— Спасибо, что подвез, Джек. Пока, Лили, — говорю я, открывая дверцу машины.

— Без проблем. Я подожду, пока ты войдешь, — говорит Джек.

— Не нужно, Джек. Что может случиться со мной средь бела дня?

— Лейла, — он устало вздыхает.

— Хорошо, хорошо, — говорю я, выскользнув из машины и закрыв дверцу, поднимаюсь по ступенькам к своей двери. Я люблю свою семью очень сильно, но иногда своей опекой они просто душат меня. Я закрываю входную дверь и слышу, как машина Джека уезжает. В квартире тихо и уютно. Я подпрыгиваю на месте, как только раздается телефонный звонок. Это Мэдисон.

— Привет, Мэдди. Как дела?

— По-старому, — говорит она. — Как прошла вчера вечеринка?

Я делаю глубокий вдох.

— Я целовала кого-то...

— Подождите минутку, — говорит она, и я слышу, как что-то хлопает и еще какие-то звуки. — Вот. Я вернулась.

— Что ты делаешь? — спрашиваю я.

— Доставала мороженое из морозилки. Итак... кто, где, когда? — скороговоркой произносит она.

Итак, я конечно же рассказываю ей.

— Черт побери! — кричит она так громко, что я вынуждена отодвинуть трубку подальше от уха.

Я открываю дверцу морозилки и вытаскиваю пинту мороженого с шоколадной стружкой, снимаю крышку с него на гранитной столешнице.

— Ты издеваешься? — недоверчиво спрашивает она.

— Нет, — отвечаю я, доставая ложку из ящика, закрыв, двинув по нему бедром.

— Но ты ненавидишь его!

Я вздыхаю, плюхаюсь на стул и начинаю колоть ложкой по мороженому.

— Знаю.

— Что означает твое «знаю»? Это совершенно не похоже на чертову ненависть?

— Я не уверена, что готова продолжить что-то дальше.., дальше, чем ужин.

— Лгунья, — обвиняет она.

Я кладу ложку в рот и мороженое начинает таять на языке. Мэдди права. В глубине души я знаю, что похоже ужином все не закончится.

— И что ты собираешься завтра надеть? — спрашивает она.

— Пока не знаю.

— Надень красное платье.

— Нет, оно летнее.

— Ты все равно долго его еще не наденешь.

— Даже если я решу дать ход нашим отношениям, я не собираюсь спать с ним завтра.

— Конечно, не собираешься. У тебя практически слюнки текут через телефон мне в ухо, — говорит она с набитым ртом.

Я зачерпываю еще мороженое.

— Спорим, что я не пересплю с ним завтра?

— Если уж говорить совершенно откровенно — я бы переспала с ним.

Моя ложка останавливается на полпути.

— Что?

— Тогда был бы по крайней мере не самый грустный день в моей жизни.

Я облизываю ложку.

— Правда?

— Да, он порочный плохиш, ураган, с прожигающим взглядом, как лазер.

Я ухмыляюсь. «Порочный плохиш с прожигающим взглядом, как лазер». Вот одно из описаний Би Джея.

— И мне нравится, как сзади смотрится его задница в джинсах, — добавляет она.

Я смеюсь во все горло.

— О! И я подозреваю, что он будет очень хорош в постели. Такое впечатление, что он часто занимается перепихоном.

Мне не стоит беспокоиться по поводу ее замечания, но оно меня почему-то все же беспокоит. И это странно, после предупреждения Джека, я имею ввиду, даже если я пересплю с ним только один или два раза.

— Давай конкретней, что ты собираешься надеть?

— Нечто неброское. Может, белую блузку и темно-зеленые брюки.

— Разве не в этом, ты планировала пойти на собеседование?

— Нет, я надену черные брюки. Я не хочу, чтобы создавалось впечатление, что я шлюха.

Она смеется.

— Ты? Шлюха? Я тебя умоляю. У тебя же на лбу написано «Неприкасаемая».

— Нет.

— Хорошо, я не совсем права. У тебя, черт побери, Не Трогай Или Я Вызову Полицию, просто горит на лбу.

— Не преувеличивай, Мэдди, — вздыхаю я. — Вообще-то я немного запуталась.

— В чем? — требует она ответа.

— Думаю, разрывалась между волнением и паникой.

— Я еще могу понять волнение, но почему паника?

— Потому что понимаю, что это плохая идея.

— Почему?

— Ну, для начала Джек дал мне понять не в двусмысленных выражениях. Категорически не иметь с ним никаких дел, считай запрещено, причем заглавными буквами, иначе может вспыхнуть огромная семейная вражда. Джек на самом деле назвал его наркодилером и преступником. И он говорил это не ради красного словца. Он действительно считает, что Би Джей криминальный авторитет.

— Хооооооорошо. Ты сказала это для начала. Каковы другие причины?

— У меня иногда складывается неприятное ощущение, что я стою на краю обрыва и собираюсь прыгнуть с Би Джеем. И с одной стороны это кажется соблазнительно разрушительным, но с другой поиском вечного блаженства.

— Подруга, только ты можешь простую бл*дь вещь превратить в драматическую.

15.

Лейла 

Если девушка пройдется нагишом при свете полной луны вокруг поля или дома, и на каждом шагу будет бросать позади себя горсть соли, она встретит своего любимого, которого ждет.

Старинная цыганская ворожба.

В тот момент, когда звонит Риа и спрашивает не хочу ли я пойти с ней на ужин в Pigeon’s Pie, я уже знаю ответ. Я всегда соглашаюсь с ней, собственно так и делаю в этот раз. Мы договариваемся встретиться в баре в Ватерлоо, сначала выпить вина, а потом взять такси до Pigeon’s Pie.

Я приезжаю первой. Нервно заказываю бокал белого вина и сажусь за столик. Риа появляется, одетая в обтягивающий леопардовый топ и кожаные брюки. Она выглядит сексуально и беззаботно. Вдруг я начинаю жалеть, что не последовало совету Мэдди, и не оделась более смело. Мы выпиваем бокал вина и болтаем о своих знакомых, потом Риа смотрит на свои наручные часы.

— Мы должны идти. Мы же не хотим опаздать на ужин, — говорит она с улыбкой.

— Нет, не хотим опаздать, — соглашаюсь я нервно.

Такси высаживает нас через дорогу от Pigeon’s Pie. Снаружи здание выглядит как старомодный паб, в котором имеются игровые автоматы, ковры, мебель из темного дерева и ужасная еда, существующая в пабе.

— Ты в порядке? — спрашивает она.

— Однозначно, — отвечаю я, проходя за ней через двойные двери. Внутри все именно так, как я и предполагала, за исключением, что здесь полно элегантно одетых, богатых людей.

— Пойдем, — говорит Риа и ведет меня в противоположную комнату. Она открывает деревянную дверь из двойных панелей, и, о Боже! Я словно переношусь в старый гангстерский фильм, с пресловутыми закулисными сомнительными сделками, которые совершаются в этом месте. Здесь даже имеется дверь черного входа, как бы предлагая совершить быстрый побег. Би Джей сидит за деревянным столом с полупустой пинтой Гинесса, стоящей перед ним.

Би Джей

Клянусь! Другой такой истинной красоты я не видел.

Уильям Шекспир, «Ромео и Джульетта»

Ох Лейла. Смотрю на нее — одета так, словно собирается на собеседование в банк. Розовая в белую полоску рубашка, идеально сшитая, почти мужской черный пиджак, и самый несексуальный предмет одежды, который я имел когда-либо несчастье видеть: темно-серая юбка до середины колена.

И все-таки, немного удивлен от того, какое облегчение испытываю, увидев ее. Какая-то часть моего мозга до сих пор не может свыкнуться с мыслью, что она пришла, причем по своей собственной воле. Я поднимаюсь на ноги.

— Привет Би Джей, — приветствует Риа с большой дружелюбной улыбкой.

— Привет, дикая кошечка, — легко отвечаю я.

Она мило надувает губки и тянется ко мне, чтобы поцеловать меня в щеку. В тот момент, как ее губы дотрагиваются до моей кожи, я перевожу взгляд на Лейлу. Она стоит, прикусив нижнюю губу. Черт побери! Какие великолепные у нее губы, и кое-что увеличивающееся на один дюйм у меня в штанах. Риа отрывается от меня с причмокиванием.