Они вышли из комнаты. Надпись «Здоров» еще долго светилась на экране. Затем компьютер заверещал, экран мигнул, и на нем появился неприличный мультфильм: две зеленые лягушки усердно занимались любовью, высунув длинные розовые языки. Эта увлекательная заставка была последним достижением выпускника Московского физтеха, делавшего свой диплом в подвальной комнате и корпевшего над этим содержательным фильмом не одну бессонную ночь.

За высоким забором, отгораживающим диспансер от бесконечной степи, решительно ничего не было, и погуляв некоторое время, командировочные вернулись назад. Навстречу им, размахивая руками, бежал санитар. – Там, там… – От возбуждения он задыхался и никак не мог выговорить окончание фразы. – У вас, там, на компьютере… – Что? – испуганно переспросил Саша. – Лягушки … ебутся… – с ужасом выдавил наконец санитар. – Так это программа такая, – Саша от облегчения засмеялся. – Надо нажать на любую кнопку, и она выключится. Хотите, мы ее сотрем. – Нет, нет, не надо. – Санитар сконфузился. – Я же не знал, испугался… Думал сломалось все. А картинка очень даже красивая, не стирайте пожалуйста, товарищи! Ну, насчет диагноза-то покумекали? – А как-же, – Толик не дал Саше раскрыть рта. – Все готово, нажмешь на кнопочку и диагноз появляется. – Ну молодцы. Главному обязательно надо показать, – на лице у санитара появилось испуганное выражение. – Только попозже, а то у нас сейчас занятия по гражданской обороне начинаются.

К вечеру все было готово. Гостей снова провели в смотровую, посадили перед камерой того же испуганного мужичка и на экране появилась надпись «Алкоголизм 1-й степени».

– Эх, вот это другой разговор! – Главный врач довольно потер руки. – Мы теперь всех наших пациентов через этот аппарат прогонять будем. Спасибо Сергею Васильевичу, подсобил он нам с аппаратурой.

Прощаясь, главврач долго жал гостям руки. Затем завел столичных гостей в кабинет, достал из шкафчика бутылку какого-то редкого местного коньяка и попросил передать ее в подарок Сергею Васильевичу. Гостей отвезли на заброшенную станцию, правда шофер на этот раз был другой, на разговоры не поддавался и мрачно крутил баранку. Шея у него была покрыта следами от многочисленных уколов.

И опять трясся в непроглядной темноте поезд. Саша, обхватив голову руками, смотрел в окно, тщетно пытаясь осмыслить происходящее. Студент по молодости крепко спал, явно не испытывая никаких моральных переживаний. На столе стояла пустая бутылка из-под водки, по которой изредка пробегал отблеск одиноких фонарей, освещавших затерянные в степи полустанки.