– Нет. Как ты не можешь понять, что я чувствую из-за твоего мотокросса?
– А как я должен узнать, что ты чувствуешь? Ты никогда не говоришь о нем и о том, что случилось. Я даже не знаю, как он умер…
– Я не говорю о нем!
– Друзья рассказывают друг другу о том, что они чувствуют. А мы друзья, Энни. Ты одна из лучших друзей, что у меня когда-либо были, – голос Джереми мягок.
– Я не хочу потерять тебя…
– Поэтому ты меня отталкиваешь? Так же, как моя мама?
– Мне нужно побыть одной. Пожалуйста.
Он закрывает глаза и испускает долгий вздох.
– Хорошо. Ну, увидимся.
А затем он уходит.
***
В колледже все по-другому.
Дома я шла в свою комнату, если мне нужно было побыть одной. Теперь у меня есть соседка с зависимостью от онлайн видео. Каждые пять секунд Ванесса хочет показать мне, как кот катится на роботе-пылесосе, кит преследует лодку или козел блеет, как Тейлор Свифт. Когда Ванесса не в ютубе, она в скайпе с Рори. Большинство ночей она не спит до трех утра, делая что угодно, начиная от укладки волос и заканчивая приседаниями и странными позами из йоги, а я люблю быть в кровати к одиннадцати вечера, чтобы пойти на пробежку утром перед занятиями. Иногда мне просто хочется полной тишины, чтобы почитать свою книжонку-триллер. (Почему докторша и агент ФБР уже просто не сделают это?!)
На четвертую ночь в общежитии я решаю купить затычки для ушей. Я люблю Ванессу, потому что она такая милая, но, боже, когда у тебя есть соседка – это может раздражать. Могло быть и хуже, полагаю. Я могла жить с Игги и с ее мандолиной.
Но даже если Ванесса была тихой, мне все равно приходилось сражаться с сумасшедшими визжащими людьми в коридоре. Два парня спорили, потому что один выпил холодный чай другого. Пара рассталась прямо в комнате отдыха, потому что он изменил с девчонкой, которая управляет проектором на его занятиях по киноискусству. Наши соседи жили ради дребезжания электроклэша78, Келси с Игги сражались, потому что Келси не убрала свои волосы из канализационного стока в душе.
– Думаешь, пучки волос противоречат бехаизму, или как? – спросила я Ванессу, которая хихикала.
Занятия тоже отличаются от старшей школы. Вместо домашнего задания каждый вечер, у нас тесты по предметам и отчетные работы в течение семестра. В школу Хандрид Оукс ходили только пятьсот детей, здесь же, в МТСУ, нас триста человек только на лекции по психологии. Хорошо, что хоть Колтон на занятии со мной. Это делает меня не такой потерянной.
Читать задания по всем занятиям долго и сложно. Иногда я понятия не имею, о чем читаю. Иногда я гадаю, одолею ли я четыре года этого сумасшедшего, тяжелого обучения. Строю планы о том, чтобы посетить своих преподавателей согласно графику.
В первый день после занятий я пошла в офис науки профессиональных заболеваний. Увидела в интернете, что им требовался на неполный день ассистент в офис. Ванесса посоветовала мне вместо того, чтобы сразу менять свою специализацию с нерешенной на физиотерапию или медсестринскую деятельность (вероятно потому, что ее брат менял свою специализацию около трех раз и предупредил ее до последнего не беспокоиться об этом), попытаться найти обучающую работу в колледже, чтобы увидеть, каково это и начать зарабатывать деньги. У меня был стресс из-за того, сколько нужно заплатить за учебники и тренировки Мэтта в октябре.
Кабинет физиотерапии сам по себе сильно напомнил мне тренажерный зал, где работает Мэтт. В нем было полно минибатутов, медицинских мячей и постеров о питании. Я познакомилась с отличным парнем, Майклом, который носит очки в прямоугольной красной оправе и черные серьги-гвоздики в каждом ухе.
– Я насчет работы, – сказала я трясущимся голосом.
Он улыбнулся и протянул мне форму, которую я заполнила. После, я разговаривала с координатором офиса, объясняя, что непрерывно работала официанткой больше двух лет и рассказала ей, какими важными стали для меня упражнения, она сразу же приняла меня. Конечно, с минимальной заработной платой в офисе я не буду хорошо зарабатывать, как это было в закусочной, но мне так приятно, что могу заработать немного наличных и, надеюсь, научиться чему-то тоже.
Я люблю вечернее время, после занятий, когда жара спадает. Мне нравится с Ванессой и Келси лежать на полотенцах во дворе, просто разговаривая или занимаясь. Они хихикают, когда парни свистят нам. А мы с Келси даже поговорили о нашем прошлом, и, кажется, все в порядке. Мне нравится снова иметь друзей.
Я продолжаю желать, чтобы мимо прошел Джереми и предложил поиграть в настольную игру или еще что-то. Но его нет.
В течение первой недели мы с ним только дважды писали друг другу, и больше не строили совместных планов и не встречались. Я написала, что если он хочет, мы можем пробежать как-нибудь вместе, утром или вечером, на что он ответил: Мы не бегаем с одинаковой скоростью. Не имеет смысла вместе тренироваться.
Я в буквальном смысле сделала шаг назад, прочитав это сообщение. Ладно, подумала я. Он прав. Я бы только замедляла его.
Но, честно? Я отпугнула его. Он больше не бежит вприпрыжку, чтобы увидеться со мной. Я ловлю себя на том, что высматриваю его на кампусе, в тренажерном зале, во дворе между занятиями. Среди тридцати тысяч учащихся кажется невозможным столкнуться с ним. И как такое может быть, что я так скучаю по нему… но и боюсь одновременно?
Мама всегда говорила, что я слишком зависела от Кайла: «Парень должен влиться в твою жизнь, а не стать ею». Я не хочу так зависеть от Джереми. Я каждый вечер хожу ужинать с Ванессой, Келси и Колтоном, а в среду пила кофе с Майклом, после того как он обучал меня новой работе.
Но все еще скучаю по своему другу.
Может, об этом всплеске адреналина говорил мне Джереми? Может, он потерял это чувство полета рядом со мной? Может, поэтому он едва обращал на меня внимание всю эту неделю?
Имею в виду, я попросила его бросить что-то, что он любит только потому, что это пугает меня. Кого-то, кто не дал ему ничего, кроме дружбы. Была ли я эгоисткой? Да. Но я не хочу, чтобы ему было больно.
В пятницу вечером, перед моим первым забегом на двадцать миль, – самая длинная дистанция, которую пробегал Кайл, – вместо ужина углеводами с Джереми я обнаруживаю, что еду во Франклин, в автомобильный кинотеатр. Этой ночью показывают «Бриолин». Мы с Кайлом любили смотреть этот фильм вместе. Я любила песни, и любила, когда Сэнди надевала горячий наряд из кожи и курила сигарету в конце.
Боже, я скучаю по былым временам. Покупаю немного попкорна, сажусь на капот своего автомобиля и вытираю большим пальцем слезы.
Победа
– Энни, пожалуйста, пойдем со мной, – умоляет Колтон, а я продолжаю качать головой.
Это происходит субботним вечером, после того как я завершила свой забег на двадцать миль. Я весь день была не в состоянии удержать хоть кусочек пищи, трижды прикладывала лед к колену и приняла экстрасильный тайленол. Ванесса занята тем, что тискается со своим парнем, поэтому Келси позволила мне расположиться у нее.
И Колтон чертовски хочет, чтобы я пошла на вечеринку ДТК и замолвила за него словечко перед Джереми, который в последнее время не хочет иметь со мной никаких дел.
– Пожалуйста? – тихо просит меня Келси.
Мою комнату захватили Ванесса и Рори, поэтому не то чтобы у меня было еще чем заняться.
– Ладно, – наконец соглашаюсь я, по большей части потому, что Келси попросила меня. И если быть честной, потому, что я скучаю по Джереми и хочу знать, как у него дела.
Она открывает свой шкаф:
– Нам срочно нужно сделать нас погорячее. Колтон, выметайся.
Он широко улыбается ей:
– Я пойду переодену футболку и встречу вас здесь.
Мы с Келси по-настоящему громко включаем музыку, пока выпрямляем волосы, примеряем разные наряды. Она танцует по комнате, нанося блеск для губ, а я хромаю, словно только что вправила бедренный сустав.