- Добрый вечер. Восьмой вагон, место 7Б. Доброго пути, – машинально говорит регистраторша,

едва взглянув на парня.

Рауль по лестнице спускается к путям. До отправления остается меньше десяти минут. Он

прямиком направляется к восьмому вагону, здоровается с довольно милой проводницей и садится в поезд. Народу в вагоне мало, может, человек двенадцать. Рауль ищет свое место – оно находится точно в середине вагона. Добравшись до него, парень сталкивается с небольшим недоразумением.

- Простите, думаю, это мое место, – обращается Рауль к девушке, сидящей на его месте.

Девушка внимательно разглядывает свой билет и, удостоверившись, что ее место 7А находится у

окна, пересаживается на него, попутно улыбнувшись парню.

- Если Вы предпочитаете сидеть у прохода, то мне, в общем, все равно, – любезно замечает Рауль,

забрасывая чемоданчик на багажную полку.

- Спасибо, мне и тут неплохо. Какая разница, где сидеть.

Очень мелодичный голос девушки напоминает мягкое и нежное звучание флейты. Девушка,

должно быть, его возраста, плюс-минус год. У нее молочно-белая, как кокосовое мороженое, кожа, и все лицо усыпано веснушками. Но больше всего привлекают внимание ее длинные прямые волосы, ярко-рыжие как апельсин. Она не уродина, и по-своему даже красива.

Ровно в пять поезд трогается, и в ту же секунду раздается звонок мобильника. Парень достает

телефон и отвечает.

- Подожди секундочку – тихо просит он, поднимаясь. Девушка-соседка смотрит на него, и они

понимающе обмениваются улыбками.

Секунда – и вот Рауль уже стоит между седьмым и восьмым вагонами.

- Привет, ты в метро? – уже более спокойно спрашивает он.

- Да, я не смогла дождаться, когда ты позвонишь мне из Валенсии. Мне захотелось услышать тебя.

Я скучаю по тебе, – расстроено сообщает Валерия. – Я должна была бы быть рядом с тобой.

- Знаю. Я был бы так рад, если бы ты была здесь.

- А на вручение “Оскаров” мне позволят приехать, а?

- Думаю, да. Там бюджет побольше.

- Ладно, подожду, когда тебя номинируют на “Оскара”, чтобы сопровождать тебя на вручении

награды.

- Это всего два дня. Они быстро пролетят, вот увидишь.

- Они будут медленно тянуться, – возражает Вал жалобным голосом. – А что это за красивая

девчонка сидела рядом с тобой? – тут же недовольно спрашивает она.

Услышав вопрос Валерии, Рауль пребывает в немалом удивлении.

- Откуда ты знаешь, что это девушка?

- Значит, так оно и есть?! Вот черт! Проклятая интуиция! Я так и знала, что будет девушка! Мало

того, еще и красивая!

- Ты прицепила ко мне скрытую камеру, чтобы шпионить за мной?

- Угадал… но так и не ответил. Она красивая?

- М-м-м… Я не совсем уверен. Она совсем другая.

- Другая?

- Да, по виду она – американка. Она очень-очень белая. На лице полно веснушек, и волосы как

апельсиновые.

- Она рыжая, как Мери?

- Нет, у нее волосы посветлее. Апельсиновые, апельсиновые… под цвет мандаринов.

- Я уже могу ревновать?

- С какой стати тебе ревновать? Мы даже почти не разговаривали!

- А-а, так ты уже разговаривал с ней? Но, поезд только отошел! Ты не теряешь времени зря.

- Знаешь… Она сидела на моем месте, и я ей об этом сказал. Она пересела, а я всего лишь добавил,

что мне все равно, где сидеть – у прохода или у окна. Вот и весь разговор.

- Я пошутила, любимый. Я не ревную, и тебе не нужно объясняться.

- Ты… ты…

- Что – я?

В эту секунду длинный писк прерывает разговор Рауля с Валерией.

- Любимая, у меня телефон разрядился, – досадливо замечает Рауль.

- Что, опять?

- Да, с каждым разом телефон становится все хуже, совсем зарядку не держит. В понедельник

куплю новый мобильник.

- Когда приедешь в отель, заряди его по полной.

- Так и сделаю.

- Я успею сказать тебе, что люблю тебя, прежде чем он отключится?

- Если поторопишься… то да.

- Я тебя холю, милый.

- Я тоже тебя холю.

Сразу после признаний в любви черный BlackBerry выключился. Враждебно взглянув на телефон,

парень сует его в карман брюк. Без вопросов – в понедельник мобильник нужно заменить. Но, получит ли он денежную премию на Валенсийском фестивале короткометражек?

Глава 16

Мери и Эстер находятся в больнице больше часа. Они позвонили матери Паломы, и та уже в пути. В больницу девушек привез на своей машине сосед. К счастью, Палома пришла в сознание как раз перед тем, как сесть в машину. Врачи продолжают ее обследовать, и хотя состояние Паломы кажется уже стабильным, девушки еще не оправились от испуга, особенно Мария, которая беспокойно мечется из стороны в сторону.

- Успокойся, – урезонивает ее Эстер. – Вероятно, это был легкий обморок.

- Я не могу выбросить из головы картину, когда она без сознания рухнула на пол у тебя в комнате. У меня прямо мороз по коже.

- Вот увидишь, это был всего-навсего незначительный обморок, ничего страшного.

- Я беспокоюсь за нее, и не могу не волноваться.

В приемную входит молодой доктор и, увидев ожидающих девушек, подходит к ним.

- Вы подруги Паломы?

- Да, – быстро отвечает Мери, и с явной тревогой спрашивает, – с ней все в порядке?

- Вы сообщили родным?

- Да, ее мама уже едет сюда. Но как Палома? Как она?

- Она в сознании, но ей придется провести несколько часов под наблюдением.

- Мы можем ее увидеть?

- Конечно, она тоже очень хотела вас видеть, – успокаивающе говорит доктор. – Кстати, вам известно, откуда у Паломы сильные ушибы на теле и рана на губе?

Эстер и Мери переглядываются между собой, прежде чем ответить. Они не знают, что сказать. Предположительно, никто не должен был узнать о том, что произошло у выхода из школы. Это должно было стать секретом.

- Она подралась, – коротко отвечает Мария, решившись открыть правду.

- Подралась?

- С девчонками из класса.

- Понятно. Это проливает свет на удар по голове.

- Ее ударили по голове?

- Да, к тому же удар достаточно серьезный. Он может быть причиной потери сознания.

Когда девушки оказывали Паломе первую помощь, она ни словом не обмолвилась ни о каком ударе по голове. Может, она и сама об этом не знала.

- А теперь-то мы можем, наконец, ее видеть?

- Да, простите. Сюда, пожалуйста.

Молодой доктор провожает двух девушек до палаты, где лежит на кровати их подруга. Увидев девчонок, Палома, словно пружина, подскакивает в постели, хотя медсестра, находящаяся рядом с ней, просит ее не вставать. Палома послушно ложится и ждет, когда обе девушки подойдут к ней, чтобы обнять их, но, не сдержавшись, принимается безутешно плакать.

- Рыжулька! Эстер! – рыдая, восклицает она. – Простите меня! Мне так жаль. Я не хотела, правда, не хотела волновать вас. Мне очень-очень жаль.

У Мери на глаза наворачиваются слезы. Она не может видеть Палому вот такой, лежащей на кровати, заплаканной, хотя от всей души рада, что та в сознании и как всегда жизнелюбива.

- Не жалей ни о чем, ты не виновата в случившемся.

- А кто же еще? Конечно, я!

- Ну все, все, успокойся.

- Я самая плохая в мире.

- Не мели чушь!

- Палома, ты ни в чем не виновата! – вмешивается Эстер. Она улыбается девушке и ласково гладит ее по голове. – Самое главное, чтобы ты слушалась врачей и поправлялась.

- А что, я очень больна?

- Нет-нет, все хорошо, ты не больна, но тебе придется провести здесь несколько часов, чтобы врачи убедились, что у тебя все в полном порядке, и работает как нужно.

- Так есть хочется. Который час?

Эстер смотрит на часы мобильника и видит, что уже почти пять вечера. Про себя она думает, что у нее были намечены кое-какие дела на это время, и теперь она точно опоздает. Когда она скажет об этом, ее точно убьют!

- Без пяти пять, – отвечает Эстер. – Вы не против, если я выйду на минутку позвонить?