трубочкой лист бумаги:

— Прочитай.,

Развернул бумажку и прочитал:

— «Второй «Б» вызывает на соревнование по учебе и чистоте второй «А».

Написано это было большими печатными буквами, а внизу стояли подписи Сашки Смолина и вожатых звездочек второго «Б».

Я посмотрел на Сашку и подумал, что он порядочная ехида. Вызывает, когда знает, что у него в классе ребята лучше учатся. Но вслух я сказал:

— Пожалуйста, мы принимаем вызов, и я уверен, что мы победим.

На следующий день мы рассказали все Наташе. Она согласилась, только заметила, что для полной картины необходимо еще, чтобы и сами вожатые включились в это соревнование. А то они так увлекутся, что забудут про свои уроки.

После этого я пошел к своим малышам. Что мне нравилось в них — так это то, что они за все брались горячо. Я им все сказал, и они твердо решили обогнать второй «Б».

— Можешь на меня надеяться,- сказал Толя Костиков.- Получу все четверки.

— И на меня тоже можешь надеяться,- сказал Гена Симагин.

— И на меня, и на меня!..- закричали все.

— Только придется бороться со своими недостатками,- сказал я.- У нас ужас сколько недостатков! Одни любят поспать…- Я посмотрел на Нину.- Другие любят похвастаться… — Я посмотрел на Толю Костикова.- Третьи такие лентяи, что дома ничего не делают.

— А как же я буду бороться со своим недостатком? — спросил Гога Бунятов.- Я вот себе говорю: «Не буду заикаться», а потом волнуюсь и начинаю заикаться.

— Тебе, Гога, надо вырабатывать силу воли,- сказал я.

— И еще тебе надо петь,- сказала Нина.-Мне папа говорил, тебе надо петь.

— У нас соседи,- грустно сказал Гога.- Они будут ругаться.

— А ты приходи к нам. Моя бабушка любит, когда поют. Мы вместе с тобой будем петь.

— Хорошо,- сказал Гога.- Я попробую,

Как-то вечером я возвращался от Нины. Смотрю: идет Леонид Сергеевич — наш тренер по фигурному катанию. Мы с ним подружились с тех пор, как стали заниматься у него в кружке. А тут он посмотрел на меня и прошел мимо. Точно не узнал.

— Леонид Сергеевич! Леонид Сергеевич! — крикнул я.

Он остановился. Скучный такой. Мокрый снег облепил