— Значит, ты согласился?

— С чем?

— Гонять за другую команду.

— А, да, — мямлит он.

— Слышала, вы с Саймоном крупно повздорили.

Вздернув брови, Луиш отводит глаза.

— Мы поссорились по другому поводу.

Разглядываю его с интересом.

— По какому же?

— Поверить не могу, что он тебя выгнал.

— Ах, это! — бросаю я. — Ничего удивительного. Я же говорила тебе, каков мой отец.

— Саймон поступил по-свински, не отстояв тебя.

— Не бери в голову. С меня все равно хватит всего этого. — Обвожу рукой комнату.

— Да? — хмурится Луиш. — А я думал, ты могла бы перейти вместе со мной в другую команду.

— Нет. Не хочу больше быть плюшкой. — Сажусь на соседний стул.

— Ты на удивление спокойна.

— Так и есть. Жаль только, что сама не собралась с силами и не уволилась до того, как у отца появилась возможность сунуть нос в мою жизнь. В любом случае я не собираюсь возвращаться в Нью-Йорк, чего он, скорее всего, добивается.

— Что же ты собираешься делать?

— Хочу поступить в кулинарный колледж.

Луиш встает и подходит к дорожному кофру. С интересом наблюдаю за тем, как он достает и протягивает мне зеленую папку.

— Что это?

— Я пытался передать тебе эти бумаги еще в штабе, но тебя не было.

Открываю папку и вижу бланки анкет для поступления в лондонские кулинарные школы. Гляжу на них, опешив от изумления. Поверить не могу, что ради меня Луиш так потрудился.

— Спасибо. — Смотрю на него, и в глазах встают слезы.

— Эй, не куксись. — Он садится рядом и кладет руку мне на спину. Возвращаюсь к анкетам, а внутри меня порхают бабочки.

— Какие планы на вечер? — небрежно говорит Луиш.

— Не знаю.

— Не хочешь поужинать у меня дома?

— В доме твоих родителей? — переспрашиваю я.

— Нет, в моем собственном, но туда съедется вся семья. Мама готовит для всех нас ужин, — объясняет Луиш. — Уверен, она будет рада новой встрече с тобой.

— Разве она меня помнит? — Я приятно удивлена.

— О да. Предупредила меня, чтобы я не морочил тебе голову.

— Так и сказала? — усмехаюсь я.

— Да.

— Но как она вообще узнала...

— Что я положил на тебя глаз? Да ладно! По-моему, это было очевидно.

Вряд ли тот, кто считает меня ТП, способен сказать такие слова. Даже я это понимаю.

— Буду рада прийти, — соглашаюсь я.

— Круто, — улыбается Луиш, и мои бабочки порхают с удвоенной силой, однако он ничего не предпринимает. Забавно, но порой второй поцелуй дается намного сложнее, чем первый.

               * * * * *

Луиш заезжает за мной на своей желтой «феррари».

— Шутишь! — восклицаю я. — Ты и впрямь готов подпустить меня к этой тачке?

— Можешь сесть за руль, если хочешь.

— Сесть за руль? — хохочу я. — С ума сошел?

— А что такого? Разве у тебя нет водительских прав?

— Вряд ли. Я разъезжала в лимузине, когда жила в Нью-Йорке.

Луиш закатывает глаза и широко улыбается.

— Тогда запрыгивай.

— Так и знала, что ты передумаешь.

— Нет. Прокатишься на ней позже, если будет желание.

— А вдруг я ее поцарапаю?

— Сядь уже и захлопни дверь, — шутливо рявкает он.

Выезжаем из города, держа путь на север, пока не достигаем небольшого аэродрома.

— Что мы здесь делаем? — озадаченно спрашиваю я.

— Ты ведь не боишься летать?

— К счастью, нет. Иначе мне не очень бы нравилась эта работа.

— Хорошо.

Двадцать минут спустя, надев наушники и пристегнувшись ремнями, сижу в частном вертолете Луиша. Сам Луиш рядом со мной, в кресле пилота.

— Поверить не могу, что позволила тебе заманить меня в эту штуковину, — говорю в микрофон.

— Просто расслабься и наслаждайся полетом.

Луиш запускает винты, и через несколько мгновений мы отрываемся от земли и вскоре парим над городами и зданиями. Сначала я хотела завизжать, но теперь просто любуюсь видами. До сих пор не могу прийти в себя от того, что Луиш так же мастерски умеет летать, как и водить автомобиль. Что я еще о нем не знаю?

Дом Луиша — громадный особняк, окруженный акрами частных угодий. Уже стемнело, но горящие вокруг дома огни радуют глаз. Луиш сажает вертолет, глушит мотор и помогает мне выбраться из кабины.

— Это был безумный поступок! — восклицаю я.

— Безумно хороший или безумно плохой? — уточняет Луиш.

— Безумно удивительный. Какие еще сюрпризы ты приготовил?

— Никаких, кроме своей родни.

— Тогда пошли.

Когда Луиш сказал, что у него большая семья, я и не предполагала насколько. В доме собралось, наверное, больше тридцати человек: братья и сестры, кузены и кузины, тети и дяди, и, конечно, родители Луиша. Выяснилось, что они и его сестра Клара постоянно живут в этом доме, поскольку самому владельцу, бывающему здесь лишь наездами, некогда следить за хозяйством. Остальные братья и сестры обитают поблизости, и не надо быть гением, чтобы понять: Луиш хорошо заботится о семье.

Его мама крепко обнимает меня, как только мы переступаем порог дома.

— А как же я? — ворчит Луиш.

— Сначала Дейзи, — шутливо заявляет она и, повернувшись к сыну, душит его в объятиях.

Клара стоит за спиной отца и застенчиво мне улыбается.

— Привет, — говорю я, побывав в объятиях сеньора Кастро. Клара подходит и целует меня в щеку, но я импульсивно обнимаю и ее за компанию. И дальше все продолжается в том же духе.

Никогда так много не обнималась. Огромная комната согрета таким теплом, что я невольно сравниваю наши с Луишем семьи. Как бы мне хотелось расти в похожей обстановке. Не в особняке, конечно же, а в окружении любящих людей. И все они так гордятся Луишем. Сеньора Кастро увлекает меня за собой, знакомя с остальными родственниками, но я то и дело оглядываюсь и краем глаза слежу за смеющимся и болтающим Луишем.

Интересно, как он справляется в Англии, когда вся его семья здесь? Надо думать, ужасно скучает. Внезапно чувствую угрызения совести. Зря я тогда сказала Луишу, что он живет припеваючи один в своих хэмпстедских хоромах. Должно быть, ему там одиноко.

— А это моя внучка Роза, — сообщает сеньора Кастро, сначала представив мне Фатиму, еще одну сестру Луиша, а затем ее маленькую дочку.

— Какая хорошенькая! — восхищаюсь я, пока малышка гулит на руках у матери.

— Хочешь ее подержать?

— А она не расплачется? — колеблюсь я.

— Нет, нет! Это не ребенок, а золото.

Фатима передает мне Розу, и вскоре я успокаиваюсь, поняв, что девочка не собирается плакать.

— Сколько ей? — спрашиваю у Фатимы.

— Почти шесть месяцев.

— Мне кажется, у нее глаза как у Луиша, — замечаю я, вглядываясь в карие глаза малышки.

— Дейзи считает, что у Розы твои глаза! — кричит Фатима брату, и тот смотрит на меня с удивлением.

— Я знала одну Розу, — говорю я Фатиме, возвращая ей дочку. — Она превосходно готовила.

Думаю о Розе, поваре Джонни Джефферсона, и о том, как она меня вдохновила. Вот бы рассказать ей, что я собираюсь поступать в колледж. Уверена, она бы гордилась.

— Раз уж речь зашла о еде, пора за стол! — провозглашает сеньора Кастро.

— Могу я вам чем-то помочь? — предлагаю я.

— Разумеется, нет! Ты наша дорогая гостья. Пожалуйста, проходи в столовую.

Она указывает на большие двойные двери в дальнем конце зала, затем поворачивается и кричит что-то по-португальски многочисленным членам семейства. Все начинают потихоньку перемещаться в другую комнату.

— Ты в порядке? — спрашивает подоспевший Луиш.

— В полном, — улыбаюсь я. — У тебя замечательная семья.

— Они тоже высокого мнения о тебе.

Мы идем в столовую, и я чувствую себя как-то странно. Что я здесь делаю? Луиш привез меня сюда, чтобы познакомить со своими чудесными родственниками. Но ведь такое сближение, как бы это сказать... необычно? Почему Луиш открывается мне с такой стороны? Теперь я вижу его в совершенно ином свете и немного страшусь того, насколько меня впечатляет увиденное.