Найду Ферга и обязательно вернусь за экипажем!

Следующий раз посмотрела за спину через четыре дюны. И вовремя. От баржи отделились три байка и неслись в мою сторону. Правда, между мной и преследователями был серьезный задел — метров четыреста, а то и больше, но скорость они тоже набрали приличную.

Я решительно повернула к виднеющимся вдали горам. Где еще спрятаться в пустыне? Зарыться тушканчиком в песок мне вряд ли позволят. Покрутила ручки, потыкала пальцем в дисплей, пытаясь разобраться в показаниях приборов. Скорость на максимуме — ветер свободы шумел в ушах. Мощность двигателя — на пределе. Правда, топлива меньше, чем половина шкалы индикатора. Меня это слегка тревожило, но понадеялась, что хватит оторваться, а затем и отыскать Ферга.

Наконец, нашла, как выдвинуть из недр байка защитный щиток и блаженно улыбнулась. Ну что же, пусть попробуют поймать!

И они пробовали, при этом очень старались. Я тоже не сдавалась, так что расстояние до красных скал мы преодолели очень быстро. Вскоре не только рельеф, но и пейзаж стали меняться — появилась редкая растительность, вместо песка землю усеивали мелкие камни, а затем уже и крупные валуны, заставляя меня все время быть начеку. Пришлось даже сбросить скорость, чтобы не врезаться на полном ходу в скалы. Затем я увидела первое хиленькое дерево, второе, а потом уже и целую рощу. Засмотрелась на растительность Тауруса — низкую и искривленную, а также серые, пыльные кусты — и чуть было не влетела в изъеденную временем и пустынными ветрами скалу. Обругала себя, решив впредь быть внимательнее.

Тут мне показалось, что запахло водой. Неужели?.. О том, чтобы напиться, я могла лишь мечтать. Пусть второе солнце, Аритар, успело зайти за край горизонта, пусть мой мотоцикл несся почти на пределе скорости — столько, сколько я могла позволить, чтобы не закончить жизнь в каменных объятиях очередного валуна, пусть ветер обдувал со всех сторон — от этого не становилось прохладнее. Казалось, что я сравнялась возрастом с этими скалами — такая же уставшая и состою из песка и мелкой каменной крошки, что поднимались в воздух, раздутые выхлопами реактивного двигателя.

Пиратов тоже интересовало, из чего я состою, и они не стеснялись это узнать. Подозреваю, после выкрутасов на барже Бааг Дан решил со мной не церемониться, поэтому отдал приказ поймать и прикончить. Несмотря на все мои попытки убежать, убойная команда необъяснимым образом приближалась, пока не очутилась на расстоянии выстрела. Над головой просвистели смертельные лучи, заставляя меня вильнуть, уходя с линии обстрела. Затем я свернула за одну из скал — причудливой формы, золотисто — красную, поросшую сухими, словно седыми, растениями.

Еще один поворот, и еще. Влетела на небольшой пригорок, притормозила на долю секунды, затем повернула руль вправо, уходя от пиратов под прикрытие очередного, похожего на гриб, утеса. Вдали заметила ущелье. Туда, к нему! Если повезет, проскочу в узкую лазейку между скал, а затем… В очередной раз попытаюсь затеряться. Вновь взглянула на дисплей и поняла, что затеряться мне не помешает. Причем чем скорее, тем лучше, потому что топливо подходило к концу. Заставила себя не паниковать, хотя повод был преотличнейший.

Наконец, преодолев ущелье, фонтаном разбрызгивая воду — по дну протекал ручей, и теперь я не только пыльная, но и грязная! — очутилась в долине. Горная долина, вытянутая, окруженная каменной грядой, усеянная валунами, три из которых на въезде — настоящие гиганты. Даже не валуны, а… скульптуры какие‑то! Сплюснутые человеческие головы с пустыми глазницами. Определенно, этих уродцев высекла не природа, а рука человека.

Тут внимание приковали странные фигуры, замершие на каждом из валунов. Их было трое, по одному на каждой скульптуре. И они не были людьми.

Здоровенные, странные создания казались значительно выше людей, имели золотисто — серые приплюснутые лица, которые я толком‑то и не разглядела. Незнакомцы были одеты в черное тряпье, развевающееся на ветру. В руках у каждого — внушительная винтовка. А — ах!.. Этого еще не хватало!

Один, на крайнем валуне, привычным жестом вскинул ружье, упирая приклад в плечо. Я крутанула ручку тормоза, сбросив скорость. Потянула руль влево, резко уводя байк в сторону, потому что…

Что же мне сегодня так не везет? И сзади стреляют, а теперь еще и спереди!

Он все же выстрелил. И попал, чтоб его подняло и подкинуло полосатой мордой об камень!

Боль обожгла правую ногу, как раз над коленом. Не то, чтобы сильно, но… Байк подо мной задергался, теряя управление, резко забирая вправо, не слушаясь руля. Я поняла, что моя "лошадь" вышла из‑под контроля и решила самоубиться вместе со мной о ближайший валун, тот самый, на котором стоял местный охотник в черном. Выпустила руль и, не думая — лучше не думать! — прыгнула в сторону. Сгруппировалась перед тем, как приложилась об землю. Кувырок, но все равно ударилась раненой ногой, а затем еще спиной и головой. Моему отцу бы этот прием не понравился, но слишком уж большая скорость… Еще и руки сбила в кровь о камень, поросший сухой колючей травой.

Не стала смотреть, как мотоцикл несется к валуну. Сейчас же рванет, как пить дать! И вот тогда…. Тогда все! Рывком поднялась, отпрыгнула в сторону, понимая, что не успеваю. Да и укрыться негде.

Тут сверху на меня упал гигантский серо — золотой зверь. Я так и не разобралась, откуда он взялся. А уж тем более ничего не успела сделать. Зверь прижал к земле своей тушей, едва не сломав мне шею. Я вновь приложилась головой и едва не задохнулась, запутавшись в пушистом мехе. Может и хорошо… Лучше не знать, от чего умерла: то ли от взрыва реактивного байка, то ли от того, что мне откусят голову.

Сознание уплывало, я не могла дышать, потому что не хватало воздуха. Зверь — центнера два — три — все сильнее прижимал к земле. Тут я услышала взрыв. Зверь негромко рыкнул — вернее, его живот дернулся, но он окончательно распластал меня на камне. На этом "счастливом" моменте я отключилась. Правда, напоследок успела подумать…

Странно все это! Зачем меня спасать, если собирался сожрать?!

Глава 18

Я очнулась и порадовалась, что даже не в животе у зверя и не в его зубах. Пробуждение оказалось более приятным, чем на пиратской барже. Голова почти не кружилась, сознание вернулось сразу же — острое и резкое, словно лезвие охотничьего ножа. Я моментально вспомнила последние события до беспамятства: и аборигенов с ружьями, и аварию, и огромного зверя, что спас меня от взрыва, накрыв своим телом. Сразу же валом накатили вопросы.

Выжил ли он? Почему решил уберечь? Кто эти люди — нелюди? Неужели хозяева зверя? Где я?!

Открыла глаза и уставилась в сумрак незнакомого помещения. Покрутила головой, пытаясь разобраться, где нахожусь. Оказалось, лежала на постели из мягких трав внутри большого конусообразного шатра. Стены, сшитые из грубых шкур, крепились на каркас из шестов. Сквозь дыры в штопке внутрь шатра проникал тусклый послеобеденный свет.

Получается, в отключке я провалялась порядком. Несколько часов, ведь когда навернулась с мотоцикла, одно солнце уже зашло, но второе и не собиралось сдавать позиции. Но тогда что стало с моими преследователями? Неужели по ним тоже стреляли? Что произошло потом? В шатре я была одна. Где заботливые хозяева, что принесли меня сюда, уложили и даже накрыли одеялом?

Пошевелилась, скинула с себя вязаное шерстяное одеяло. Попыталась сесть, приготовившись к боли — ведь помнила, как меня подстрелили. К удивлению, ничего не болело, хотя в ноге должна быть приличная дырка. Да и приложилась о камни — больно вспомнить. Конечно, регенерация у меня повышенная, но не до такой же степени! Из неприятных ощущений всего лишь кружилась голова, а в теле чувствовалась приятная легкость — словно я только что добежала до Малаховки и обратно и теперь наслаждалась заслуженным отдыхом.

Ладно, разберемся. Провела рукой по лицу, откидывая выбившуюся из косы прядь, и обнаружила на ладонях повязки — серую ткань, из‑под которой выглядывали кусочки мятых листьев, источавшие нежный травяной запах. Какие все‑таки заботливые хозяева — сами подстрелили, сами вылечили, а затем еще и переодели! — вместо туники и штанов, позаимствованных на "Эволии", на мне была черная рубаха, доходившая до пят. Задрала подол — нет, на нижнее белье никто не покусился, и то хорошо. А еще лучше, что на ноге была повязка, скрывавшая рану. Хотя какая там рана, даже не болело ничего! Вспомнив, что приложилась еще и головой, ощупала затылок. Почувствовала маслянистую субстанцию в волосах, поднесла руку к лицу. Нет, не кровь. Принюхалась — цветочное масло. Я решила, что раз уж меня лечили, то вряд ли захотят убивать.