Когда Джейми видит нас за столиком, он, пошатываясь, идет к нам. Я начинаю подниматься, но меня опережает Питер. Он накрывает мою руку своей и говорит:

— Пусть он сядет. Так будет проще.

Не знаю, что именно будет проще, но делаю, как сказал Питер.

Мама поднимает взгляд только тогда, когда Джейми подходит к нашему столу и встает, держась за спинку предназначенного для него стула.

От него несет перегаром. У меня нет слов.

Мне стыдно — стыдно, что он пьяный стоит перед моей семьей, и стыдно, что я позволила этому случиться. Несколько месяцев я либо закрывала на все глаза, либо сама участвовала в том, что привело к этому моменту. Из своего опыта с Питером я знаю, что проблему должен решать сам Джейми, но мне нужно было сделать что-то или сказать. Я не должна была отмахиваться, отмахиваться и еще раз отмахиваться от всех нежелательных моментов.

— Джейми, ты в порядке? — спрашивает мама.

Пока она говорит, ее голос превращается в «психотерапевтический». Меня всегда возмущал этот голос, иногда я даже ненавидела его, но сейчас мне легче от того, что я его слышу.

Я в беспомощном состоянии.

Джейми не замечает маму и пристально смотрит на меня. Питер все-таки решает встать.

— Я — не ты, — ужасно тихим голосом говорит Джейми.

— Что... что это значит? — запинаюсь я.

— Джейми, давай выйдем, — говорит Питер.

— Я не буду пересдавать экзамены. Я не пойду в колледж. Я не пойду в школу искусств. Вся эта фигня закончится сейчас же.

Весь ресторан не сводит с нас глаз, и дело не в громкости голоса Джейми, он говорит так тихо, что я подаюсь вперед, чтобы его слышать. Все дело в атмосфере. Атмосфера вокруг нас изменилась.

Теперь встает и мама, я одна остаюсь сидеть. Не уверена, что ноги сейчас меня удержат.

— Давай выйдем и поговорим об этом, — говорит мама.

Джейми практически рычит:

— Никуда я не пойду.

— Полегче, — предупреждающе говорит Питер, вставая между Джейми и мамой.

— Я с ним выйду, — говорю я, хотя даже не встала.

— Нет, не выйдешь, — говорит Питер.

Он хватает Джейми за руку, а Джейми с легкостью сбрасывает его руку, но не сразу. Теперь мы привлекаем внимание официантов и администратора, которые уже на пути к нашему столику.

— Какие-то проблемы? — спрашивает у мамы администратор.

— Наш друг немного перепил, я его выведу, — отвечает за нее Питер.

Думаю, это хорошая идея, администратор окидывает взглядом Джейми, явно замечая, что его камуфляжная куртка и массивные ботинки не подходят для ресторана в нашем модном отеле.

— Пит, давай я. Ладно? Все будет нормально, — говорю я, хотя не уверена, что так и будет. — Мне нужно с ним поговорить.

Я берусь за сто и с трудом поднимаюсь. Иду к выходу из ресторана, а Джейми за мной. Мама с Питером идут за Джейми. Они остаются в холле, но я вижу, как они наблюдают за нами через большое окно, выходящее на улицу.

Когда мы с Джейми спускаемся по ступенькам крыльца отеля, я спрашиваю единственное, что пришло мне в голову:

— Почему?

Его пылающий взгляд приковывает меня к месту — в нем не осталось и следа от того, что было в его глазах прошлой ночью.

— Ты меня выставила идиотом в этой школе.

Я не выставляла его идиотом. Разве я это сделала?

Стараюсь настоять на своем:

— Джейми, ты когда-нибудь туда поступишь. Думаешь, талант есть у каждого? У большинства его нет. Но у тебя есть. Он делает несколько шагов ко мне.

— Ты знаешь, что я не вписываюсь в такие места.

Я поднимаюсь на одну ступеньку, чтобы сохранить дистанцию между нами и казаться выше.

— Я не... Мне без разницы, поступишь ты туда или нет. Я просто...

— Ты хочешь, чтобы на моем месте был какой-то другой хренов парень.

Меня чуть не убивают его слова. Приходится перевести дух, чтобы придумать ответ.

— Ты знаешь, как долго я ждала, чтобы быть с тобой? Я просто пытаюсь показать тебе, что ты можешь уехать из Юнион... что ты должен уехать.

— Мне не нужен твой выбор. Я — не ты.

Моя злость перечеркивает всю симпатию, которую я к нему чувствую.

— Знаешь что? Ты прав. Ты — не я, ты сильнее, и у тебя обычно больше мужества, чем у меня. Но сейчас? Ты трус.

Джейми резко отворачивается от меня и бьет кулаком первое, что он видит — кирпичную колонну на крыльце. Что-то хрустит, и я ахаю, как будто это я только что сломала руку. Но это не имеет значения — сейчас он не чувствует ничего, кроме ярости.

Регина однажды сказала, что я считаю себя слишком хорошей для Юнион и слишком хорошей для Джейми, и, в конце концов, я просто оставлю его в прошлом. Она была права? Я пытаюсь наставить Джейми на путь истинный, потому что не хочу оставлять его в прошлом?

Или история повторяется — в очередной раз Джейми разбивает мне сердце, уходя по той или иной причине?

Возможно, оба варианта отчасти правильны. Джейми не может быть со мной, потому что не может вынести мою любовь к нему и желание самого лучшего для него. Он не может вынести мою веру в него — это слишком на него давит.