Советский Союз никому не позволит быть судьей или адвокатом в делах, которые касаются только его самого. Нам нет необходимости заимствовать чьи–то законы или искать пророков в чужих отечествах. Мы решительно отвергали и отвергаем любые попытки вмешиваться в наши внутренние дела, как бы ни обставлялись такие попытки.
Те, кто организовал шумиху о «правах человека», какие бы высокие посты они ни занимали в буржуазном обществе бесправия, оказались в незавидной роли противников мирного сотрудничества народов, нарушителей принципов хельсинкского Заключительного акта, в том числе такого основополагающего принципа, как невмешательство во внутренние дела других государств.
Результаты клеветнической антисоветской пропаганды, несмотря на ее огромные масштабы, идеологические диверсии, проводимые в самых различных формах, не оправдывают затрачиваемых на них материальных средств и усилий многочисленного аппарата, прежде всего секретных служб империализма.
Это происходит по двум причинам: во–первых, насквозь лживым является «идеологическое обоснование» подобной политики, возведенной ныне в некоторых западных странах в ранг государственной; во–вторых, микроскопически мала ее база — так называемые «диссиденты», с помощью которых западные реакционеры хотели бы подорвать социалистическое общество или хотя бы затруднить его развитие.
«Диссидент» означает инакомыслящий. Буржуазная пропаганда на протяжении длительного времени старалась ввести в заблуждение мировую общественность, утверждая, что в СССР и других социалистических странах преследуют просто за мысли, а не за действия, нарушающие советские законы и общенародные интересы. Это беззастенчивая ложь. В действительности к ответственности у нас привлекаются и соответственно их вине наказываются люди, отвернувшиеся и оторвавшиеся от общества, народа, занимающиеся антисоветской деятельностью, в том числе в форме шпионажа. Их немного, таких людей.
Их буквально единицы. Их нельзя назвать иначе, как идеологическими диверсантами, так как они сеют ложные слухи, пытаются организовывать различные антиобщественные вылазки. Главное их занятие — снабжать Запад клеветнической информацией. Главное, но не единственное, так как некоторые из этих отщепенцев оказываются легкой добычей для империалистических спецслужб, становятся их платной агентурой, а попросту говоря, шпионами.
Тщетно эти людишки пытаются, рассчитывая на более щедрые валютные и иные подачки, выдавать себя за некую «организованную силу», приписывать себе роль «наблюдателей» за осуществлением Советским Союзом тех или иных международных документов, хотя подобной функции им никто не поручал ни в плане общественном, ни тем более в официальном.
Делается это для того, чтобы пустить пыль в глаза западным боссам, преувеличить Свое значение, подороже себя запродать. В действительности «диссиденты» боятся высунуть носы из своих нор. Они охотно позируют и разглагольствуют перед любителями дешевых сенсаций из числа иностранных журналистов и нетребовательных дипломатов, но как огня боятся встреч с советскими людьми, от которых им нечего ждать, кроме презрения.
Известно выражение «скажи мне, кто твой друг, и я скажу, кто ты». Применительно к покровителям преступников–отщепенцев его можно перефразировать так: «скажите, кого вы поднимаете на щит, и честные люди скажут, кто вы».
Летом 1978 года в Москве состоялись два судебных процесса. Военная коллегия Верховного Суда СССР рассмотрела уголовное дело агента иностранной разведки Филатова А. Н. Судебная коллегия по уголовным делам Верховного суда РСФСР слушала уголовное дело по обвинению Щаранского А. Б. в измене Родине в форме шпионажа, оказании иностранному государству помощи во враждебной деятельности против СССР и в проведении антисоветской агитации и пропаганды.
По обоим делам 14 июля вынесены приговоры. Преступники — изменники Родины и шпионы получили по заслугам. Филатов приговорен к расстрелу, Щаранский — к 13 годам лишения свободы.
В течение нескольких дней высокие советские судебные инстанции изучали, обсуждали и оценивали десятки и десятки томов уголовных дел, многочисленные вещественные доказательства, заключения экспертов, заслушивали показания свидетелей. Все данные, полученные в ходе обоих судебных разбирательств, свидетельствовали об одном и том же: на скамье подсудимых сидели в эти дни не просто жертвы заблуждения и не случайно оступившиеся люди. Советский суд судил преступников, которые отлично знали, что они делают.
Филатов был завербован одной из иностранных разведок в то время, когда находился в служебной командировке за рубежом. Он систематически собирал и передавал представителям иностранного государства важные сведения, составляющие государственную и военную тайну СССР. Он продолжал шпионить и вернувшись на Родину. Хозяева снабдили своего агента всем необходимым шпионским снаряжением, шифрами, специальной аппаратурой, предназначенной для сбора, хранения и передачи в разведцентр секретной информации. Все это Филатов широко использовал.
«Услуги» Филатова были неплохо оплачены. Он получал крупные суммы в иностранной валюте, десятки тысяч советских рублей и даже золотые монеты.
Разбирая дело Филатова, судьи рассматривали и изучали не только сами его преступления, но и их побудительные причины, подвергли серьезному анализу путь, который привел человека к самому тяжкому из преступлений — измене Родине. В ходе процесса все более отчетливо рисовался портрет Филатова — чрезмерная самоуверенность, тщеславие, завистливость, стремление к стяжательству, моральная нечистоплотность.
Анатомия любого предательства, как правило, бывает сходна. Эту истину подтверждает сопоставление путей, которые привели на скамью подсудимых обоих преступников. В случае Щаранского — то же непомерное самомнение, то же тщеславие, стремление любой ценой быть на виду, получать побольше. На первых порах это привело к попытке обрести популярность среди определенных кругов на Западе, которые рады любому поводу для раздувания антисоветской шумихи. Щаранский и его сообщники — нашлось несколько таких — фабриковали злобные пасквили, в которых нагло и беззастенчиво клеветали на Советскую страну, на наш общественный строй. Они не стеснялись выдавать белое за черное, называть ложные адреса, ставить под клеветническими заявлениями, письмами, обращениями имена людей, которые даже не видели этих писаний.
Антикоммунисты и противники разрядки, которых не так уж мало на Западе, с радостью подхватили злобные измышления Щаранского, широко использовали их в антисоветской, антикоммунистической пропаганде, А заодно попытались превратить враля и клеветника в «борца за права угнетенных советских людей».
Этого Щаранский и добивался. Дело в том, что он давно уже решил покинуть Родину и уехать на Запад. Но кому нужен там «зеленый» специалист с инженерным дипломом, когда по улицам ходят тысячи и тысячи своих дипломированных безработных? Щаранский не так глуп, чтобы не понимать этого. Западу нужен был «общественный деятель», и изменник пыжился предстать таковым перед своими зарубежными хозяевами. Логика предательства закономерно бросила «общественного деятеля» и «борца за права человека» в объятия спецслужб, превратила его в обычного шпиона. Щаранский повторил путь любого другого изменника. Судьба предателя не может быть иной.
Щаранский и одна из западных разведслужб быстро нашли друг друга и еще быстрее обрели общий язык, В ход пошли конспиративные встречи, инструктивные письма из–за рубежа, которые пересылались через дипломатическую почту одного из посольств, а затем последовали и вознаграждения. Как было установлено в ходе судебного заседания, Щаранский регулярно получал из–за рубежа деньги.
Щаранский лично и через своих сообщников собирал секретные данные о дислокации и ведомственной принадлежности предприятий оборонной промышлен–кости, о характере выпускаемой ими продукции, о научных изысканиях по закрытой тематике и т. п. Чтобы получить такие сведения, он опрашивал множество людей по вопросам, которые были присланы ему из–за рубежа. Разумеется, что те, которые отвечали на эти вопросы, и понятия не имели о том, как будут использо-* ианы все эти сведения.