— Я здесь не на службе, честно. Все происходящее — не моя забота.

— Так значит, что-то все же происходит?

Молина нетерпеливо тряхнула головой. Но, прежде чем она успела ответить, к ним подбежали Вэн фон Райн и Ники Фонтана, оба одетые по-вечернему, как и публика на премьере. Мэтт еще раньше заметил их, поочередно выскальзывающих из зала и возвращающихся, как всякие озабоченные хозяева, каждые пять минут проверяющие, все ли в порядке.

— Что происходит? — спросил Ники гораздо менее вежливо, чем Мэтт. — Все переодетые копы, которые тут шарились, ускакали вниз по Стрипу, точно за ними Годзилла гонится. Мы что, остались одни, на произвол судьбы?

Молина бросила ему предостерегающий взгляд, указав глазами на Мэтта, и покачала головой. Кроткие пышные волосы откинулись назад, явив миру тяжелые старинные серьги, поблескивающие в каждом ухе, точно бронзовые кастеты. Мэтт мог бы поспорить, что вместо хрупких застежек они крепятся в ушах железными шурупами.

— У нас налет, — признала она. — Мы были неправы. Сегодня действительно случился форс-мажор, но не здесь. Только что ограблен «Голиаф». Восемь налетчиков в хоккейных масках ворвались в казино через заднюю дверь.

— Забрали всю выручку? — лицо Вэн посерело от ужаса.

— Сообщения пока краткие, но, похоже, они вывезли наличные в тележках для сбора денег в казино.

— Но в «Фениксе» все нормально? — спросил Ники.

Молина кивнула:

— В «Фениксе» все о’кей. Все эти угрозы по поводу шоу, скорее всего, были отвлекающим маневром, чтобы заставить нас думать, что ограбление будет здесь. Наша промашка, — признала она. — Ну, по крайней мере, у нас тут было достаточно людей, а «Голиаф» совсем рядом. Поверьте мне, грабители никуда не денутся. Такое количество денег невозможно быстро увезти. Я хочу вам предложить следующее: оставим профессионалам их работу, вернемся в зал и продолжим смотреть шоу. Я не хочу пропустить знаменитый финал мисс Темпл Барр. — Она повернулась к Мэтту. — Очевидно, она убежала из зала потому, что это бомба!

Он нахмурился, глядя на свои пальцы, постукивающие по циферблату наручных часов, как лапки водомерки. Десять минут. Темпл отсутствовала уже десять минут, а финал шоу был все ближе с каждой секундой. Где же она, и почему она не возвращается?

Молина повернулась и ушла в сопровождении Вэн и Ники. Мэтт проводил глазами троицу. Тяжелые двери зала поглотили их и захлопнулись, донеся до него отголоски смеха изнутри.

Ничего не должно было случиться в «Хрустальном фениксе». Только шоу «Гридирона». Возможно, что-то готовилось, но это оказалось отвлекающим маневром. Сейчас все в полном порядке. Ему это лично сказала представительница службы, отвечающей за законность и порядок. То есть полиции.

И почему он волнуется?

Может быть, потому, что как-то слишком спокойно было в «Хрустальном фениксе», и все вокруг выглядело слишком уж нормально. Мэтт подумал, что начинает рассуждать, как Темпл.

И вести себя как сыщик-любитель.

Глава 37

Полуночное открытие

— Все отличненько, — сообщила Отель «Люксор», поправляя голубой в золотую полоску головной убор сфинкса, украшающего ее золотое кожаное бюстье. У сфинкса были необыкновенно выдающиеся скулы.

Люксор наклонилась и подтянула подвязку на чулке — сверкающую полоску египетских иероглифов.

— Ага, только жарища, как в бане, — пожаловалась Гранд-отель MGM, борясь с огромным золотистым париком, спутанные пряди которого ниспадали на ее голые плечи. Ее бюстье было меховым, лохматым и представляло собой морду знаменитого льва Лео, чьи скулы, правда, тоже почему-то были странно выдающимися.

— Нам придется плясать, как угорелым, чтобы удержаться на этой рампе вокруг НЛО, типа, кольцо Сатурна, ага, — добавила «Остров Сокровищ».

Ей, возможно, больше подошло бы имя «Сундук Сокровищ», поскольку на ее бюстье были нашиты золотые монеты, сыплющиеся из кованого сундучка куда-то в область второй чакры.

Темпл должна была признать, что ночные бабочки из «Лэйс энд Ласт» были идеальным выбором для ролей главных отелей Лас-Вегаса. Более скромные пропорции не смотрелись бы так грандиозно в пышном антураже и великолепии знаменитых символов Города Греха.

Девочки-хористки, значительно менее искушенные, столпились в своих усыпанных блестками купальниках и потертых серебряных башмачках для чечетки вокруг роскошных стриптизерок, изображающих знаменитые отели Стрипа, охая и ахая над их снаряжением, каждое из которых весило килограммов десять.

— Вы выглядите бесподобно, — искренне сказала Темпл.

Огромное серебристое НЛО поблескивало за спинами взволнованных актеров, матово отсвечивая в полумраке под сценой.

Пара дюжин местных репортеров и блоггеров выступали в более прозаических нарядах: рядовые гангстеры в коричневых пиджачных парах с широкими брюками, рубашками неоновых расцветок и белыми галстуками, а тайные агенты — в серых костюмах в такую широкую полоску, что они напоминали робы заключенных.

— О, с ума сойти!.. — Темпл повернулась навстречу толпе клонов Элвиса Пресли.

Она никогда в жизни не видела столько белого атласного спандекса, драгоценных камней размером с монету и такого количества сверкающих блестками ремней, достаточно широких, чтобы их можно было спутать с поясами борцов рестлинга. Или даже с разделительной полосой на шоссе.

Она пораженно рассматривала бакенбарды, длинные, лохматые, точно ноги тарантула, преувеличенные «помпадуры» на головах, покрытые лаком, огромные перстни, составившие бы конкуренцию знаменитой коллекции миниатюрных роялей, и ковбойские сапоги, сшитые, кажется, из шипованных стразами шкур коров, исполнявших песни в стиле кантри и жевавших исключительно бриллиантовую жвачку.

— Фантастика, — выдохнула она с удовлетворением художника, увидевшего свои мечты воплощенными в жизнь.

— Дэнни хотел, чтобы это был сюрприз, — надула губы Отель «Люксор».

Она возилась с головным убором на батарейках — пирамидой с синим лазерным прожектором, делающим ее похожей на вывеску магазина «K-Mart» в день распродажи «Голубой огонек».

— Он расстроится, что вы подглядывали!

Гранд-отель MGM печально кивнула, чуть не свалив свой собственный головной убор: огромные инициалы «MGM», возвышающиеся на клавиатуре черного рояля.

— Дэнни не хотел, чтобы вы сюда ходили, — она рассеянно погладила львиный нос на своем бюстье, прикрывающий ее пупок, но не прикрывающий всего остального. — Вы пропустите наш шикарный выход.

— Я просто хотела убедиться, что все в порядке, — сказала Темпл.

— Ни фига не в порядке, — прорычал один из Элвисов. — От этого эластика употеть можно, и от этих толщинок особенно!

— Это не толщинки, это твой собственный жир, Митч, — уточнил чуть более стройный Элвис, подтягивая ремень двадцатипятисантиметровой ширины на своих окороках. — Уж точно, я с этого дня предпочту писать сценарии, а не воплощать их в жизнь.

— Вы все очаровашки, — уверила Темпл нервничающих Элвисов, этих репортеров с железными яйцами, каждый из которых мог по достоинству оценить ее выбор слова для определения их внешности.

Половина юмористического эффекта в шоу «Гридирона» заключалась в том, что газетчики и публичные персоны играли не свойственные им роли. И большинство мужчин, потеющих сейчас в костюмах, требующихся по сценарию Темпл, были замечены в отпускании недопустимо уничижительных комментариев в адрес хрупких, юных и симпатичных женщин.

Темпл ущипнула жирную щеку Элвиса, курящего сигары ассистента редактора из «Лас-Вегас Ревю», который однажды назвал ее пупсиком.

— Высказать невозможно, до чего вы все ми-ми-миленькие пусечки, — сообщила она своим самым игривым тоном. — Публика офигеет.

— Это точно. А теперь смывайтесь-ка поскорее, — Остров Сокровищ склонилась к ее уху так близко, как только позволяли два испанских галеона, распростерших паруса на ее плечах. — Мы этих любителей приведем в порядок. Они у нас попляшут. — Элвисы, услышавшие это, содрогнулись от удовольствия. — Дэнни с минуты на минуту свистнет по рации, чтобы все поднимались на борт. Значит, сначала танцоры выйдут на рампу. Потом — мы, типа, отели. И там, под музычку, делаем все свои штучки на счет «и-раз, и-два, и-три-четыре».