-- Полагаю, моя супруга поделилась с вами своими подозрениями, -- спешно перешел он к делу.

   -- Да, госпожа Великова любезно уделила мне время, -- ответил я.

   Великов опустился в кресло напротив меня. Его взгляд был направлен в пол, он сложил руки в замок у подбородка.

   -- У меня нет причины сердится на супругу, -- продолжал собеседник, -- нет причины... -- он будто погрузился в свои мысли, -- если бы я рассказал правду, она бы сочла себя еще более оскорбленной, приняв мои слова за нахальную ложь...

   Я терпеливо ждал, когда Великов перейдет к сути своего визита.

   -- Красотка Коко, -- вздохнул он, -- какая невосполнимая утрата для тайного общества...

   Он взглянул на меня, печально улыбнувшись.

   -- Я тоже мистик, -- произнес Великов, -- но принадлежу к иному обществу, об названии которого я предпочел бы умолчать. Могу сказать лишь одно - над Петербургом сгущаются тучи... Благодаря дару Коко я пытался найти человека, способного совершить невиданное злодейство...

   -- Простите, а адепты вашего общества знали о вашей дружбе с Коко, которая принадлежала к иному обществу?

   -- Разумеется, я бы не рискнул действовать иначе... Уверен, что и Коко рассказала своим магистрам. Наша цель была благородной...

   Взгляд Великова снова был направлен в пол. Брови насупились.

   -- Значит, вы предполагаете, что убийца Коко - тот самый таинственный злодей? -- поинтересовался я.

   -- Да... именно так... Но кто он? Я не в силах понять... Знаю, что разгадка в сфинксах на Университетской набережной... Кстати, ими очень настойчиво интересуется Серж Ростоцкий.

   Великов пристально взглянул на меня.

   -- Да, Ростоцкий, -- задумчиво ответил я, -- любопытно, что именно он попросил меня взяться за следствие, рассказав о своей любви к Коко...

   -- А вдруг это романтическая история выдумка? -- торжествующе произнес Великов. -- Вдруг он вертелся возле Коко с иной целью...

   Мнение собеседника не было лишено основания.

   -- Вполне возможно, -- согласился я, -- но я не могу и вас избавить от подозрения. Вдруг вы сейчас дурачите меня, рассказывая байки о сфинксах.

   -- Разумеется, я осознаю шаткость моего нынешнего положения, -- Великов откинулся в кресле и уставился в потолок. -- Но, надеюсь, что мои слова заставят вас задуматься...

   -- При всем желании я не смогу разузнать намерения вашего тайного противника...

   -- Но вы можете отыскать самого противника! -- заметил Великов. -- Увы, время не ждет...

   С этими словами мой собеседник поднялся с кресла и откланялся.

      Сегодня Адель Кулагина вновь пришла к Ольге вся в слезах.

   -- Это не шутка, это правда, -- всхлипывала она. -- Типанский погибнет! Неужели нет никакой возможности его спасти?

   Она перевела умоляющий взор на меня.

   -- Не знаю, -- честно ответила я, -- за ним следует черная тень... Но я не могу знать намерений и сущности этой тени...

   -- Возможно ли чтобы эта тень забрала другую душу? -- вдруг спросила Адель.

   -- Безумство! -- ахнула Ольга. -- Вы желаете отдать свою жизнь, чтобы спасти ничтожество.

   -- О! Почему вы не в силах понять насколько прекрасны душевные качества этого человека? -- взмолилась Адель. -- Злодейству Стахова нет оправдания...

   -- Возможно, он желал спасти вас, -- предположила я.

   Адель перевела на меня удивленный взор.

   -- Разве мне грозила опасность?

   -- Возможно, -- ответила я, -- но теперь жизнь Типанского во власти карт, которые в руках Стахова.

   -- Да, да, -- обрадовалась Ольга, -- он предложит вам пожертвовать собой ради Типанского! Ох, вы спасете ему жизнь, став супругой Стахова...

   Романтическое предположение искренне испугало Адель.

   -- Нет...

   -- А зачем вам Типанский? Ведь с ним вы страшитесь перейти грань нежной дружбы, -- Ольга поморщилась. -- Он же предпочел вашу несносную кузину, которая, узнав о его беде, сразу же сбежала. Зачем вам таков негодник. Радует, что твои опекуны никогда не позволят вам стать его женой. Даже если бы он добивался вашей любви!

   -- Вы меня запутали! -- перебила Адель. -- Какая опасность мне могла грозить, если Стахов хочет воспользоваться сложившимися обстоятельствами?

   Она так умоляюще смотрела в мои глаза, что мне стало совестно.

   -- Поговорите со Стаховым, -- предложила я.

   -- Верно, -- согласилась Ольга, -- это самый разумный случай узнать о его намерениях.

   Сестра указал на письменный столик в углу комнаты:

   -- Пора назначить встречу вашему пылкому поклоннику!

   Адель нехотя написала письмо. Поскольку барышня боялась приглашать Стахова с визитом в дом своих опекунов, встреча должна была состояться на балу.

   Когда Адель ушла, Ольга спросила меня:

   -- Почему ты решила, что Стахов своим гаданием спас Адель?

   -- Не могу объяснить, -- ответила я, сама удивляясь такому предположению, -- Стахов говорил мне, что собирается обменять жизнь Типанского на благосклонность Адель, но теперь я сомневаюсь в его словах...

   -- Аликс, дорогая, ты меня пугаешь, -- покачала головой сестра. -- Какие у тебя предположения об опасности, которая грозила Кулагиной?

   -- Карты, -- задумалась я, -- мне трудно понять их знаки... и эта тень, что теперь преследует Типанского... Адель когда-нибудь гадала на картах или играла?

   -- Нет, она считает карты дьявольскими знаками, -- рассмеялась Ольга.

   -- Не знаю... но меня опять охватило странное предчувствие злого рока... если бы скорая смерть грозила Адель, видение ее гибели промелькнуло бы перед моим взором. Но я не видела ничего пугающего...

   -- Прости, Аликс, чувствую, что мои расспросы вызвали у тебя сильное волнение... Кроме Стахова ответа нам никто не даст.

   Ольга спешно сменила тему разговора.

   Наконец-то, настал вечер, в который меня ждала встреча с графом Н*, обещающая два танца с ним. Ольга, конечно, заметила мое волнение, но не сумела понять его причины. Мысли сестры были заняты предстоящим разговором Адели и Дениса Стахова.

   Меня же больше всего волновало возможное отсутствие графа на балу. Однако мое беспокойство оказалось напрасным. Граф прибыл на бал, хотя очень поздно. Стоило немалых усилий унять свои чувства, оставляя в бальной книжечке два свободных танца.

   Когда граф вошел в зал, я с огромным трудом старалась не смотреть в его сторону. Обменявшись приветствиями с некоторыми важными господами, граф подошел ко мне. Казалось, что умру, пока дождусь его.

   -- Надеюсь, вы не забыли о моей скромной просьбе? -- шепнул он мне.

   Хотелось воскликнуть: "Не забыла! Я постоянно думала об этом!". Однако вспомнились наставления сестры, и я с приветливой учтивостью произнесла:

   -- Я готова сдержать свое обещание и отдать вам два танца, выбор которых оставила за собой.

   -- Премного благодарен за любезность, -- улыбнулся граф.

 

 

 Граф Н* по типажу похож на Тимоти Далтона. Автора портрета не знаю

   -- Хотелось бы заметить, что наш первый танец следующий, -- произнесла я, чувствуя, как краснею.

   О! Как ужасен этикет! В ресторации Кисловодска все гораздо проще, даже "водяное общество" из Петербурга забывает о вычурных манерах. Кавалер легко может пригласить на танец незнакомую даму, и никто не сочтет его грубияном.

   Заиграли звуки вальса, и мы закружились...

   После танца отправились в гостиную за мороженым...

   Никогда не забуду взгляд графа. Мы снова оказались в пустой комнате одни... и тогда он поцеловал меня... Затем вдруг смутился и, извиняясь, попросил, чтобы я не рассказывала своей родне о его внезапном порыве.