— Где Зерг?! — наконец заговорил я, дождавшись, когда в помещении соберутся все остальные.

— Так ему тут апартаменты выделили отдельные… — торопливо набивая рот печеночным паштетом, произнес солдафон. — Пять звезд, епта!..

— В комнате он! — кивнул в темную глубь коридора Грешник. — Есть тут у нас одна для особых гостей!..

— Веди!.. — сухо бросил я и первым шагнул в указанную сторону. — Пора бы узнать уже, за что столько ям в земле наковыряли!..

Пропустив вперед Грешника, я услышал за спиной дружный множественный топот, а еще металлический звон ложки, явно небрежно брошенной на стол солдафоном. Похоже, что посмотреть на объект, ради которого пришлось столько возиться, хотелось не только мне. Освещая фонарем темноту коридора, Грешник уверенно вел нас за собой. Вот мы миновали небольшую комнатку с двухъярусной кроватью, ту самую, в которой еще недавно мой товарищ чуть не ушел из жизни. Спустя десяток метров прошли мимо еще одного помещения. Слабый отблеск фонаря, на долю секунды заглянув внутрь, осветил небольшую установку дизель — генератора. Проделав еще несколько шагов, Грешник остановился у неширокой железной двери, запертой с помощью внушительной задвижки. Недолго размышляя, он с металлическим скрипом отодвинул засов и втолкнул створку двери внутрь комнаты.

— Вот сука же, а!.. — возмутился Грешник, осветив участок пола у входа. — Тебе ведро нахера поставили‑то, мудило?! Ты ж посмотри…, — обернулся он к нам, — под дверь нассал, гад!..

— Главное, чтоб не насра… — выкрикнул из‑за спины Кипиш, но Грех его тут же перебил:

— Мордой натычу урода… — прохрипел он и, брезгливо переступив лужу, прошел внутрь.

Надо сказать, что помещение оказалось достаточно большим и в то же время абсолютно опустошенным. Кроме упомянутого железного ведра в дальнем углу и старого матраса на бетонном полу слева у стены, здесь больше не было никаких предметов. Несмотря на то, что в комнате ощущались довольно сильные сырость и прохлада, Зерг, на удивление, свободно разлегся на матрасе. Его левая плотно перебинтованная рука прижалась к груди. Сам же он вытянул ноги, а вместо подушки под голову сунул здоровую конечность. При этом, кроме тонкого армейского термобелья, на нем ничего больше не было надето. Похоже, что нашего пленника вполне устраивала его новая обитель. По крайней мере, всем своим видом он выражал именно это. Даже наше присутствие никак его не потревожило, и он, лишь чуть повернув голову, прищурился из‑за яркого света направленных на него фонарей.

— Во, я ж говорил! — воскликнул Кипиш. — Как на курорте, елы — палы!..

Услышав голос солдфаона, Зерг ехидно улыбнулся и присел, упершись спиной в стену. Странно, конечно, вряд ли он мог разглядеть сейчас лицо кого‑либо из нас из‑за смотрящих на него фонарей, но каким‑то образом догадался, что в помещении присутствует девушка.

— Вы чего, мужики…, бабенку мне привели, что ли?! Ну, спасибо!.. — продолжая улыбаться, протянул он. — Уважили! Век не забуду!..

Как заскрежетали мои зубы, я не услышал и лишь почувствовал языком неприятный привкус эмали. Молниеносно подскочив к разведбатовцу, я сжал в своих ладонях его шею и резко потянул вверх. Видимо, опасаясь, что я ненароком его задушу, Зерг быстро заерзал ногами, стараясь упереться стопами в пол, а затем его тело, шаркая спиной о бетонную стену, начало медленно подниматься вслед за моими руками.

Ярость, копившаяся во мне столько времени, наконец выплеснулась наружу, и в данный момент я получал истинное наслаждение. Только вот нужно будет не забыть чуть позже и самому постучаться головой о стену, вытряхивая из нее остатки негативных эмоций, а то так из‑за постоянных стрессов и до микроинсульта недалеко.

Тем временем под напором моих рук лицо Зерга сильно исказилось. Пухлые щеки чуть приблизились к глазницам, утягивая за собой уголки губ, а сальная кожа подбородка волнообразно сгрудилась, довершая гримасу. Искрящиеся пуговки его глаз уставились прямо на меня, и на миг показалось, что разведбатовец заглядывает прямо в мою душу, при этом улыбаясь. Черт, да он и впрямь улыбается! У меня аж холодок по спине пробежал, и, не выдержав такого зловещего взгляда, я с силой оттолкнул красного командира от себя. Тот ударился затылком о стену, но несильно, а затем, приложив здоровую руку к горлу, закашлялся.

— Отойди, Фарт!.. — негромко прохрипел Грешник, отстраняя меня от пленника, а затем, обращаясь уже к нему, продолжил. — Зерг, давай‑ка расставим все точки над "Ё"!

После этой фразы Грешник молниеносным, почти не различимым движением руки ударил разведбатовца кулаком в живот. Похоже, что после такого удара у красного командира разом сбилось дыхание, ноги его подкосились в коленях, и он, прижимая руку к животу, начал медленно оседать на пол.

— Э, нет, дружок! — снова подал голос Грешник и повторил свой удар, только целясь уже в лицо.

На этот раз столкновение затылка Зерга со стеной вышло куда эффективнее. По комнате даже гулкое эхо разнеслось, а он, похоже, чуть не потерял сознание. Грешник же, не давая врагу опомниться, чуть подпрыгнул на месте и с огромной силой впечатал подошву своего ботинка в грудь разведбатовца, при этом намеренно целясь в уже израненную руку. Удар получился настолько сильным, что даже я невольно ощутил всю его ужасающую энергию. Одновременно с этим послышался звук ломающихся костей, и мне показалось, что причиной тому была не только рука красноставца, но и его ребра. Жалобно вскрикнув, Зерг по инерции откинулся назад, ударяясь спиной о стену, а затем, медленно спустившись на матрас, завалился на левый бок.

— Ну, что, — Грешник коршуном навис над пленником, — у нас получится конструктивный диалог или можно продолжать?!

— Не… не понимаю… — жадно хватая ртом воздух и стараясь не шевелиться, произнес Зерг.

— И что же ты не понимаешь?! — Грешник присел на корточки. — Поясни…, может, поможем чем, а?!

— Зачем это все?.. Можно же было мирно договориться…

Мы с Грешником удивленно переглянулись.

— Ну, так давай договариваться! — произнес я. — Сливаешь заказчика, и я гарантирую тебе легкую смерть, а нет…

— Бессмысленно… — прошипел красноставец. — Все ваши старания бессмысленны… Я умею терпеть боль…. Видишь руку? — пленник, не отрывая головы от матраса, пошевелил обрубками пальцев. — Мне уже доводилось оказаться под пытками…. Мои же пальцы мне и скормили… — он ухмыльнулся. — Но ничего…, польза даже в этом есть…, время на стрижке ногтей экономлю!..

— Могу вообще лишить такой проблемы! — уверенно заявил Грешник и, подхватив Зерга, усадил его спиной к стене.

В этот момент водолазка разведбатовца чуть задралась, обнажая округлый живот и несколько грубых шрамов на нем. Заметив эти, похоже, довольно старые раны, я присел рядом с пленником и, не обращая внимания на его сломанную руку, ухватился за ворот термобелья, а затем резко потянул вниз, разрывая плотную ткань.

— Срань господня!.. — воскликнул от увиденного Кипиш. — Звери в шоке! Это что ж такое?! Его на органы разобрать хотели?!

Картина, представшая перед нами, и вправду была ошеломляющей. Практически все открытые участки тела красного командира были покрыты разнообразными увечьями. Ухватив Зерга за плечо, я чуть повернул его в сторону, стараясь разглядеть спину. Черт! По всей видимости, рассказывая о пытках, разведбатовец не соврал. Помимо шрамов от порезов, на его спине присутствовали явные следы различных по степени ожогов.

— А еще мне ногу в нескольких местах распилили… — самодовольно произнес Зерг и задрал вверх штанину кальсон, обнажая несколько темных уродливых шрамов под коленом, расположившихся параллельно на небольшом расстоянии друг от друга. — Это ребята колбаску нарезали…, долго потом кости срастались, жуть!.. И вам я ничего не скажу…, из принципа! Конечно, я буду кричать, а возможно, умолять пристрелить, но информации вам не услышать!.. Так что пытки явно не помогут, а смерть меня не устраивает!..

— А кого же она устраивает?! — скептически усмехнулся я. — Но ты же сам должен понимать, что после такого в живых тебя нет резона оставлять!