Он останавливается перед огромным, последней марки полно приводным монстром, больше похожим на грузовик, чем на машину. Он открывает пассажирскую дверь и усаживает меня внутрь, словно я вешу не больше ребенка. Закрывает дверь, садится на водительское место, включает двигатель, и мы мчимся по холодным улицам Лондона.

— Куда мы едем?

Он поворачивает ко мне голову, прежде чем вернуться к дороге.

— Тебя на самом деле это волнует?

Он прав. Не волнует. Мы молчим, не проронив ни слова, всю дорогу. Иногда я смотрю на него, но он исключительно наблюдает за движением на трассе, поэтому я вижу только его профиль с крепко сжатой челюстью. Когда я замечаю, как он мельком бросает на меня взгляды, его глаза поблескивают холодным светом, как у змеи.

Интересно, о чем он думает, но я не спрашиваю. У меня такое чувство, что мы намеревались это сделать всю нашу жизнь. Неприязнь была всего лишь временным прикрытием для вулкана страсти и похоти, который тлел в нас.

Мы останавливаемся перед его домом, он поворачивается ко мне. В свете уличного фонаря, его брови представляют прямую линию, под которой глаза кажутся бассейнами черноты. Шрам на лице, в отблеске света оживает. Би Джей самый пугающий и притягивающий, словно магнит, мужчина, с которым мне довелось познакомиться.

— У тебя есть последний шанс, чтобы отступить, — предупреждает он. Странные тени, ползущие от фонаря, делают все его тело каким-то скрюченным, напряженным, выжидающим. Его рот напряжен. Я никогда не видела его столь мрачным и таким натянутым, как пружина. И в этот момент я понимаю, что это один из тех моментов, когда у меня на руках оказались все карты. Именно мое решение изменит все и навсегда.

Мы оба знаем каким-то внутреннем чутьем, что это не продлиться всего одну ночь. Назад пути уже не будет. И будет ужасный бардак, потому что другие попытаются вмешаться. И неизбежное расставание будет душераздирающим и убийственным. Моя семья будет злиться. Я стараюсь отгородиться мыслями от них, даже от лица Джека, которое стоит у меня пред глазами. «Не соверши ошибки. Он преступник». Это парень только и занимается, что сексом. Я закрываю глаза — может это будет секрет. Это может быть наш секрет, никто не должен узнать об этом. Когда все перегорит, буду страдать только я.

— Нет, спасибо, — шепчу я.

Его тело расслабляется от облегчения. Он снова вернулся сюда, ко мне, кивнув.

— Слава Богу, — говорит он хрипло и даже торжественно. — Мои яйца ломит, словно их сжали в кулак. Мне необходимо всунуть мой член в твою маленькую горячую п**ду, как можно скорее.

Он открывает дверь с моей стороны, берет меня на руки и несет в свое логово. Я смотрю ему в лицо. Кто бы мог подумать?

Он и я.

17.

Лейла

Он пинает ногой дверь, которая захлопывается у него за спиной. В доме царит полумрак и его шаги раздаются эхом. Очевидно, он не часто пользуется этим домом. В одной из комнат горит лампа, от которой идет свет в коридор. Он несет меня вверх по лестнице, открывает дверь, и укладывает на огромную кровать. Молча, он подходит к камину и зажигает огонь. Отблеск от огня начинает танцевать на стенах, наполняя спальню тенями.

Он поворачивается ко мне со странным выражением на лице, словно до сих пор потрясен, что я нахожусь здесь, в его спальне. В нем появляется что-то животное, он словно волк, вышедший на охоту, пригнулся и напрягся, готовый прыгнуть на свою жертву. Я упиваюсь, глядя на него, полностью загипнотизированная его взглядом, насколько он кажется огромным, и с каким отчаянием я хочу его. Он пару секунд колеблется, решая стоит ли ему совершить следующий шаг, затем подходит ко мне, говоря:

— Поиграй сама с собой, пока не будешь мокрой и горячей.

— Я уже мокрая и горячая, — выдыхаю я.

— Я хочу увидеть, как с твоей киски стекают соки. Я хочу почувствовать твой запах даже отсюда. Можешь это сделать для меня?

От него исходит такой жар, словно от печки. Я чувствую его волны, которые словно окутывают меня, как туман. Не знаю почему, но не испытываю ни малейшей капли стеснения. Поднимаю юбку, чтобы он все видел, развожу в стороны ноги, медленно запускаю руку в трусики и начинаю кружить вокруг клитора. Я наблюдаю за ним и осознанно глубоко вставляю палец внутрь. Мои половые губы настолько набухли и налились похотью, что у меня вырывается стон, который звучит так низко и наполнен неимоверной потребностью, что для меня это полное откровение.

Он неподвижно стоит, словно незнакомец, и жадно наблюдает за моими действиями. Может это впервые с ним так ведет себя женщина, раскрыв вот так свои ноги перед ним?

Я чувствую, как из меня сочиться влага, опять вырывается непроизвольный стон, ноги начинают дрожать. Я никогда не была настолько разгоряченной и такой мокрой.

— Покажи.

Я испытываю настолько сильное желание, что оно проходится болью по телу, словно у меня существуют синяки между ног. Я снимаю трусики, медленно скользя ими по ногам вниз.

Он хватает меня за щиколотки и тянет к себе, развод их в разные стороны, опустив глаза на мою промежность. Ни один мужчина никогда в жизни не смотрел на меня так, как смотрит он, словно видит нечто самое прекрасное. Собственически и с неподдельным страстным желанием. Захватывающе. Я чувствую себя опьяненной, такой же, как однажды у меня был порыв, и я курила позади сарая с велосипедами с Уиллоу и ее парнем. Напрягшиеся мускулу у него на плечах, говорят, насколько он старается не потерять контроль над собой.

Его взгляд поднимается выше, и наши взгляды встречаются. Его намеренно полуприкрытые глаза удерживают меня своей силой, и мне кажется это не соответствует его определению, что он бешеный кобель, готовый спариться с любой юбкой. Больше его взгляд напоминает, будто встретил медленно приближающуюся несомненно прекрасную мечту. Я так сильно хочу, чтобы он вошел в меня, что все мое тело чувствуется как единый нерв.

— Раздевайся, — рычит он.

Я поднимаю голову.

— И лифчик.

И моментально, даже не поняв, что происходит, я оказываюсь рядом с ним.

Схватив за талию, как будто я кукла и ничего не вешу, переворачивает меня к себе спиной. Слышу звук раскрываемой молнии, юбка скользит вниз у меня по ногам. Он переворачивает меня обратно на спину.

— Я хочу посмотреть, как ты играешь с сосками.

Я зажимаю большим и указательным пальцами соски и начинаю крутить их. Его глаза расширяются.

Он становится на колени, копна черных волос падает ему на лоб. Я приподнимаюсь с кровати, потому что рука сама собой беспомощно тянется к нему. Я погружаю пальцы в его густые волосы. Он замирает, молчит, но от него исходит такая мощь. «Мне нравится привязывать девочек и сосать их киски, пока они не закричат».

— Заставь меня закричать, — шепчу я.

— Думал, ты никогда не попросишь, — говорит он и подсовывает ладони мне под ягодицы, словно превращая мою киску в некое блюдо, приближаясь к ней ртом. Он похож на настоящего зверя, готового меня сожрать. И его настолько мощная аура доминирования превращает меня в тряпичную куклу. Я начинаю усиленно течь, соки стекают по внутренней стороне ног. Он проходится своим горячим языком по складкам, слизывая все соки, углубляясь внутрь, дотрагиваясь до клитора, сверху-донизу.

Не осталось ни дюйма, который бы он не исследовал, поддразнивая и лаская. С одной стороны, потом с другой, вверх или вниз, нажимая здесь, посасывая, проводя и пощелкивая... моя киска горит огнем, у меня отключается разум, я начинаю извиваться всем телом и умоляю его дать мне освободиться.

Он сосет мой клитор и расплавленный жар его рта, вызывает шок для моего организма, все тело начинает дрожать и вибрировать. Я жестко кончаю, крича. Он даже не приподнимает голову, продолжая сосать мой болезненно-пульсирующий клитор, и волны оргазма идут и идут, унося меня все дальше. Сокращения мыщц продолжаются, не останавливаясь, пока у меня не начинает кружиться голова. Обнаженное, первобытное, жесткое — я никогда такого не испытывала.