Встретившись в коридоре, мы неловко переглянулись, не зная держаться ли нам за руки по дороге к бассейну, и в итоге его рука оказалась на моей пояснице. Я старалась не пялиться на его рельефные грудь и пресс, поэтому смотрела только вперед. Хотя мне очень хотелось проверить, остались ли у него еще какие ушибы от игры. Нет, я не стану смотреть, я уже и без того была достаточно зла на Брейдена.

Я включила гидромассажную систему, и мы погрузились в воду.

– Итак... – произнес Эван спустя несколько минут тишины, – я ужасно облажался?

– Нет. Ты был хорош. Правда.

– Я неважный футболист. В бейсболе я бы проявил себя гораздо лучше. – Он нашел мою руку под водой и, взяв в свою, стал играть с моими пальцами.

– Тебе не нужно оправдываться из-за этой дурацкой игры. Мои братья были с тобой беспощадны.

– Твои братья просто играли... А вот у Брейдена явно был на меня зуб.

– Нет. Ничего подобного. Мы поругались прошлой ночью. Он злился на меня, а выместил все на тебе.

– Возможно. Но здесь нечто большее.

– Что ты имеешь в виду?

– Думаю, он приревновал.

– Из-за чего?

– Из-за того, что я с тобой встречаюсь. Думаю, ты ему нравишься.

Я рассмеялась, вспомнив смущенное выражение лица Брейдена той ночью, когда сама упрекнула его в этом.

– Нет. Уверяю тебя. Я ему не нравлюсь. Серьезно, Эван, все совсем не так. Просто он слишком поспешно делает выводы. Он образумится.

– Ну, раз ты так говоришь. – Он наклонился ближе. – А что, если я сделаю так? – Он прижался губами к моей щеке. – От этого он образумится быстрее или медленнее?

– Быстрее, – ответила я.

– Тогда это поможет еще больше, – прошептал он и повернул мое лицо к себе. Я знала, что он собирался меня поцеловать, и застыла в ужасе. Что, если я сделаю что-то не так? Эван встретился со мной взглядом, словно спрашивая разрешения, но я все еще не могла пошевелиться. И он, должно быть, принял это за согласие, потому что его губы накрыли мои. Его губы были удивительно мягкими, интересно, означало ли это, что мои были совсем сухими. От растерянности у меня голова пошла кругом. Надеюсь, мое неумение было не сверхзаметно. Я позволила ему вести, и дальше все пошло гораздо лучше. Я старалась запоминать все, что он делал – как двигалась его голова, как он обхватил губами мою нижнюю губу, частоту его дыхания, его руку на моей шее, – чтобы в следующий раз быть на высоте.

И тут брызги холодной воды накрыли мое лицо, отрывая меня от поцелуя. Гейдж бомбочкой прыгнул к нам.

– Мне показалась, вам нужно было остыть, – прокомментировал он, когда вынырнул. Брат был полностью одет. Что ж, похоже, из-за меня они закончили играть пораньше.

– Да, спасибо.

– А вы, ребята, – крикнул Гейдж в сторону стеклянной раздвижной двери, – не прыгнули на счет три, так что торчите мне ужин.

Оглянувшись, я увидела возле двери Брейдена, Натана и Джерома. Джером с Натаном рассмеялись, а Брейден ушел.

* * *

Тем вечером за ужином мои братья делились своими первыми впечатлениями об Эване, которые, кстати, оказались лучше, чем я могла надеяться. Оставшись на ужин, Брейден язвил в ответ на каждый хороший комментарий, пока Джером наконец не посмотрел на него и не спросил:

– Брейден, у тебя какие-то претензии к Эвану?

– Да! Он нелепый. Кладезь всего, что мы говорили ей не искать в парнях.

– Он пьет V8? – с издевкой спросил Гейдж.

Брейден хмыкнул.

– Он... проехали. Видимо, он идеален. Удачи, Чарли.

* * *

Ночью я получила сообщение.

У забора. Сейчас.

Сначала я хотела его проигнорировать. Не так уж и легко было простить Брейдена за его поведение. Но потом решила попытаться его образумить. Он был моим другом, и мне не нравилось, когда мы ссорились.

– Ты не можешь просто за меня порадоваться? – спросила я, подойдя к забору. «Мне нужно, чтобы ты за меня порадовался», – подумала я, но не произнесла вслух.

– Мог бы, если бы он тебе подходил.

– Ты даже его не знаешь.

– Он даже не знает тебя. – Его голос был жестким, сердитым.

Я постаралась говорить спокойно и дружелюбно:

– Разве не в этом смысл отношений? Узнать друг друга?

– Если бы ты говорила ему правду, то да. Но он думает, что ты... Он думает, что ты как Эмбер. Он хочет Эмбер.

– А что не так с Эмбер?

– Ты – не она.

Мы оба очень долго молчали, и в конце концов я обессиленно присела. Сегодня на игре Брейден доказал мне, что половина парней пригласила бы меня на свидание, а сейчас говорил, что, знай меня лучше, Эван бы мной не увлекся?

– И ты не думаешь, что он бы заинтересовался настоящей Чарли?

– Нет.

Я опустила голову на колени и вырвала горсть травы с края лужайки. В моем животе образовалась черная дыра, угрожая поглотить меня целиком. Говоря, что настоящая я не понравилась бы Эвану, намекал ли Брейден, что со мной и правда было что-то не так?

– Почему ты так со мной поступаешь? Почему просто не можешь позволить мне выяснить это самой?

– Потому что не хочу, чтобы тебе причинили боль.

– А что, если именно ты причиняешь мне боль?

– Нет, Чарли, не говори так.

– Может, я похожа на Эмбер больше, чем ты думаешь. Может, это ты меня не знаешь. – В последнее время я узнала о себе много нового, и это меня изменило. Я больше не была маленьким приятелем своих братьев.

– Если ты похожа на нее, тогда, возможно, я не хочу тебя знать.

Мою грудь пронзила леденящая боль. Трава в моих кулаках казалась холодной и пластилиновой, и даже когда я разомкнула пальцы, чтобы ее пустить, несколько травинок прилипли к ладоням. Вытерев руки о штаны, встала.

– Придурок, – бросила я и пошла в дом.

ГЛАВА 27

Сидя за столом, я перечитывала список вещей, которые мне понадобятся в лагере. Пришлось отложить карандаш, которым я помечала то, что нужно было купить, потому что я уже протерла дыру напротив первого пункта в списке. С чего это Брейден взял, что имел право судить Эвана? И почему? Он даже его не знал. Он даже не хотел его узнать. И Эван был не виноват, что я скрывала часть себя. Брейден несправедливо обвинил его в том, что он не увлекся бы мной настоящей, ведь я не дала Эвану на это шанс.

Оттолкнувшись от стола, я встала. Слава богу, у меня была смена в магазине. Работа поможет мне отвлечься. И, похоже, сегодня я приеду на полчаса раньше – мне просто необходимо было выбраться из дома.

* * *

– Чарли, – с улыбкой произнесла Линда, как только я вошла. – Сегодня твоя аура красная. Ты чем-то расстроена?

Она начинала бесить меня своим умением хорошо читать ауры.

– Я в порядке. Парни такие идиоты.

Она рассмеялась.

– Хочешь об этом поговорить?

Я подняла рюкзак с одеждой, в которую мне нужно было переодеться. Почему я вообще до сих пор переодевалась на работе? Все дома уже видели меня в такой одежде. Видимо, это стало традицией.

– Нет, мне просто нужно выбросить все из головы.

Я умчалась в служебное помещение и быстро переоделась.

Когда вышла, Линда взяла меня за руки.

– Уверена, твоя мама постоянно тебе это говорит, но все же никогда не мешает повторить. Мы не можем позволять парням определять, кто мы. Ты должна сама понять, кто ты, прежде чем начать с кем-то встречаться.

Я постаралась не морщиться при упоминании мамы. «Моя мама ничего мне не говорит», – хотелось сказать мне. Но я не могла. Было слишком поздно признаваться в этом. И кроме того, я уже знала, кто я. По крайней мере, я так думала. Я была девчонкой, которая выросла без мамы, посему понятия не имела, как быть истинной девушкой. И в итоге притворялась не только перед Линдой, но и перед Эмбер и ее подругами. Когда это я стала такой неуверенной в себе? Когда это мне было нужно быть кем-то другим? Мне срочно необходимо сбежать. Баскетбольный лагерь – мой якорь спасения.