— Какие мысли?

— Просто наблюдатели. Матерые. Вон тот, я думаю, несколько лет прожил в Святой Земле. А тот — где‑то на севере.

— Они работают сообща?

— Наверняка. Даже если их инструктировали отдельно, друг друга им времени вычислить вполне хватило бы. Наверняка скооперировались бы. Одно дело делают.

— От Папы?

— Да.

— А от Фридриха?

— Думаю, что Рихард. Он считай официальный дипломат — разведчик. Да и Фридрих не Папа. Ему тонкая игра не нравиться. Он не любит продолжительных партий. Сам же знаешь — большой ребенок, который начинает биться в истерике, если ему чего‑то не дают. А юный отпрыск весьма любознателен, да и у вас отношения вполне дружеские установились. Вполне разумная схема. Зачем придумывать что‑то еще?

— Ну да, ну да. А что по письму?

— Папа заинтригован и заинтересован. Больше ничего сказать не смогу. Мало информации. Да и вообще, мы с собой очень мало материалов по Святому Престолу взяли. Не планировали с ним сотрудничать. Надеялись на адекватность патриархата. А разведывательной сети в тех краях у нас нет.

— Мда. Грустно. Ну да ладно. По Батыю что‑нибудь выяснил?

— Только в общих чертах. Он решил нам немного подыграть, так как знает — много русских князей также хотят выступить в поход. Все кочевья, с которых удалось снять информацию, готовятся по весне идти на общий сбор, чтобы воевать с Русью. Да и про твой вызов знают. Слышали. Насмехаются. Дескать, куда ты лезешь против такого великого хана.

— А Берке?

— Сбежал. В Хорезм — это официальная версия. На деле никто не знает, куда он делся. Я даже допускаю, что письмо писали под диктовку Бату. Не исключено, что Берке больше нет в этом мире.

— Зачем Бату так поступать? В чем выгода?

— Не знаю. Это просто предположение. В тех краях никто толком ничего не знает. Оперативной информацией почти никто не владеет. И вполне спокойно живет.

— Тем лучше. По князьям что‑нибудь прояснилось?

— Нет. Все князья ведут себя в пределах ожиданий. Явной подготовки заговора мне выявить не удалось. Хотя кое — какие встречи Ярослав Всеволодович проводил. Но ничего сверхъестественного. Впрочем, вычислить вряд ли удастся без провокаций. Наши агитаторы по торговым площадкам, на всякий случай стараются выбить почву из‑под ног у будущего предательства. Хотя надежды на это мало.

— Зато если переживем и устоим — взлетим до небес.

— Крылья бы не опалить….

Глава 6

7 апреля 1240 года. Москва

И вот наступил час 'X'. Ну, он наступил седмицу назад, однако, людям требовалось отдохнуть после перехода к Москве. И только сейчас, седьмого апреля, Георгий построил на поле возле Москвы объединенное войско. Общий смотр перед выступлением.

Московское княжество выставило две тысячи двести строевых, сведенных в четыре батальона.

Кирасирский батальон был гвоздем программы. Все‑таки, хочешь — не хочешь, а полностью закованный в латы мужчина на огромном коне, также укрытом честным железом, выглядит впечатляюще. Четыре роты по сто человек. Чудовищная сила!

Батальон легионеров, стоявший рядом, тоже впечатлял. Тяжелая, латная пехота, доведенная до четырех сотен — князь подкинул старым бойцам итальянцев. Кроме того, для предстоящей битвы Георгий довооружил их классическими германскими алебардами. Да, основным их оружием все еще оставался арбалет, висевший на ремне за спиной. Но при таком подавляющем превосходстве противника в кавалерии, ребятам нужно было дать что‑то подходящее и для ближнего боя. Не тяжелыми же шпагами им отмахиваться, в самом деле?

Чуть менее эффектно выглядел батальон щитовой пехоты. Отряд ополчения из числа беженцев, смешанный с выходцами из Италии. Четыре роты по сто человек. На каждом строевом комплект — распашная кольчуга, лорика и шлем 'лобстер'. На поясе тесак, а в руках — щит и пика. Большой щит, внушительный. Даже очень. Вячеслав решил: гулять — так гулять и повторил чисто визуально щиты эльфов Темнолесья. Ну, насколько смог. Прилепив, подспудно, на центральную часть герб князя, через трафарет. Конечно, все бойцы и без того носили геральдические накидки — сюрко, но лишним такой шаг не был.

Вторым отрядом ополчения оказались лучники. Большой батальон — десять рот по сто строевых. Пять — мужских, пять — женских. Их снаряжение не претерпело особых изменений. Распашная кольчуга, шлем 'лобстер', тесак да большой, длинный английский лук из тиса, завезенного заранее и в изрядном количестве.

В общем, вид у армии Георгия был более чем грозный. Что в свою очередь вызвало буквально зубную боль у Ярослава Всеволодовича. Слишком много войск оказалось у его противника. Неожиданно много. 'Покет фэйс' держать совершенно не получалось, он это понимал и нервничал еще сильнее.

Кроме того, незадолго до описываемых событий произошел маленький, но очень приятный сюрприз. Подошел небольшой отряд из Венгрии с посланием от их короля Бела IV.

Дядя очень тепло желал двоюродному племяннику удачи в бою и посылал небольшое подкрепление. Сто семьдесят три легких венгерских кавалериста. Не так много, но достаточно для обеспечения охранения на марше и разведки. От этой своевременной помощи Георгий испытывал смешанные чувства. С одной стороны — сильную благодарность. Ведь он сам совсем забегался и забыл о своей задумке подготовить хотя бы сотню легкой кавалерии. Очень своевременный подарок. С другой стороны — сильное раздражение. Ведь получается, что дядя знал какие силы есть у князя и чем ему помочь. А главное — когда. Венгерский отряд пришел незадолго до общего сбора. Конечно, возможно подобный эпизод всего лишь совпадение. Но мало ли?

Усиливало подозрения еще и то, что дядя писал о восстановлении в родословной Венгерской королевской династии его ветки, включая маму и бабушку. К чему ему все это? Зачем Венгрии было нужно это родство? Какая‑то интрига, отголоски которой до него даже не доходят.

Войско русских князей и городов, собранное Даниилом Галицким и Ярославом Всеволодовичем тоже внушало уважение. Две тысячи сто семнадцать дружинников и триста десять конных наемников.

Таким образом, общая численность объединенного войска составила четыре тысячи восемьсот строевых. По меркам Руси XIII века — что‑то запредельное.

Однако, несмотря на внешнюю идиллию, сразу начались проблемы.

Оказалось, что князья очень своеобразно понимают признание верховной власти за Георгием. Поэтому, московский князь собрался и выдвинулся вдоль по Москве — реке на юг. К некогда славному городу Коломне. Крепость была неплохо защищена тремя сотнями лучников — ополченцев. Да и практически все 'молодые старики' с соратниками оставались, зная, где находится огнестрельное оружие и как им пользоваться. На всякий случай. Но обошлось. На третий день дружины князей нагнали московскую армию. Слегка поредев, правда из‑за психанувших и ушедших домой. Этак на пятьсот 'копий'. Однако остальных смог в какой‑то мере подчинить Даниил Галицкий.

Георгию же вся эта возня была не интересна. Для него такой союзник был скорее проблемой, чем помощью. Особенно в свете известных подозрений. Ибо, несмотря на чудовищное численное преимущество монгол, он твердо верил в победу своими силами.

Глава 7

16 апреля 1240 года. Окрестности Коломны

Бесконечный балаган сводного полка князей продолжался и днем и ночью. Они, казалось, не могли поделить даже отхожее место, выясняя кому по праву справлять нужду под этой елочкой. По праву местничества, то есть, древности и родовитости. Вот и драли глотку, время от времени хватаясь за оружие.