Я открыл вино и разлил по бокалам.

- Можешь снять повязку. – Мой голос разлетелся по пространству. Эн удивленно приоткрыл губы и резко снял повязку с глаз. Снял, и ему пришлось крутить головой, чтобы уловить сразу все. Слева проплыла тигровая акула, чуть правей скат, маленькие веселые яркие рыбки стаей.

- О! Боже! Эмиль! – и горящие глаза. И все, больше ничего ненужно. Он вскочил со стула и бросился мне на шею. В таком свете его глаза были необычно зеленного оттенка и сверкали как драгоценные камни. Нелепо, правда, сравнивать его глаза с камнями, но мне, почему-то, больше ничего не шло на ум. Он обнимал меня и все крутил головой, смотрел на рыб.

Почему мне не пришло это в голову раньше, сам не пойму. Я ведь точно знал, что он нигде не был. И что любое место введет его в восторг.

- Энжей, с днем рождения. Давай пообедаем и погуляем здесь.

- Это… не передать словами как красиво! – он оторвался от созерцания очередной проплывающей рыбины над нами и накрыл мои губы своими. Нежно и трепетно, благодарно. И я пил эту благодарность, потому что ничего нет вкусней.

- По-моему, это восхитительно, есть омара в таком месте. – Отпивая из бокала вино, высказался он.

- Ты же их любишь, ты не ешь все остальные продукты из моря, но омары, почему-то, тебе нравятся.

- Да, но не кощунство ли это?

- Да ну. Главное, чтобы нравилось. Я старался, и озаботил Каси приготовлением этого вот красавца.

- Я не сомневался в том, что Каси тут тоже принимала участие. Эмиль, я благодарен тебе за это чудо.

- Это еще не все.

Он улыбнулся и чокнулся со мной бокалом с остатками вина.

Потом мы плавали с дельфинами, и Энжей пищал как маленький, смотритель не смог удержаться и искренне поинтересовался: сколько ему лет.

А я, сидя на бортике бассейна, только улыбался. Сколько бы не было, а он всегда останется таким.

- Я знаю, что это не совсем честно, родной. Но я решил, что в этот день я исполню еще одну твою прихоть. – Развязывая в очередной раз повязку, прошептал я. Мы находились на крыше Центра, я облазил ее всю и нашел это уютное местечко. Эн сглотнул.

- Ты серьезно?

- Абсолютно, родной. И помни, ты обещал кричать громко.

- Нас посадят. – Сипло проговорил он и стянул с себя свитер, резко расстегнул ширинку.

- Тогда кричи потише. Футболку не снимай, замерзнешь. – Он фыркнул.

- А моя задница не замерзнет?

- Ее я погрею, родной…

Я притянул его к себе, впился в губы. Немного резко проскользнул рукой за пояс джинсов. Эн застонал мне в рот.

- Такое ощущение, что ты голодный… - хрипло произнес он.

- Так и есть, любимый… - больше мы не сказали друг другу ни слова. Я развернул его к себе спиной и Эн оперся на парапет руками, я расстегнул свою ширинку и достал уже давно эрегированный член, прижался к нему. Достал презерватив и надел его на себя, немного отстранился от тяжело дышащего Энжей, раздвинул его половинки и сплюнул на дырочку. Давно у нас не было такой вот городской романтики, не считая тот раз в машине.

Я старался не делать резких движений, мягко и постепенно, но когда мой сладкий мальчик вскрикнул и сам насадился на мой член, я не выдержал и сорвался. Резко, торопливо, пощипывая его кожу на ягодицах, иногда хлопая по ней, я вколачивался в него и понимал - не смогу остановиться.

Хлопнув еще раз по покрасневшей коже, я выскользнул из прекрасного и любимого тела, повернул Эн к себе лицом и положил руки ему на плечи.

Он понял без слов, глаза зеленые-зеленые, яркие, губы красные, потому что он кусал их, чтобы не орать во все горло, опустился на колени. Также немного резко, но, не срываясь в пропасть страсти, я трахал его в ротик. Эн поднял на меня свой зеленый взгляд и сглотнул, облизал головку внутри языком. Причмокнул.

- Мой родном, глубже. – И он выполнил, взял глубже, по основание, а я захватил его волосы в кулак и трахал его податливый ротик. Моё сексуальное создание ласкало себя и постанывало.

- Эн! – хрипло выкрикнул я кончая. Резко поднял его на ноги и сам опустился на колени, успел только захватить головку и он излился мне в рот. Тяжело дыша, он облокотился о колонну и тихо рассмеялся.

- Это кому нужно было стонать потише, любимый? – насмешливо. Я улыбнулся и обнял его, утыкаясь в живот лицом.

- Мне, но ты же меня простишь за это?

- Да, если ты мне скажешь, что с Барбарой. – Я поднял на него лицо, он, улыбаясь, смотрел на меня, но глаза были серьезные.

- Энжей, с ней все в порядке, мама ведь тебе говорила. – Я помог ему привести себя в порядок и сам оделся.

- Говорила, но я не поверил, потому что голос у нее по телефону жутко дрожал.

- Энжей, давай поговорим завтра. Поверь, если бы было что-то серьезное с малышом, я бы тебе сказал. – Он вздохнул и обнял меня, уткнулся лицом в шею.

- Я слишком переживаю, да? – я поцеловал его в висок.

- Да. И это не очень хорошо.

- Эмиль, спасибо тебе за этот чудесный день, за рыбок и омара, за эту крышу общественного учреждения. И за любовь.

- Пожалуйста, родной. Я люблю тебя.

- И я тебя.

Мы вернулись домой немного утомленные, но я видел, он счастлив. И когда я вышел из душа, был удивлен еще больше, мой мужчина спал. Спал на покрывале абсолютно голый, раскинувшийся как морская звезда, и с очаровательной улыбкой на губах.

Я не мог его разбудить, поэтому торт, который стоял в холодильнике, я решил подарить ему завтра. Но стоило мне сесть на кровать и выключить ночник, как он открыл глаза, потер их ладонью и сипло спросил.

- А торт? – я улыбнулся, в некоторых вопросах он как ребенок.

- Сейчас. – Я встал и пошел на кухню, достал торт и потыкал в него несколько свечек, не попортив убранство этого кулинарного искусства. И понес в спальню.

Эн выключил свет, но за счет того, что наша спальня была на одну часть зеркальной, от свечей, отражавшихся в зеркалах, было светло. Он улыбался, пока я нес ему его праздничный торт.

Это у нас традиция. Я обожаю ее. Он делает это так романтично, в прошлом году торт был сделан из маленьких марципановых сердечек. Для меня.

А в этом я решил акцентировать внимание на орхидеях. Его торт был усыпан марципановыми орхидеями – синими.

Я поставил коробку с тортом на постель и сел рядом.

- Это прекрасно. Спасибо!

- Задувай. И желание загадай.

- У меня одно желание, Эми.

- Так загадай его. – Он посмотрел на меня так загадочно. И задул свечи, стало темно, и в темноте он прошептал, касаясь моих губ испачканным в креме пальцем.

- Оно уже давно исполнилось. А все остальное - моя реальная жизнь, и мечтать мне просто не о чем. – Я слизал крем с его пальца.

- А как же малыш? – тихо спросил я.

- Это не мечта, это реальность. И скоро ты тоже в этом убедишься. – Я не стал включать свет, а на ощупь нашел торт и окунул в него пальцы, поднес к его губам. Он слизал, обводя мои пальцы языком, посасывая.

- Я рад, что ты так думаешь, все эти месяцы я так переживал за тебя. Ты был одержим этой идеей.

- Я и сейчас одержим, просто теперь у меня есть доказательство того, что это действительно будет. Будет наш малыш.

- Похожая на бегемота Барбара. – Догадался я и получил кремом по щеке.

- Ой, промахнулся. – Услышал я в темноте. А потом юркий язычок слизал крем со щеки. – Да, именно Барбара и ее круглый животик. Но и еще кое-что.

- Что же?

- Ты. – Тихо мне на ухо.

- Я?

- Да, ты стал такой спокойный, рассудительный - папа. Ты и раньше был такой, но сейчас я замечаю все новые и новые качества в тебе.

- Если я папа, то ты у нас мама? – засмеялся я, обнимая его, он устроился у меня в объятия и тоже рассмеялся, поедая торт руками.

- Пусть мама. Мне все равно, главное, чтобы он меня любил, также как ты.

- Обязательно.

Так и будет, мой родной.

Мы вошли в подъезд, я нес сумки с продуктами, а Энжей пышные букеты роз. Оказывается, Барбара обожает чайные розы. Теперь мы ее просто заваливаем цветами.