Врачи отвезли его отца в ожоговый центр. Спросили у Джейсона, хотел ли он побыть с отцом. Предупредив, его отец вряд ли переживет эту ночь.

— Сынок, ты наверно захочешь с ним попрощаться, — сказал один из врачей.

Но он не хотел. Он был также напуган, как и в момент смерти его мамы. Его последним воспоминанием об отце будут его полные боли глаза, смотрящие на него всю дорогу до ожогового центра.

Джейс резко проснулся, его сердце учащено билось, а перед глазами стоял образ обгоревшего отца. В комнате было темно, но он слышал ее размеренное дыхание, ощутил покачивание движущегося автобуса. Они были в дороге. И он любил ее. Его Агги.

Его рука погладила Агги под одеялом. Он сцепил их пальцы, чувствуя себя глупо из-за желания ощутить ее рядом, знать, что она поддержит его, даже если всего лишь спит рядом и не знает о его кошмаре. Вина сжирала его изнутри, вместе со страхом.

А может она могла? Она помогла ему справиться с болью утраты его матери. Память о ней хоть и была призрачной, но теперь она не изводила его. Он обрел спокойствие. И именно Агги дала ему это. Она всегда готова дать ему все, в чем он так сильно нуждается. Даже в тех вещах, которые были ему неважны, до недавнего времени. До самого рассвета Джейс наблюдал за ней спящей, представляя, сможет ли он выжить, если потеряет ее.

Открыв глаза, Агги наткнулась на сотрящего на нее Джейса. Она улыбнулась и лениво потянулась.

— Доброе утро, милый, — промурлыкала она. — Что заставило тебя так рано проснуться?

— Я готов, — сказал он.

Она улыбнулась, обнимая его за шею, вжимаясь в его горячее тело.

— Я думала, после вчерашнего ты будешь удовлетворен как минимум на пару дней вперед.

— Я не это имел в виду, — серьезным тоном ответил он. — Я готов рассказать.

Ее сердце пропустило удар, улыбка спала.

— О твоем отце?

— Ага.

Она не была уверена, хотела ли слушать его рассказ. Он говорил, что убил его. А что если он делал нечто непростительное? Изменит ли это ее чувства к нему? Этого Агги не хотела. Она была безгранично счастлива с Джейсом. Она еще никогда не испытывала таких чувств ни к одному мужчине, поэтому не была готова к их завершению. Она понимала, уверенность Джейса в ней была для него огромный шагом, поэтому у нее не было другого выбора, как выслушать его. Она должна быть сильной. Она знала, его бремя было велико для одного.

Вытащив руку из-под одеяла, она погладила его по брови.

— Я слушаю.

Джейс закрыл глаза.

— С чего мне начать?

Это был риторический вопрос, поэтому Агги молча, ждала продолжения.

— Я был проблемным подростком. Дома, в школе. Я нарушал закон. Чем сильнее отец пытался меня воспитывать, тем больше я сопротивлялся. Крики на меня не действовали.

Физическое насилие тоже. Ни домашние аресты, ни лишение любимых вещей. Ничего не помогало. И к тому времени, как я его возненавидел, его ненависть ко мне была намного сильнее. Около пяти лет, мы прожили в постоянной вражде.

— Малыш, в подростковых бунтах нет ничего необычного. Многие подростки так себя ведут, — сказав это, Агги погладила его щеку. — Отец бил тебя?

Джейс пожал плечами.

— Лучше бить, чем кричать. Синяки проходят, а вот слова нет, я до сих пор их помню.

Он запрокинул голову, закрыл глаза. Агги ждала, пока он собирется с мыслями. Через некоторое время, он посмотрел ей прямо в глаза.

— В день его смерти, — Джейс тяжело вздохнул. — В день, когда я его убил, я был наказан и должен был сидеть в своей комнате. Но я убежал, чтобы побыть с девушкой. Карой Синклер.

— Синклер?

— Младшей сестрой Брайана.

— Я и не догадывалась, ты так долго знаком с парнями. Сколько тебе было?

— Пятнадцать. Я знал группу, но они не знали меня. Я встречался с Карой, чтобы познакомиться с ними, но... через несколько месяцев она... — он покачал головой. – Эту историю я расскажу в другой раз. Пока меня не было... — он почти закатил глаза. — Я тогда лишился девственности. — Когда Джейс покраснел, Агги не смогла сдержать улыбку.

Казалось, его сейчас стошнит, но это скоро прошло. — В общем, пока я был с Карой, в доме случился пожар. Он начался в моей комнате. Отец думал, что я заперт в комнате, поэтому поднялся наверх. Но меня там не было. Когда он наказывал меня, то запирал двери на засов.

Агги, но в тот момент меня не было в комнате. Если бы я не ослушался его... если бы не разбил окно, и не убежал веселиться... Если бы я не включал обогреватель, или не забыл его выключить. — Он расстегнул браслет на правой руке и показал ей запястье, с бесчисленным количеством шрамов от ожогов. — Я включил обогреватель, и сделал это, а позже, не задумываясь, бросил на него одеяло. От этого начался пожар. Огонь перешел на шторы.

Потом на мебель. Если бы я его послушался, отец бы не пострадал в огне. Он бы не получил ожоги третьей степени на 90% поверхности тела. Он бы не умер несколько часов впустя. — Джейс смотрел Агги в глаза, ожидая, что она начнет отрицать его причастность к случившемуся. Боль, которую он так долго прятал, сейчас была на поверхности, в какой-то степени ощутимой. — Это должен был быть я. Я один должен был умереть. Агги, я убил его.

Я с таким же успехом мог подойти и выстрелить ему в голову.

Агги не сомневалась, Джейс именно так себя и чувствовал, она не знала, как помочь ему понять, случившееся с его отцом было ужасным, трагическим несчастным случаем, но никак не его виной. Его отцу не следовало запирать его в комнате. Да и Джейс не специально начал пожар. Он был небрежным ребенком, испытывающим обиду и боль.

— Малыш, это все в прошлом. Я люблю тебя в настоящем. Здесь и сейчас, — прошептала она, поглаживая его лицо. — Вот что главное. — Даже в темной комнате она видела его мучительный взгляд. Он был несчастным до глубины души.

— Ты все еще меня любишь? — затаив дыхание, спросил он.

— Люблю.

— Даже зная... — он сглотнул.

— Я же тебе сказала, ты можешь обо всем мне рассказать. Мне грустно от того, что тебе было больно, и мне жаль, что у тебя не осталось близких. По крайней мере, сейчас у тебя есть твоя группа, и я. Мы — твоя семья.

— Агги, это хорошая попытка, но я не настолько близок с парнями. Они терпят меня...

Она закрыла его рот рукой.

— Хорошо, я сказала, ты можешь говорить мне обо всем, но только не лги. Ты близок с парнями. Они обожают тебя, и все для тебя сделают. Именно ты держишь их на расстоянии.

Но меня же ты пустил. И ведь ничего страшного не произошло?

— Агги, с тобой все по-другому. Раз за разом ты доказываешь, ты принимаешь меня таким, какой я есть. А парни? Они не знаю меня настоящего.

— Ты можешь позволить им узнать тебя лучше. Ты можешь им доверять. Они не сделают тебе больно.

— Возможно, — ответил Джейс, но в глазах все также читалась неуверенность.

— Чего ты боишься?

— Ничего.

— Думаешь, они увидят тебя настоящего и выгонят тебя из группы?

Он задумался, а потом кивнул.

— Ты действительн невысокого мнения о своих коллегах по группе.

Его глаза всеркнули яростью.

— Что ты имеешь в виду? Они для меня все. Я жизнь отдам за любого из них.

— Но в тоже время, ты не даешь им увидеть тебя настоящего. Думаешь, они знают, как ты к ним относишься?

Еще с детства его не научили показывать и выражать свою привязанность. Никто не делал этого по отношению к нему, именно поэтому он и не понимал всех этих чувств. Он не понимал, через поддразнивания парни и показывали свою любовь к нему. Так может парни помогут ей в этом. Но она не знала, как их попросить об этом. Но она должна что-то придумать, ради Джейса. Ему нужно понять, сколько в его жизни любви. Она была эгоистичной и хотела быть единственной в его жизни. Конечно, Джейс будет счастлив с ней, но ему также нужны и крепкие дружеские отношения с парнями. К тому же сильная привязанность и зависимость от одного человека, может испортить отношения или отгородить его от окружающих. Но Джейс нуждается в близких и поддерживающих его людях. Он так долго был один. Возможно, однажды его коллеги по группе станут для него именно такими людьми.