– Да.

– Что вас связывает с Марией?

– Мы… – Егор, после прошедшей ночи уже не был ни в чем уверен, но обещал не раскрываться, – … друзья.

Женщина помолчала. К такому ответу трудно придраться, и тем не менее:

– Маша – замужняя дама, – женщина посмотрела вдаль. – Вы знакомы с Павлом?

– Да, мы соседи. Я живу под ними на восьмом.

– Сколько вам лет, Егор?

Парень поставил опустошенную лейку и поднял бровь.

– Восемнадцать.

– Я не из праздного интереса спрашиваю. Я вижу, что вы очень молоды. И вижу, что не дружба в ваших глазах светится, когда вы на Марию смотрите. Я это еще зимой отметила, но с одного раза выводы делать не стала.

– Варвара Ник…

– Дай мне сказать. Так вот. Я не знаю, что у вас там за дружба, но вы должны понимать, что Маша глубоко и удачно замужем. Какая дружба может быть у замужней с другим мужчиной? Вы, в силу вашей молодости, возможно, не понимаете, что делаете. Но я вижу, что Маша на ваши взгляды откликается, а это нехорошо. У них дети. Вы сейчас поиграете, из семьи ее уведете, а потом молодуху себе под стать пойдете искать. А ей куда с двумя детьми? С одним-то еще куда ни шло… – Варвара Никитична резко взглянула Белозерову в глаза. – Павел ее обратно может и примет – любит он ее – да после такого осадок все равно останется. Поэтому я вас как мать прошу, пожалейте ее.

– У меня серьезные намерения. – Егор забыл, что только что назвал их отношения дружбой.

– Ох, мальчик мой. Не верю я в серьезные намерения в твоем возрасте. Слишком большая ответственность.

– Я понимаю, просто не знаю, как вам это доказать.

– Да не надо мне ничего доказывать. Время и так покажет. Главное, чтобы поздно не было слишком.

День прошел спокойно, за обедом вели беседы только на нейтральные темы: погода, огород, политика, увлечения. Егор рассказывал про плавание и Санкт-Петербург. Отец про строительство курятника. Мать и Маша все больше слушали, но в целом атмосфера за столом была легкой и дружелюбной.

Маша даже в какой-то мере гордилась тем, как Егор умеет поддержать беседу на любую тему, которую задавал отец. Мальчик явно был смышлен и воспитан.

Она уже не смотрела на него, как на зеленого мальца, и ее это слегка пугало. Одно дело, отвечать на его чувства смехом, поддаваться этой игре. Оправдывать себя его возможным отцовством. И совсем другое – замечать, что ей самой хочется находиться рядом с ним. Просто так. Потому что ей это приятно. Более чем. Без ссылок на какие-либо причины. А уж после прошедшей ночи…

Маша до сих пор не могла поверить, что она на это решилась. Вот так ни с того ни с сего. Просто потому, что он попросил. Захотелось… чего? Вспомнить молодость? Почувствовать нежность? Зарядиться адреналином?

Она дрожала под Егором, будто девственница. Будто это был самый первый ее раз. Отдалась его рукам и губам, и… ничуть теперь не жалеет? Мария не могла определиться с выводами.

Она никогда не помышляла изменять мужу. Даже в моменты, когда секс с ним был болезненным, даже когда он был груб, даже когда догадалась, что не единственная женщина у него в данный период времени. Даже мысли не было о другом. И вдруг, после пары случайных встреч, она отдалась… соседу… студенту… мальчишке, пусть и перспективному, но ведь совсем молодому! И что теперь? Он, наверняка, будет ждать какого-то продолжения. А готова ли она сама продолжать это?

Маша посмотрела на парня, который стоял спиной к ней около старого гаража и внимательно слушал ее отца. Красив, спору нет. Рослый, мускулистый, симпатичный, есть чем полюбоваться! И нет уже этой детскости в лице, что была заметна еще прошлым летом. С таким не стыдно показаться в людях… Хотя, Павел, несомненно, тоже никогда не выглядел плохо. Все его внешние недостатки были умело скрыты дорогими костюмами и слегка надменным взглядом хозяина жизни. Хозяин… похоже, он возомнил себя еще и хозяином жены.

Наверное, пора было что-то менять, но очень страшно.

Это Маша могла сказать точно, оставлять все как сейчас – нельзя. Либо она решает остаться с Пашей, навсегда. Налаживает жизнь с ним, прощает ему измены и рукоприкладство, забывает, что дети могут быть не его, и живет дальше. Как шесть лет до этого.  Либо… А вот что «либо» – Маша сформулировать не могла. Она хоть и слышала сама, что Егор готов поменять жизнь ради нее, начать зарабатывать, как-то решить с учебой в Питере, но… они едва знакомы! Бросать и ему, и ей всё ради неизвестности? Ради приятного интима и возможности дать ему воспитывать собственных детей? Готова ли она на такой шаг? Готов ли Егор… Не желаниями, а по факту?

Вечером, после чаепития, Егор попрощался, поблагодарил за гостеприимство и отправился в сопровождении Сергея Степановича на автобус до города.

Женщины с детьми остались в доме.

– Так ты расскажешь мне, что там у вас с Павлом происходит? Что за одежда на тебе была? Не по размеру тебе.

– Я думала, ты будешь спрашивать про Егора.

– Тут и спрашивать не за чем. Все понятно.

– Что тебе понятно, – наигранно засмеялась дочь. Ей было легче говорить про Егора, чем про мужа. Хотя, она бы предпочла вообще не затрагивать ее линую жизнь.

– Он по-юношески влюблен. Ты дама опытная, холеная. Мальчик и запал. А вот зачем тебе это нужно, я боюсь предположить. У тебя семья…

– Вот же все заладили! Семья, семья!

– Вижу, что не первая я мозги тебе на место хочу вернуть. Вера что ли уже постаралась?

– Вера всегда на моей стороне!

– И нечем тут кичиться! Избаловала она тебя!

– Ма-ам!

– Павел звонил утром, – без перехода сменила тему Варвара Никитична – искал. Вере пришлось звонить. Почему мужа не предупредила, куда собралась. Да еще с детьми! Он же переживал! За тебя, за них!

Маше подумалось, что, скорее всего, про них он даже не вспомнил.

– Мы поругались, мам.

– Это не тот повод, чтоб из дома сломя голову бежать. Поссорились – помиритесь. Милые бранятся, только тешатся. А ты вон… «друга»… за собой таскаешь. Не дело это всё. Павел, поди, не знает, про друга-то?

– Как ни странно, знает… Не хочу мириться, мам.

– Не городи! На мальца этого, что ли, повелась?

Маша молчала. Что сказать? Но маме ответ был очевиден

– Ох дочка… знаю не послушаешь все равно, если уж что решила. Но молю – не принимай поспешных решений.

– Не буду.

– Ну, и славно.

В дом вдруг вошли Сергей Степанович и Егор

– Не было шестичасового. Теперь только в десять, – отчитался отец. – Поломался, может. Пропустить не должны были. Филипповна тоже ехать хотела, ждала с нами, да впустую.

– А на попутке?

– Брось, Варь, мало ли какие всякие ездят! На последнем уедет.

– Ну, садитесь ужинать тогда. – Варвара Никитична встала и пошла на кухню.

В это время подъехала очередная машина. Отец выглянул в окно. Егор сразу узнал иномарку Павла и напрягся. Не то, чтобы он его боялся. Но и сталкиваться с ним не хотелось. Он не мог определиться, что станет делать, если Павел приехал забрать Машу. Не вмешиваться или не дать ему этого сделать?

– Кто там? – спросила мать у отца

– Похоже, Павел, – словно бы виновато ответил Сергей Степанович.

Маша, не смотревшая в окно, вздрогнула и испуганно посмотрела на парня. Егор поймал ее взгляд.

– Спрячься! – прошептала ему.

– Я не дам ему насильно увезти тебя, – так же тихо ответил Егор.

Сергей Степанович изумленно взглянул на парня.

– Он не увезет. Тут родители. Он не посмеет, – голос Маши дрожал.

Егор нехотя пересел за печку, чтобы его не было видно от входа, и опустил голову.

– Я чего-то не знаю? – отец пытался понять, о чем они говорят.

– Пап, просто не дай ему войти.

– Как это…

Но дверь уже открылась, и в помещение шагнул ее муж. Его глаза впились в Машу. Павел был зол.

– Павлик? Чего не позвонил, что приедешь? – Мама не слышала разговора в комнате. – Проходи. Как раз к ужину. На, возьми еще одну тарелку.