- Обалдеть… - шокировано проговорил Габи.

- Потом поделишься с нами своими впечатлениями от первого минета. Глубже бери. – Я думал Габриэль огрызнётся, но он послушно взял головку в рот, я выгнул спину и запрокинул голову назад. Было хорошо, а когда Эмиль заменил руку губами, и они вдвоём начали ласкать меня, я не выдержал.

- Ахм… ааах… дааа… - я расставил ноги чуть шире и снова упал на стол. А они творили что-то нереальное с моим телом, я весь горел и чувствовал, что осталось совсем чуть-чуть. – Немножко! – вскрикнул я.

- Хочешь сперму? – спросил, задыхаясь, Эмиль.

- Хочу, – так же хрипло ответил Габриэль.

- Глубже бери… - и Габи взял ещё чуть глубже, погружая мой член в тепло своего рта. И я не выдержал, кончил. Услышав, как Габи удивлённо задохнулся.

- Глотай, глупый, – почти нежное от Эмиля, я снова приподнялся и увидел то, что потом будет сниться мне ночами. С губ Габриэля розовым языком снимал мою сперму Эмиль. Это так завораживало. Они оба были возбуждены, я это видел. Я медленно слез со стола, подтягивая джинсы, и опустился на пол на колени. Провёл руками по бёдрам моих мальчиков и ловко расстегнул пуговицы и молнию на их ширинках. На Габи не было нижнего белья, я ухмыльнулся. Освободил их возбуждённые члены и поцеловал каждый чуть ниже головки.

- Оу… - я услышал, как со стола около мойки полетели вилки, Габриэль облокотился на него и смахнул всё на пол. Я поднял голову посмотреть на них, Эмиль заткнул Габи поцелуем, таким грубым, что Габриэль потерялся в нём. А я взял его член в рот и вобрал больше половины, рвотные рефлексы давно уже меня не беспокоили. Рукой поддерживая его и лаская ладонью яички, а второй лаская член Эмиля. Через минуту я поменял их местами, это было действительно круто. Я так давно этого не делал и мечтал так давно.

- Чёрт! – Эмиль запустил в мои волосы руку и притянул ближе, я не сопротивлялся. Его головка уперлась в горло, я сделал несколько глотательных движений. –Эн…

После этого я слегка потерялся в ощущении. И очнулся только тогда, когда почувствовал вкус спермы на губах и её тёплые следы на лице.

- Какая прелесть… - Габи присел около меня на корточки и поцеловал прямо в губы, вообще, ему должно быть противно, но, по-видимому, не было. Эмиль тоже целовал меня в скулу, переходя к губам. Я высунул язычок, и мы ласкались втроём. Было так хорошо. Пусть немного неправильно и как-то скомкано, но хорошо. – Энтони…

- Надо бы умыться, – тихо проговорил я.

- Надо. Идите, я пока всё же поставлю чайник, – улыбаясь, проговорил Эмиль и помог мне подняться, подтолкнул к выходу из кухни.

Мы молча прошли в ванную и умылись. Я подал Габи чистое полотенце и уже собирался выйти, как он поймал меня за талию и, уткнувшись в волосы, тихо начал говорить:

- Энтони, ты не думай, прошу, что это шутка или спор… или что я несерьезно. Я сам не могу объяснить, что происходит у меня внутри, когда я вижу тебя, а когда не вижу ещё сильнее, как буря. И сегодня я приехал с намереньем увезти тебя. Даже если бы ты сопротивлялся. Энтони, маленький, но то, что произошло в корне меняет всё. Я не смогу часто быть с вами… у меня турне скоро, но я бы очень хотел, чтобы ты был моим. Пусть частично, но добровольно. Эмиль мне не нравится, но, если ты будешь с ним, ты будешь как за каменной стеной. Он поможет и защитит. Я тоже могу, но для этого тебе придётся поехать со мной. А я не хочу, чтобы из-за меня и моего образа жизни, ты рушил свою только начавшую налаживаться жизнь. На следующей неделе у меня турне, пока на четыре месяца, а там как получится, – он замолчал и поцеловал меня в макушку.

- Габриэль, ты хочешь, чтобы мы ждали тебя?

- Если это возможно, – я развернулся к нему лицом и посмотрел в глаза. Он был серьёзен и улыбался уголками губ. Так близко к нему я никогда не был. Я приподнял руку и медленно провёл по контуру его лица. Он прикрыл глаза пушистыми ресницами. А я вдруг вспомнил о том, как думал, какие у него губы на вкус.

- Ты не куришь? – вдруг спросил я.

- Это плохо для связок. Я бросил, – я улыбнулся. И, чуть привстав, поцеловал его в губы. Теперь можно. Это уже не тот вид предательства. Он притянул меня и запустил руку в волосы, отвечая страстно и несдержанно. – Энжей, так что ты мне ответишь?

- Я подожду, – просто ответил я.

Я знаю, что мне ещё предстоит поговорить с Эмилем. Поговорить обо всём, что произошло здесь. Поговорить о нас.

Но сейчас, сидя за столом и распивая чай втроём из двух чашек, я просто улыбался. Нужно купить ещё одну.

Прошло два дня. Я совершенно запутался во всём, что происходило вокруг меня, а происходило явно что-то ненормальное. В тот день, когда мы дорвались до тел друг друга, и я сделал минет, нет два минета сразу… своим парням? Они поругались. Не прошло и получаса, как они сцепились языками, и всё перешло в крики, я не ожидал такого от Эмиля.

Он казался мне всегда спокойным и сдержанным на такие эмоции, ведь даже Ники не мог вывести его из себя! А тут, они так кричали и в тех фразах, которые бросали друг на друга, я понял: что совершенно не знаю этих людей. Они были мне чужими.

Я всю жизнь жил с бабушкой, а она никогда не повышала голос, даже если я делал что-то не то, она объясняла спокойно. Я не привык к крикам и ссорам.

И, когда они начали кричать, я испугался и первые десять минут просто приходил в себя. А потом выставил их. Обоих. Сполз на пол около входной двери и расплакался.

Не знаю, почему мне показалось тогда, когда они ласкали меня на моём кухонном столе, что это предел всех мечтаний. Я подумал, что у меня может быть счастье из двух парней. Так не бывает, не со мной.

Сейчас я сидел на кухне и меланхолично водил по чуть шершавой поверхности стола пальцем. Передо мной стояло две чашки и стакан. Чашка с синим цветком – Габриэль, чашка с розой – Эмиль. А вот пустой стакан получается я.

Я точно такой же, как этот синий стакан из старого сервиза, который я расколотил однажды, уронив поднос, на котором он стоял, и бабушка просто покачала головой и попросила убрать осколки. А этот стакан остался, со временем немного слезла краска и откололся кусочек от ободка. Я иногда пью из него воду, когда болею, и вспоминаю бабушку…

Я такой же, как он, пустой и облупившийся, и, возможно, моё счастье быть наполненным раз в год или немного чаще – это и есть предел мечтаний.

Я вздохнул и встал, сегодня я никуда не пойду, хочу побыть один, хотя в таком состоянии я уже два дня.

Прохожу в комнату и направляюсь к двери, которою я не открывал уже несколько месяцев.

Она не скрипит, а легко отворяется после поворота ключа в замочной скважине. И наполняет меня не запахом пыли, а ароматом детства. Странно, здесь ничего не изменилось со смерти единственного человека, который, возможно, действительно любил меня.

Трюмо и столик перед ним, расчёска и заколки…

Бабушка…

- Привет, – я никогда не захожу далеко, просто сажусь на пороге и смотрю, и мне всё кажется, что вот она сейчас выглянет из-за ширмы около кровати и улыбнётся, и весь мир будет в этой доброй улыбке. – Я вот снова совершил глупость. Пришёл поделиться. Ты всегда говорила, что я странный и не понимала моих наклонностей, но не осуждала. И я был благодарен тебе за это, бабуль.

Я прислонился затылком к стене около двери и закрыл глаза.

- Знаешь, я влюбился, ба. Но никак не могу разобраться в кого и насколько сильно. Они для меня один цветок, как-то так получилось, что они слились. Но оказалось, что в реальности они несовместимы и вместе не могут быть. Настолько разные… ба, я так устал и запутался. Я думал, они хоть позвонят и извинятся, но нет. А я совсем не знаю, что мне делать.

Знаешь, ба, тебе бы было весело, ты бы узнала, какие они, и смеялась бы над моим выбором. Они похожи… очень, чисто внешне почти один в один. Только глаза немного различаются по цвету. Серый и стальной. Так красиво. Ба, я, наверное, утомил тебя своими слезливыми рассказами? Да и сам устал уже… Нет так нет, помнишь, ты всегда говорила: умей получать отказ, Энтони. Я так и не научился до конца, ба.