Я тяжело вздыхаю, освобождая голову, и включаю душ. Ванная комната довольно старая, пол в ней черно-белый, кафельный, а сама ванна стоит на ножках, и душ в ней на стойке. Мыла у меня нет, но под раковиной я нахожу нераскрытую упаковку. Как только я встаю под поток горячей воды, радуюсь, что Кас не вылил ее до конца. Мышцы, напряженные после поездки в фургоне и от недостатка сна, начинают расслабляться, а в мыслях постепенно всплывают события последних нескольких недель.

Я начинаю с Лейси — с тех пор, как она ушла, я не позволяла себе думать о ней. Даллас сказала, что ее забрали обратно в Программу, и я могла справиться с этим, только перестав думать о ней совсем. Но теперь я ее вижу, и до, и после ее приступа. Я вижу записку — Миллер. Может, мне подумать о воспоминании о Миллере? Или это вызовет новые воспоминания и сведет меня с ума? Вода начинает холодеть а я закрываю глаза и представляю, что Джеймс рядом со мной, в душе. Он говорит, что ему жаль, что он уехал. Я говорю, что мне жаль, что я лгала. Нам всем так жаль. Нам всегда жаль.

Мокрым мылом я мою голову, но вдруг чувсвую резкую боль в висках — поток воспоминаний вырывается нар поверхность.

Босыми ногами я чувствую холод кафельного пола. Нащупывю дверную ручку. Как только открываю дверь, вижу ослепительно белый коридор учреждения Программы. Риэлм решительно идет к посту медсестры, где Роджер стоит и смеется. У меня болят запястья там, где обработчик привязал меня, но я так боюсь за Риэлма. Боюсь того, что он может сделать.

Кулак Риэлма врезается в лицо Роджера, тот перелетает через стол, сестра кричит. Я пытаюсь подойти поближе, чтобы сказать Риэлму, чтобы он перестал, а то его заберут, но все как в тумане. Роджер накачал меня чем-то.

Которой рукой? — рычит Риэлм.

— Не делай этого, Майкл, — говорит Роджер, — ты разоблачишь нас всех.

Риэлм снова сильно бьет его по лицу, ломая нос, и на белую стену брызжет кровь.

Которой рукой ты ее трогал? — кричит Риэлм. Когда Роджер не отвечает, Риэлм хватает обработчика за правую руку и выворачивает ее за спину, пока она не ломается, а Роджер не начинает вопить от боли. Риэлм отступает назад. Он в бешенстве, но при этом странно спокойный.

Прибегает охрана, но вместо того, чтобы прижать Риэлма к полу, они что-то ему шепчут, пока он не соглашается и не позволяет им увести его. Но до этого он смотрит на меня через плечо и кивает, как будто между нами заключено соглашение. Наш секрет.