Харуюки от напряжения смог лишь кивнуть в ответ. Утай же, судя по всему, собиралась сказать что-то, но в итоге закрыла рот и тоже кивнула.

Лид осторожно выглянул из-за столба и поднял правую руку.

Монументальные южные врата находились на отдалении примерно в двадцать метров от их столба. Между створами, как и на Эпохе Хейан, была закреплена стальная плита с рельефом огненной птицы. Печать Судзаку.

Дорогу на север от врат патрулировали в общей сложности восемь групп Энеми. Также от врат вдоль стен шли коридоры, каждый патрулировался ещё одной группой.

Группы перемещались не синхронно, и пространство перед вратами всё никак не хотело становиться безопасным. Но аватары упорно ждали, и, в конце концов, патрули стали сходиться друг к другу всё ближе… Лид расправил пальцы на руке и начал медленно их загибать. Четыре, три, два, один…

«Сейчас!» — мысленно воскликнули аватары и выпрыгнули из тени столба.

Они бежали сквозь плотный туман, отчаянно отталкиваясь ногами от тёмно-синих плит. Уже через три секунды они оказались на площадке перед вратами.

Лид вскинул левую руку, остановив Харуюки и Утай, и одновременно с этим потянулся правой рукой к Бесконечности на поясе.

Вслед за этим тело юного самурая засветилось ослепительным светом, сделав его похожим на звезду.

Оверрей. Сияние Инкарнации. Уже по предыдущей схватке с рыцарем, в которой Лид использовал технику, не объявляя её названия, было понятно, что он в совершенстве владеет Инкарнацией, но скорость, с которой он активировал Систему, и сила Оверрея превосходили все ожидания Харуюки. Он даже не успел объявить название техники, а плиты под его ногами уже начали трескаться, и в воздухе заискрила голубая плазма…

Юный аватар пригнулся, ухватился левой рукой за ножны, а правой — за рукоять.

— О-о-о-о-о! — впервые услышали они боевой клич Лида.

Харуюки, уже даже не дыша, на автомате обхватил Утай левой рукой и придвинул её к себе.

Линзы вечно спокойных глаз Лида вспыхнули ярким голубым огнём. Вместе с этим по округе эхом раздалось название техники:

— Хевенли Стрейтос[8]!!

На первом слове правая рука Лида расплылась в воздухе от скорости взмаха.

Мощь великого Артефакта, накопленный от покоя в ножнах заряд и потрясающая мощь собственной Инкарнации Трилида слились в лазурном световом клинке, рассёкшем воздух. Мир перед глазами Харуюки словно разорвало надвое.

Горизонтальный удар, совмещённый с выхватыванием меча.

И, конечно, сразу же последовал и вертикальный удар.

Клинок света превратился в огромный крест, поразивший стальную плиту, связывающую створы врат. По изображению огненной птицы побежала крестообразная трещина. Вертикальная линия моментально вырвалась за пределы плиты, растягиваясь во всю высоту врат. Казавшиеся неприступными стенами створы тяжело дрогнули…

«Они открываются!..»

Харуюки прижал к себе Утай ещё крепче и сжал правую руку в кулак. Словно почуяв это движение, на его спине раскрылись сложенные чешуйчатые крылья.

— Так вот какова ваша истинная форма, Кроу-сан… — послышался вдруг шёпот возле Харуюки.

Юный самурай с опущенным мечом смотрел на него и щурился. Затем он прошептал:

— Какая красота… встреча с вами — настоящая честь для меня…

— Д-да ладно… это для меня большая честь повстречать тебя, Лид…

Когда он закончил говорить эти слова, тело Утай вдруг напряглось. А затем это заметил и сам Харуюки. Со стороны дороги за спиной Лида, со стороны прилегавших к вратам коридоров послышалась тяжёлая поступь толп несущихся со всех ног Энеми. Харуюки на мгновение изумился, ведь они находились очень далеко от их зоны видимости, но тут же вспомнил.

Сильных Энеми притягивают волны Инкарнации.

Инкарнационная техника «Небесное Сплетение», применённая Трилидом для уничтожения печати, была самой сильной атакой, которую когда-либо видел Харуюки. С учётом того, что они находились на открытой местности, совершенно неудивительно, что её заметили все находившиеся поблизости Энеми.

Харуюки быстро протянул правую руку и крикнул:

— Л-Лид! Хватайся! Мы сбежим вместе!..

Но…

Лазурный аватар мягко, но печально улыбнулся и медленно покачал головой.

— Нет, я не могу пойти с вами. Уходите без меня.

— Но… почему?.. Тебя ведь убьют Энеми, если ты останешься!

К ним уже со всех ног бежали и огромные рыцари, и колдуны, переполненные злобой. Не меньше десяти отрядов. Даже такой опытный боец как Лид, вооружённый Бесконечностью, не смог бы ничего поделать против такой толпы.

Но главное — Харуюки ни секунды не сомневался в том, что Трилид покинет Замок вместе с ними. Именно поэтому он и не стал разговаривать с ним прямо там. Но… если здесь их разделят врата, то неизвестно, когда они увидятся в следующий раз.

— Нет, Лид… ты не можешь! — закричал Харуюки изо всех сил и вновь протянул руку.

Но Трилид отступил на шаг и указал на врата клинком.

— Идите! Не беспокойтесь, в бесконечное истребление я не попаду! Кроме того… мне пока нельзя покидать Замок! Но я клянусь… однажды мы снова встретимся с вами, Кроу-сан, Мейден-сан. И уж тогда я расскажу вам обо всём. О том, что в Ускоренном Мире делает этот Замок… и о том, почему его так надёжно охраняют. Обо всём, что мне известно!

Слова юного самурая прозвучали так величественно и уверенно, что Харуюки не смог ничего ответить.

Слева от него послышался шёпот Утай:

— Идём, Ку-сан. Если мы останемся здесь, то упустим шанс, данный нам Лидом!

— !..

Харуюки на мгновение зажмурился. Когда он распахнул глаза, он был уже готов. Он взмахнул крыльями и ощутил тягу, беззвучно поднявшую двух аватаров в воздух.

Оторвавшись от земли на два метра, Харуюки вложил все свои чувства в короткую реплику:

— Лид… пока!

Юный самурай широко улыбнулся и ответил:

— Да… пока!

Они обменялись друг с другом точно теми же словами, которыми дети обещают увидеться друг с другом на следующий день. Харуюки, стараясь сдержать слезы, развернулся. Он слышал топот несущихся к ним Энеми, а среди них — последние слова Лида:

— Имя «Трилид Тетраоксид» мне дал мой родитель. Моё настоящее имя — …

С трудом удержав себя от того, чтобы не обернуться, Харуюки резко взмахнул крыльями. В спину улетающих во врата Замка аватаров прилетел свежий голос лазурного аватара:

— …Азур Эар!

Глава 10

Алое пламя.

Это первое, что увидел Харуюки, прорвавшись сквозь южные врата Замка во внешний мир.

Вихрящееся, обезумевшее алое пламя. Но это не просто сгусток энергии. У него было два огромных крыла, длинная шея и сверкающие, словно рубины, глаза. Это птица.

Энеми Ультра класса Судзаку.

— П-почему он уже здесь?.. — хрипло прокричала Утай, прижимаясь ближе.

Харуюки удивился не меньше неё. Судзаку начинал появляться из «алтаря», расположенного у Врат, как только кто-то заступал на территорию его ареала — моста в пятьсот метров длиной и тридцать метров шириной. Судя по прошлой битве, на появление и начало движения у него уходило около пяти секунд. Харуюки рассчитывал на это время, на то, что он успеет отлететь от места его появления.

Но, по какой-то причине, они вылетели из врат в тот самый момент, когда Судзаку уже закончил появляться перед ними. До него было меньше тридцати метров. Харуюки едва успел затормозить, чтобы не влететь на полном ходу в огненную птицу.

Но врата за их спинами уже успели вновь захлопнуться. Вряд ли они открылись бы перед ними, попытайся они вернуться. Да, в прошлый раз они смогли попасть в Замок, потому что Трилид… точнее, Азур Эар, заранее разбил печать, но, судя по всему, она восстанавливалась после того, как кто-то проходил сквозь врата.

Лида уже наверняка растерзал десяток налетевших Энеми, и глупо надеяться на то, что он вновь разрубит печать. Кроме того, если бы они вернулись, Харуюки не смог бы взглянуть в лицо Лиду, который ценой своей жизни дал им возможность уйти.