Те спали, но женщина не удержалась и взяла одного на руки. Вгляделась в маленькое личико и покачала головой. Внук. Кирилл. Вылитый Егор в младенчестве. Татьяна Викторовна смахнула слезу.

Егор присел на диван рядом с дочкой. Чмокнул ее в лобик. Посмотрел на мать. Увидев, что она плачет, улыбнулся.

Послышался тихий стук в дверь. Белозеров пошел открывать.

За дверью была Маша. Одна. С красной щекой.

Парень, правильно оценив ее внешний вид, отодвинул ее и побежал на лестницу, игнорируя крики девушки.

Позвонив в знакомую дверь на девятом, закрыл рукой глазок.

- Что-то забыли? – Павел подумал, что вернулись женщины. Но в ответ ему в челюсть прилетел большой и жесткий кулак. Так, что Белкин упал на пол в прихожей.

- Это сдача… - сообщил Егор и развернулся, хлопнув дверью.

- Зачем ты туда ходил? – Маша дождалась Егора на площадке у квартиры на восьмом этаже.

- Да так… сказать последнее слово…

Зайдя в квартиру и увидев Татьяну Викторовну с Кириллом на руках, Маша потянулась, чтобы взять ребенка.

Женщина, перед тем как отдать внука, попросила.

– Маша… Ты знаешь, я не сильно рада была тому, как все сложилось, но раз всё так, как есть, позволь мне, хоть иногда, видеться с внуками, – опустила глаза.

– Конечно. Я не собираюсь лишать детей еще одного любящего родственника. Думаю, Егор сможет организовать вам встречу, как захотите. Я буду жить у родителей, по крайней мере, до заморозков, поэтому милости просим.

– Спасибо.

– Егор, где Соня? – девушка взяла с рук Татьяны Викторовны сына. – Поможешь спуститься к моей машине? Я, наконец, взяла от нее ключи. Вера внизу с вещами.

– Конечно, – он скрылся в комнате и вернулся с дочкой на руках. – Можно я с вами?

Маша на секунду растерялась, но потом подумала, что это неизбежно должно случиться когда-либо.

Егор воспринял заминку по-своему:

– Я ненадолго.

Девушка улыбнулась.

– Поехали. До свидания, Татьяна Викторовна.

– Пока, мам.

Женщина кивнула и закрыла за ними дверь.

Ближе к вечеру, когда Вера уже уехала домой к мужу, Егор, сбегав в магазин за необходимыми продуктами к ужину, собрался ехать домой.

– Егор…

– Да? – он уже стоял в прихожей и собирался обуваться.

– Помнишь, ты спрашивал, можно ли меня поцеловать?

– Помню… - парень нахмурился, не понимая, к чему идет разговор.

– А почему больше не просишь? Я тебе больше не нравлюсь? Или пока плод был запретным, был сладок, а теперь весь интерес пропал?

– Я боюсь отказа. Поэтому не пытаюсь.

– А тогда не боялся?

– Тогда я был уверен в согласии.

– Вот как? – Маша улыбнулась. – Ну, тогда позволь мне попросить тебя о поцелуе.

Парень не заставил просить дважды. Он нежно прижался к ней губами, вспоминая, как это хорошо.

– Не уходи сегодня… – она не смотрела на него, разглядывая отражение окна в зеркале. – Я хочу, чтобы ты остался.

– Ты уверена? – парень растерялся.

– Нет. Но… Только не торопи меня…

– Хорошо… – чуть осмелев, Белозеров взял ее за руку и прижал к себе. Маша сама обняла парня за торс и взглянула в его голубые глаза.

За все последние дни им не удалось даже нормально пообщаться, не говоря о чем-то большем. Но, не сговариваясь, оба одновременно смаковали одну и ту же мысль: теперь всё будет хорошо.

Конец.