Изменить стиль страницы

Зажёгся свет. В переднем ряду сладко спал разведчик Горюшко, выпуская и запуская большую прозрачную бульбу, размером с баскетбольный мяч. Лиминько под общий хохот проткнул бульбу указкой. Горюшко тут же вскочил с криком: «Сеанс окончен!» и, держа руку калачиком, двинулся к выходу (позже он признался, что во сне видел себя с женой на фильме «Застава Ильича»).

Генерал дождался тишины и спросил: «Ну что, чудо-богатыри, достукались?»

— Хотелось бы в общих чертах, конечно, узнать, что это было? — запинаясь, проговорил легионер Зенобио.

— Да, — подключился к разговору старый тактик Геркулан Севастопуло, — а то без комментариев слайды оставляют тягостное впечатление, особенно этот, с фугу.

— Сам ты фугу! — закричал Лиминько, ломая об старого тактика указку. — Все вы фугу! Рыбьи мозги! Щучьи головы! Это я у вас хочу спросить — что всё это значит? Что происходит в секретной дивизии № ? Что происходит у аборигенов, которым мы обязаны привить все прелести нашего строя — лучшего в мире? Кто мне ответит на этот вопрос?

В зале стояла тишина и покой. Неожиданно встал полковник Цудрейтер и снова сел. «Яйцо поправил» — со злостью на старого товарища подумал Лиминько и сказал:

— Давайте возьмём себя в руки и будем разбираться вместе. Итак. Вчера утром исчез канонир Наливайко. Мы ещё узнаем, что это за Наливайко, но дело не в этом. На следующий день в безобидной ситуации оказывается контуженным и без того глупый начальник интендантской службы. Через три дня кто-то похищает пятилетние запасы тушёнки у прожорливых сибирских стрелков и ставит их на грань вооруженного бунта. Не забывайте, что они наёмники и по контракту кормить, одевать и наливать должны мы. И, наконец, сегодня — эта анонимная шифрограмма и слайды.

— Откуда всё-таки они, генерал? — спросил командующий армией «Юг» Лусь Тарасович Тресь.

Вместо ответа генерал приказал: «Введите арестованного», и в зал, в сопровождении спецназа, вошёл одноногий старик в полосатой арестантской робе. На плече у него сидел попугай.

Глава III

Из шифрограммы:

«Дорогой Яцек, мужайся. Сегодня утром проклятые «боши» арестовали дядю Секеча. Он в блоке «Эйч-5» (если ещё жив). Ищем возможность для организации побега.

Бэзил».

Приказ по гарнизону № 497:

«Для обеспечения надлежащей охраны заключенного X. группе ночного виденья придаётся снайпер Исмуддин и культурист Курт Венцель.

Генерал Лиминько».

Рапорт № 41:

«Снайпер и культурист прибыли.

Капитан Горилый».

Депеша № 17:

«Поздравляю!

Генерал Лиминько».

Из напутственной речи:

«Братья по идее! Выступаем сегодня ночью. Верю, ждёт нас удача: на святое дело идём — Секеча с нар вынимать. Сбор в 2-00 возле заброшенного мясокомбината. Не бойтесь. Для нейтрализации Венцеля с нами идёт борец сумо Кагуяма.

Паратрофик Липози».

Арестованный одноногий минуту-другую смотрел на собравшихся, а потом вдруг хрипло закричал: «Дарби Мак-Гроу! Подай мне стакан рому!» Попугай взъерошил хохолок и очень внятно сказал: «Вам ветер дал стальные руки — крылья, а вместо мозга — пламенный мотор».

Лиминько снисходительно улыбнулся — на своих допросах он видел вещи и похлеще. «Как тебя зовут? Откуда ты?» — спросил генерал.

— Хозяина называть только на «Вы» — ты понял меня, бронированная задница? — снова крикнул попугай.

Лиминько покраснел. Конвой попытался поймать наглую птицу, но тут заключённый поднял вверх руку и сказал: «Я родом из города Сили, а зовут меня Мозг, а смерть моя в яйце, а яйцо в галифе, а галифе на тебе, а ты на нашей планете, а планета наша...» Тут от волнения арестант схватился руками за горло и заплакал.

— Перестань дурачиться — это в твоих интересах, — потирая трицепс, предупредил Автандил Цудрейтер и вдруг резко крикнул: — Что ты делал на территории военного городка семнадцатого в 13-00?

— А что ты делал семнадцатого в 21-00 на территории связистки Клоц? — в свою очередь спокойно спросил арестант.

— Какой Клоц? — машинально переспросил Автандил.

— Иры Клоц, — охотно объяснил попугай, но полковник уже взял себя в руки и снова начал орать:

— Молчать! Вопросы задаю я! Отвечать!

Видя, что тот молчит, Цудрейтер сделал знак особистам, и две резиновые дубинки со свистом опустись на бритую голову арестованного. Губа у него сразу отвисла, нога подломилась, и он с размаху сел на мраморный пол штаба. Попугай взлетел на люстру и тараторил оттуда выдержки из уголовного кодекса Узбекистана.

Когда взгляд арестанта снова стал осмысленным, он ощупал руками темя и закричал: «Меня зовут Мозг, я родом из Сили, я нищий, я собираю гуано и делаю из него мумиё! Чего вы хотите от меня, проклятые захватчики?»

— А это у тебя откуда? — раскладывая на столе слайды, ласково спросил Лиминько. — В гуано нашёл?

— Это не моё, — твёрдо сказал арестант.

— А чьё?

— Раз на твоём столе, значит твоё.

— Молчать! — не выдержал Автандил Курихара. — Откуда у тебя слайды? Говори, а то я дам сигнал.

— Порнографы подбросили, — соврал арестант.

— Сигнал, — спокойно объявил Цудрейтер, но тот ловко увернулся от дубинок и сбивчиво затараторил:

— Я скажу! Я всё скажу! Не бейте — у меня хрустальный зад!

— Правильно, — закричал попугай, — здоровье дороже.

— Эти картинки мне дал ваш сотрудник для обмена на плоды джунглей Гонинии.

—Как его звали?

— Не знаю. Мы называли его Белый Мякиш, он был толстый и грубый.

— Это Наливайко, — шепнул Лиминько Автандилу и спросил: — А какие овощи хотел получить наш сотрудник за эти слайды?

— О! Он хотел получить целый мешок красной травы яюбабал, которая растёт далеко в лесу и делает мужчину твёрдым, а женщину мягкой, и тогда...

— Достаточно, — прервал арестанта генерал, — уведите его и дайте посмотреть на пищу.

Попугай уселся на плечо хозяина и крикнул собравшимся: «Бабене, муньёс! Бабене!» Лиминько устало потёр лоб, чтобы разогреть мысль, и приказал:

— Завтра в 10-00 сбор у моей палатки. При себе иметь предложения по ситуации. Всё.

Но всё произошло немножко иначе.

Глава IV

Шифр 18-бис «Молния»:

«Мой генерал! Сегодня в 2 часа ночи группа неизвестных попыталась освободить заключённого из блока «Эйч-5» и это им удалось. Культурист Венцель убит. Я в отчаянии! У меня пистолет и я знаю, что с ним делать. Прощайте.

Начальник подземной тюрьмы им. тов. Мюллера —

М. Бондарь».

Литер «Струя», срочно:

«Генерал! Начальник Бон-рь отравился спичками. Венцель убит. Снайпера Исмуддина ещё нет. Тут паника. Считаю, что вам необходимо присутствовать лично.

Зам. начальника зоны — майор Вандер».

Шифрограмма:

«Братья! Сегодня в 17.00 от укуса и потёртостей скончался борец Витя Кагуяма, который на 90% обеспечил освобождение дяди Секеча. Минута молчания, час питания и сутки размножения начнутся в 21.00 в секретном месте Ост.

Паратрофик Липози».

Генерал Лиминько и майор Процюк в бронированном штабном «виллисе» приближались к гарнизонной тюрьме. От злости и потрясения генерал был защитного цвета, что чрезвычайно ему шло. Майор, напротив, был весел и игриво возбуждён. Он с комичной серьёзностью отвечал на приветствия проходящих вдоль дороги аборигенов и громко кричал: «Липози — капут!» Неожиданно став серьёзным, майор сказал:

— Генерал, нужно устроить ловушку для дураков.