Нона хихикает, когда бродит около столов друзей и членов семьи Уиллоу-Лейк. Я хотел бы, чтобы у неё была более легкая жизнь с любящим мужчиной рядом с ней, но сходиться с женщиной, заботящейся о взрослом мужчине с интеллектом 13-летнего мальчика, с внуком – бывшим заключённым, и с хреновой тучей слухов, не захочет ни один никчёмный мужчина.

Я наполняю последний контейнер для льда, закрываю крышку, поднимаю глаза и вижу, как паркуется Чарли. Моё сердце стучит сильно и быстро, но я стараюсь оставаться спокойным. Чувствую себя так, словно я снова хренов подросток, только прежде я никогда не испытывал отчетливый страх быть отвергнутым. Чарли всегда была моей, а я её. Сейчас для меня все было совершенно чуждым.

Я хватаю другие пустые контейнеры для льда и выбрасываю их в мусорный бак, который совершенно случайно оказался рядом с парковкой. Я вижу, как она смотрит на меня через лобовое стекло. Она должна была знать, что я буду здесь, но выглядит так, будто находится в шоке. Хороший знак? Кто знает?

Она успокаивается, держась за руль, а я стараюсь не улыбаться, когда иду к её машине после того, как выбросил мусор. Она смотрит на меня так, будто я дикое животное, приближающееся к её машине, как в drive-thruzoo². Я хотел бы сводить её в один из таких зоопарков. Мы, казалось, провели не так много времени у Миссис Фишер после первой встречи Чарли с орлом. Я считал, что ей нужно было увидеть орла после того, как однажды он был травмирован, и после его выздоровления.

Я открыл её дверь и улыбался оттого, как она следила за каждым моим движением.

– Ты не можешь оставаться в машине, ты будешь готовить.

– Было бы легче остаться, – признается она, вызывая у меня смех.

Я тянусь к её руке, а она следит за каждым движением, смотрит на мои пальцы, обхватившие её, смотрит, как я тяну её нежную руку за собой, призывая её тело следовать за мной. Она следует за мной, как в замедленной съемке и мне требуются все силы, чтобы не обвить её руками и не поцеловать, ведь она находится так близко. Она всё еще следит орлиным взором за каждым моим движением, когда я закрываю дверь её машины. Мне ненавистно, что она считает, будто без меня все было бы проще. Но думаю, что так и есть, и с этим не поспоришь.

– Чарли, нам никогда не было легко.

Но это не значит, что я сдамся. Я лишь буду бороться упорнее.

Шарлотта

Настоящее  

Я последовала за ним прямиком на забой… ладно, забой, возможно неправильное определение, но все эти взгляды и вопросы… я предпочла бы просто забой.

Все такое милое – милые улыбки, приятные беседы, хорошие семьи, но милое – не значит реальное. Моя мать была милой, но у неё был ребёнок – монстр. Папа был милым – хороший член общества, хороший служащий полиции, но хорошей была лишь его маска, скрывающая истинную тьму его души. Пол милый, пока не почувствует себя под угрозой. Я милая, и всё же… вы понимаете, в чём смысл. Милость – не что иное, как прикрытие, которое люди используют в присутствии других, и я окружена этими прикрытиями.

Единственным настоящим человеком в моей жизни был Нейт. Он единственная снежинка среди нас – другой, красивый и хрупкий. Я знаю, если буду держать его – я разрушу его. Я поняла это много лет назад. Именно поэтому я так и не навестила его после того, как он вышел из тюрьмы, и так и не вернулась к нему, когда его выпустили на свободу, я думала, он меня поймет. Он решил не подпускать меня к себе, пока был в тюрьме, а я придерживалась этого и дальше. Я решила уважать его желания – никогда не звонить и не писать ему. Я сделала ещё больше для него – дала ему возможность жить спокойно.

Я смотрю, как он с жадностью ест чикен-рол, его кожа сияет от ярких солнечных лучей и бликов на озере, а в глазах сияют удовлетворенность и любовь. Он прекрасен и заслуживает мира. Я знаю, что поступила правильно. Также знаю, что он всё еще хочет меня, однако думаю, что это по привычке. Нейт всегда говорил, что отец промыл мне мозги, но я была не единственной его жертвой. Нейт не осознает этого, но ему тоже промыли мозги. На самом деле он не хочет меня, не любит меня и не нуждается во мне. Его запрограммировали верить в это. Если бы я не взяла его за руку в тот день и не привела в свой ад, он был бы с прекрасной женщиной как внутри, так и снаружи, она бы родила ему детей, и они бы сейчас держались за руки, разделяя этот обед с друзьями и близкими.

Вот что должно происходить в жизни Нейта, но из-за того, что судьба – законченная неверная сука – Нейту кажется, что его будущее со мной. Я практически чувствую, как это всё еще трепещет в его сердце. Мы привыкли мечтать о совместном будущем, но мечты для невинных и наивных. Я определенно не отношусь ни к тем, ни к другим.

Я стараюсь не пялиться на него, как жаждущая идиотка, и взамен нахожу глаза Ноны. Она лишь немногим лучше Нейта; она желает того же, что и мы, но вместе с тем она видит горькую реальность нашего будущего. Я уже достаточно им навредила и ни в коем случае не хочу навредить еще больше, а моё пребывание здесь с ними повышает шансы на то, что это повторится.

– Она беспокоится, – шепчет мне на ухо Нейт и сжимает мои бёдра. Он не должен прикасаться ко мне. Я не должна позволять ему прикасаться ко мне, но, хоть убей, кажется, что я не в состоянии приказать своей руке скинуть его руку или рту – сказать, чтобы он её убрал. Я никогда бы не согласилась на это.

– У неё есть на это полное право, – говорю я, не глядя на него.

– Не могла бы ты просто насладиться сегодняшним днём? Насладись пребыванием здесь с семьей… со мной.

Я поворачиваюсь к нему, наши лица, наши губы так близко, что я не могу не смотреть на них.

– Если я начну наслаждаться, не знаю, удастся ли мне сделать то, что должна.

– И что же ты должна сделать?

Думаю, он наверняка знает, что я имею в виду, но его теплое дыхание и притяжение держит меня приклеенной к нему, растягивая мой ответ.

– Уйти.

– Так не уходи.

В его словах отчетливо слышна мольба и я соглашаюсь. Я на самом деле согласна остаться.

Я не хочу уходить, и хочу сообщить ему об этом. Но если я скажу ему – он никогда не освободится.

Наше дыхание слишком учащенное, и я снова смотрю в его глаза, обрамленные длинными ресницами, выпрашивающие поцелуй.

– Я не могу остаться.

– Я отпущу тебя, если ты поцелуешь меня здесь и сейчас, – провоцирует он меня. Я собираюсь оценить нашу аудиторию; здесь около пятнадцати семей, но он слегка качает головой.

– Только ты и я, больше никто не имеет значения, кроме тебя и меня. Это твой последний шанс – поцелуй меня, и я отпущу тебя.

Я прикусываю губу, прежде чем сделать последний вдох. Последний поцелуй и мы оба будем свободны. Просто, не так ли?

– Натан, Чарли, к вам гости, – голос Ноны пробивается сквозь облака, в которых я витаю. Моё лицо бросает в жар, когда я замечаю, что она смотрит на парковку позади нас. Я чувствую подступающую тошноту, будто что-то испортилось глубоко внутри меня. Мне не нужно смотреть, чтобы узнать, кто приехал, и, если бы он приехал всего на долю секунды позже, он бы прибыл как раз вовремя, чтобы увидеть поцелуй…или, возможно, он приехал как раз вовремя, чтобы предотвратить ошибку.

Я поднимаюсь со стула рядом с Нейтом. Его рука соскальзывает с моего бедра, и длинный вздох пронизывает меня виной оттого, что иду к другому мужчине. Пол не улыбается, когда приближается ко мне; он изучает меня, когда я двигаюсь по направлению к нему. Затем он мечет свой взгляд туда, где я сидела, а именно – на того, с кем я сидела так близко. Я вижу глубокое напряжение мышц его руки, и это сигнал. Не исключено, что я почувствую эту руку сегодня вечером, но у меня есть много времени, чтобы перенять его страх. Я знаю своего монстра и это главное. Я была слишком молода, чтобы понять папу, но теперь всё изменилось.

Я дотягиваюсь до него, улыбаюсь, беру его напряженные руки в свои. Легонько целую его прекрасные губы, вначале он не отвечает мне взаимностью, но затем поцелуй становится глубоким и полным любви. Я знаю, что это не для меня; это самоутверждение, но затем напряжение в его руках смягчается, так что это приятная расплата.