— Отец Тейлор?

Сиделка улыбнулась.

— Именно так. Отец Тейлор принес вас сюда. Он очень беспокоился, ведь это он вас вез. Вас обследовали и когда он услышал, что нет ничего серьезного, он отбыл. Он сказал, что у него некоторые неотложные дела в Маркусе, но он вернется сегодня, чтобы посмотреть, как ваши дела...

Голова Стива слегка прояснилась, наконец боль начала проходить.

Сиделка направилась к двери.

— Может быть вы хотите теперь немного позавтракать? — Она улыбнулась, задержавшись в дверях.

Стив почувствовал голод.

— Да, я согласен.

Слова сиделки не выходили у него из головы.

— Который час? — озабоченно спросил он.

— Пятнадцать минут девятого.

— Восемь пятнадцать утра?

— Конечно. — Увидев на лице Стива выражение замешательства, сиделка успокаивающе улыбнулась. — Вы находились все это время без сознания, мистер Ламберт. Вас принесли сюда вчера во время ленча. Но нет нужды расстраиваться на этот счет. Люди, получившие такой скверный удар по голове, могут находиться без сознания долгое время. Конечно, не стоит пугаться.

Она сделала ударение на последнем предложении, поскольку следила за эмоциями, сменявшими одна другую на испуганном лице Стива.

Мысли Стива прыгали с одного на другое.

Он находился большую часть вчерашнего дня и целую ночь в госпитале. А как же Джун? Проклятие! Ну хорошо, отец Тейлор должен наверняка был сказать ей, что все в порядке. Но не пришлось ли ей провести в одиночестве ночь в доме Ласнекю? Он знал, как она относится к этому. Конечно, Тейлор, вероятно, привез ее в госпиталь или куда-нибудь еще. Может быть, она ожидает в комнате для свиданий?

— Моя жена здесь? — резко спросил он.

Сиделка покачала головой.

— Отец Тейлор сказал, что он, должно быть, вернется сегодня. Может быть, он привезет вашу жену, — ответила она утешающим тоном. — Вы просто расслабьтесь, а я пойду и принесу завтрак.

Стив все еще пытался собраться с мыслями, когда сиделка вернулась с подносом, на котором был завтрак из вареных яиц и тостов. Таблетки, а может быть, и беспокойство о Джун притупили головную боль, и он обследовал пищу с прожорливым видом.

— Когда я смогу выйти отсюда? — спросил он, впившись взглядом в тост.

Сиделка выглядела участливо.

— Доктор приготовил для вас несколько тестов. Мы должны увериться, что вы не испытываете боль от сотрясения. Возможно, если все пойдет хорошо, вы сможете уйти домой завтра или послезавтра.

— Это плохо, — ответил Стив, тряхнув головой. — Я должен вернуться к своей жене. Она нуждается во мне в связи с тем убийством и со всем прочим.

Сиделка стрельнула на него любопытствующим взглядом.

— Убийством? — медленно произнесла она.

— Да, чуть выше Мерикейджа. Разве этого нет в сегодняшних газетах?

— Я не слышала ничего ни о каком убийстве, — просопела сиделка. В ее глазах было какое-то подозрение. Возможно, она подумала, что Стив еще не в себе.

— Вы просто лежите здесь, мистер Ламберт, а доктор скоро придет вас осмотреть.

Стив снова начал убеждать сиделку.

— Я должен возвращаться к своей жене, — повторил он.

— Не создавайте всяких ненужных проблем, мистер Ламберт, — сиделка повернулась и вышла из комнаты.

Стив заставил себя расправиться с завтраком, затем отставил поднос в сторону.

Он чувствовал, что еще очень путается в мыслях, и сознавал, что должен отдохнуть, но его одолевало беспокойство о Джун и неприятностях в связи с убийством Карриа. Он должен возвращаться в Мерикейдж, как только это станет возможным; Джун, должно быть, очень нуждается в нем. Было очевидно, что отец Тейлор оставил его в госпитале и отправился в полицию Маркуса. Но что произошло потом?

Стив осторожно откинул одеяло и сел на край кровати, затем медленно поднялся на ноги и сделал один или два неуверенных шага. Он почувствовал легкое головокружение, но оно вскоре прошло. Он оглядел себя и увидел, что одет в больничную бело-голубую пижаму, затем прошел к гардеробу и открыл его. У Стива вырвался вздох облегчения, поскольку он увидел, что его одежда аккуратно развешана внутри.

Некоторое время ушло у него на то, чтобы одеться, затем он присел на несколько минут на койке, стирая холодную испарину, которая текла по его лбу. Окончательно собравшись с силами, он открыл дверь своей комнаты.

Выйдя за дверь, он обнаружил себя в длинном коридоре, в конце которого несколько сиделок торопились по разным поручениям и вдоль которого взад и вперед сновали люди, одетые в пижамы, а некоторые в уличной одежде и один или двое в белых халатах. В конце коридора, с правой стороны, он увидел яркий свет, проникавший сквозь стеклянные двери. Похоже, это был выход на улицу. Оперевшись на минуту о дверной косяк, он стиснул зубы и медленно пошел по коридору. Каждый шаг давался с усилием. К его облегчению, санитарки игнорировали его. Ни одна не заговорила с ним.

Коридор переходил в маленький зал и заканчивался рядом больших стеклянных дверей, которые действительно вели наружу. На улице он увидел зеленые лужайки с деревьями и тщательно ухоженными цветочными клумбами. Проезд, изгибаясь, спускался вниз к дороге, вдоль которой следовало движение.

Стив потоптался на месте, глубоко вдохнул воздух, вытер лоб и снова двинулся вперед.

— Мистер Ламберт! — голос был визжащим. Он обернулся и увидел свою сиделку, торопливо выбежавшую из коридора. Рядом с ней был мужчина в белом халате, на его шее болтался стетоскоп.

Стив вдруг преобразился. Он пнул ближайшую стеклянную дверь и побежал. Он слышал крики, раздававшиеся позади, но не стал обращать на них внимания.

Свирепо скрежеща зубами, стараясь справиться с головокружением, он силой переставлял одну ногу за другой по скрипевшему под ним гравию проезда, направляясь к главной дороге.

За воротами госпиталя он на мгновение остановился. Основная часть города, по-видимому, начиналась, как раз на противоположной стороне дороги, где поднималась группа деревянных и кирпичных строений. Небольшой переулок пролегал между домов. Стив слышал позади себя скрип спешащих по гравию шагов. Он бросился через дорогу, лавируя среди бесчисленной массы велосипедистов, — велосипеды являлись основным видом транспорта на Сан-Микилоне. Потом он побежал по мрачному переулку, свернул в другой, еще другой, до тех пор, пока вдруг не обнаружил себя на одной из оживленных улиц Маркуса. Звуки погони замерли. Он стоял, устало дыша.

Игнорируя любопытные взгляды, он присоединился к спешащей толпе, направлявшейся к тому, что, как ему показалось, было центром города. Его мысли пытались сосредоточиться на том, как ему вернуться в Мерикейдж. Он нащупал свой бумажник. Такси было, пожалуй, единственным выходом. Но — его вдруг осенило — если он отправится в полицейский участок, то они, может быть, расскажут ему, как продвигается судебное расследование, и не только это, — возможно, они помогут ему вернуться в Мерикейдж.

Он потоптался вокруг табачного киоска и справился, как идти. Владелец ларька, подозрительно хмурясь, дал ему указания.

Вход в центральное полицейское бюро Маркуса немного напомнил Стиву вход в госпиталь, если не считать того, что вокруг были вооруженные люди в униформе. Он немного выждал, придавая себе соответствующий вид, и затем направился к столику, помеченному надписью «Справки». Усталого вида сержант занимался пожилой дамой, которая громким и нечленораздельным голосом жаловалась на то, что у нее вырвали ручную сумочку. Сержант повернулся, всматриваясь в Стива.

— Вы дежурный сержант?

Сержант чуть кивнул.

— Так оно и есть. Чем могу служить?

— Моя фамилия Ламберт. Я здесь в связи с убийством капитана Карриа.

Челюсть сержанта отвисла, и все черты его лица изобразили полнейшее недоумение.

— Кто вы?

Стив представился вновь.

— Убийством капитана Карриа? — переспросил полицейский.

— Да, — подтвердил Стив. — Я выехал вчера вместе с отцом Тейлором из Мерикейджа, чтобы сообщить об убийстве, но я попал в автомобильную аварию. Ночь я провел в госпитале. Отец Тейлор отправился к вам, чтобы доложить об убийстве. Могу я увидеть офицера, которому поручено расследование?