- Ладно. Верно. - Не знаю, куда мне смотреть. - Спасибо. Что были с ней.

- Нет проблем, - отвечает доктор Рейкен. - Я слышал о вашем выигрыше. Хорошая работа, Грей.

Я не могу прямо сейчас думать о победе. Айви лежит в соседней комнате. Ожидая. Я на хрен чертов слабак и вот-вот готов заорать. Чувство потери гнетет меня изнутри. Я не знаю, что делась сейчас с этой эмоцией или как с ней хотя бы справиться. Рейкин говорит что-то о том, чтобы Айви сходила к своему гинекологу, когда вернется домой. Я киваю, но мой взгляд нацелен на Маккензи. Все это время он молчит.

Сейчас он смотрит на меня, эти густые темные брови изгибаются над глазами. Я хочу извиниться перед ним. Но он заговаривает первым.

- Мне жаль, сынок. - Он подходит ко мне ближе, и я резко втягиваю воздух через нос. Его большая рука опускается мне на плечо. - Мне правда жаль.

- Ага, - хриплю я. - Мне тоже.

Я обращаю внимание на закрытые двери спальни и направляюсь к ним, но останавливаюсь и оглядываюсь на Маккензи.

- Я знаю, вы отец Айви, но никогда не скрывайте от меня нечто подобное.

Он понимает, о чем я говорю. Я позволяю ему увидеть мою ярость и страх, которые почувствовал, когда узнал о случившимся с Айви и том, что я не был с ней в тот момент.

Маккензи напряженно кивает мне.

- Больше никогда.

Глава 35

Открыть дверь так сложно. Я не хочу, чтобы Айви увидела меня в слезах. Мне нужно быть сильным ради нее. И тем не менее, невидимая рука то сжимает, то отпускает мое горло. Я еще раз глубоко вдыхаю и захожу в спальню.

Айви лежит посередине кровати, свернувшись калачиком и обнимая подушку. Она одета в одну из моих командных футболок. Сейчас она кажется такой хрупкой и сломленной, а ее огромные карие глаза четко выделяются на бледном овале лица. Мое сердце обливается кровью из-за нее, а физическая боль настолько пронзает тело, что я вынужден прислониться к дверному косяку.

Айви встречается со мной взглядом, и ее нижняя губа дрожит. Думаю, моя тоже.

- Привет, - шепчу я.

- Привет, - выдыхает она. И затем разражается горькими слезами.

Во мгновение ока я подлетаю к ней, сбрасывая обувь на ходу. Мои джинсы слетают следом. И только тогда я замечаю, что рядом с Айви сидит Фи. Она поднимается и оставляет нас, когда я располагаюсь на кровати рядом с Айви. Не останавливаясь ни на миг, я отбрасываю подушку в сторону и проскальзываю рядом с моей девочкой. Сейчас я могу служить ей подушкой. Мои ноги сплетаются с ее. Так осторожно, как только могу, я обнимаю Айви и усаживаю себе на колени, подтягивая одеяло выше и укутывая нас в него.

Я качаю ее, пока она плачет, а мое лицо зарыто в изгибе ее шеи так, что ей самой не видно моих собственных слез. В таком положении я не сразу понимаю, что она говорит: "Мне жаль" раз за разом. Мои руки дрожат, когда поглаживаю ее по спине, пытаясь успокоить.

Когда она немного расслабляется, я откидываюсь вместе с ней на изголовье кровати.

- Почему ты извиняешься?

Большие глаза Айви встречаются с моими.

- Это моя вина.

Я убираю пряди ее волос со лба.

- В чем твоя вина?

- Грей... - ее кулак сжимает мою футболку. - Я... - Она снова начинает плакать, слезы тихо катятся по ее щекам. - Когда я обнаружила, что беременна, то не хотела этого. Я боялась и злилась. Что если..? Я думала о тех ужасных вещах...

С ее губ срывается всхлип.

Я притягиваю ее ближе.

- Ты, черт возьми, человек. Вот и все. Не по твоей вине это случилось. Просто это было неправильное время, сладкая.

Но она меня не слушает.

- И затем я его потеряла... И ощущаю себя такой виноватой. Мне так... грустно. И больно, Грей.

- Я знаю. - Я прижимаю ее голову к своей груди. - Я знаю.

- Я не хотела, чтобы так случилось. Не важно, что я думала, я не хотела этого. - Она кажется такой сломленной, что это меня убивает.

- Мне жаль, - говорю я. - Мне следовало быть рядом. Я должен был быть здесь.

- Ты играл, - ее голос тише шепота напротив моей кожи. Вина. - Я попросила их не говорить тебе до конца игры.

- Ага, - говорю я, пытаясь скрыть свое расстройство, потому что если буду думать об этом, то непременно огорчусь еще сильнее. - Думаю, мы можем обсудить это чуть позже.

Айви кивает, прижимаясь ко мне сильнее. Я тянусь мимо нее и хватаю коробку с одноразовыми салфетками, которую кто-то оставил на краю кровати. Айви высмаркивается, а затем снова садится мне на колени.

Долгое время мы ничего не говорим. Мое левое бедро занемело, а футболка влажная от ее слез. Но я не шевелюсь.

- Я тут думал. Обо всем этом. Моя мама умерла медленной и болезненной смертью. - Я выдыхаю, ослабляя напряжение в груди. - Дрю потерял своих родителей на следующую ночь. И правда в том, что жизнь несет тебя то вниз, то вверх, независимо от твоих действий. Все эти годы, я пытался установить над ней контроль, не заботясь ни о чем. И что за жизнь я получил?

Пальцы Айви переплетаются с моими, когда она переносит свой основной вес на мое тело, опираясь на меня для поддержки. Я рад быть сильным для нее, рад, что мое тело может быть использовано не только для секса или футбола. Что оно может утешить и поддержать ее, защитить.

- Плохие вещи происходят, Мак, - шепчу я. - И это? Это разрывает мое сердце на куски. - Айви вздрагивает, тихо шмыгая носом. Я крепче обнимаю ее, стараясь не сдавить ее тело слишком сильно, а затем прижимаю губы к ее макушке. - Мне больно из-за случившегося с тобой. И со мной. С... Дерьмо.

Сдавленный звук срывается с моих уст. И затем Айви сильнее обнимает меня, прижимаясь щекой к моему плечу.

- Грей...

- Я знаю, сладкая. Знаю. Черт, я просто не могу сказать это правильно. - Я осторожно накрываю ладонью ее щеку, наклоняя ее голову назад так, чтобы наши взгляды встретились. Ее темные глаза полны слез, и это пронзает меня, словно копье, еще раз. Мой большой палец скользит по ее влажной коже. - Мы не можем контролировать плохие вещи, Айви. Но можем быть рядом друг с другом, когда они происходят. И это ли не хорошо? Важнее всего то, что я могу разделить с тобой хорошие события.

Слезы катятся по щекам Айви, когда она притягивает меня к себе.

- Кексик. - Ее губы находят мои. И я не хочу говорить больше ни слова. Я не желаю больше думать. Просто хочу целовать и обнимать ее. Всегда.

На следующее утро мы возвращаемся домой. Грей не покидает меня ни на минуту. Порхает рядом в течение следующих трех дней. Он обнимает меня, когда плачу и когда не плачу. Возит к врачу на осмотр, а затем забирает домой. Готовит томатный крем-суп и сендвич с жаренным сыром, потому что как-то я рассказала ему, что очень любила это блюдо в детстве. А когда я хочу посмотреть фильм, он загружает всю коллекцию Джона Хьюза.

Этим утром я убедила его, что буду в порядке, если он оставит меня на какое-то время. Так что у него появилось больше времени на тренировки с командой и начало подготовки к Национальному чемпионату.

Когда он возвращается домой, на улице уже вечер, а я танцую в гостиной под песню "Почему я не могу быть тобой?". Перекошенная улыбка украшает его лицо, когда я замираю на месте, прерывисто дыша. Краснея, я провожу рукой по потным волосам.

- Привет. Тебе нравится группа The Cure?

- Я не слышал их музыку до сегодняшнего дня, - отвечает Грей, опуская свою спортивную сумку на пол. - Похоже на ту музыку, что любит слушать Анна. Ей нравятся вещи в стиле Сьюки и Банши.

- О, они тоже клевые. Я как-то отыскала много их винтажных записей в Лондоне. У мамы был проигрыватель... - Я дергаю подол своей футболки. - Я не могла усесться на месте. Захотелось потанцевать. - Не знаю, почему я объясняюсь. Я же не сделала ничего неправильного, хотя и кажется так.