Глава 2.

Первые дни на каторге.

- Шевелитесь, шевелитесь ленивые твари! – такими возгласами подгоняли охранники, разделяя нас на сотни и поигрывая шокерными дубинками в мускулистых руках. Через пять минут, когда улеглась поднятая пыль, взору открылись ровные серые квадраты выстроившихся зеков мужского пола. Несколько в стороне небольшой стайкой теснилась группка женщин-каторжниц одетых, что и мужчины в серые одежды. По команде правая крайняя сотня понеслась вперед и через несколько минут скрылась в массивном, приземистом строении. Остальные сотни заключенных продолжали жариться под красноватыми лучами низко висящего солнца. Через пятнадцать минут вперед помчалась вторая сотня…

Мне не повезло, я стоял в крайнем слева квадрате, и что бы как то отвлечься от назойливого чувства жажды, вспоминал все, что я знаю о планете каторжников. По крайне скудным сведениям, собранным среди таких же заключенных выходило, что эта планета ранее была заселена. Но не людьми и даже не известными нам траммами[9].

А вообще на планету каторжников ссылали преступников со всей галактики, хотя по межгосударственному договору здесь не должны были присутствовать политические заключенные, а только уголовный элемент. Поэтому мне и подкинули пакет с наркотиками и осудили по вполне уголовной статье.

В нашей партии прибывшей на эту планету я думаю, не менее половины людей были осуждены по сфабрикованным уголовным статьям. Да и не мудрено. Народ, очнувшись от эйфории победы над тоталитарным режимом прежнего правительства, вдруг обнаружил, что император ничем не отличается от прежних властителей. Наоборот, положение простых людей, вроде меня, резко ухудшилось. Нет, пока ты молод, тебя гарантированно могли использовать, выкачивая силы и высасывая все соки на работе. При этом ты жил в относительном достатке. Но стоило тебе достигнуть пятидесятилетнего возраста, и ты оказывался никому ненужным хламом. На работу таких, не принимали. Я часто видел этих стариков выброшенных в буквальном смысле на улицу, они там и умирали, не имея средств к существования… Рассчитывать на достойную пенсию к пятидесяти годам могли только работники силовых структур, а для этого им нужно было показывать себя рьяными служаками. Это что касается простых работяг. Другое дело если ты в бизнесе нашел свою нишу и держишься на плаву. Но собственный бизнес дело неустойчивое, как и показали последние события, коснувшиеся фирмы моих друзей. В нашей империи хорошо и уверено себя чувствовали только участвующие в переделе собственности, крупные олигархи. Собственно именно они, а не император, являлись истинными правителями империи. Олигархи за бесценок скупали целые планеты и бесконтрольно выкачивали полезные ископаемые из их недр. Когда местные природные ресурсы оскудевали, владетели безо всяких сожалений оставляли за собой разрушенную экосистему и местных жителей. Это я так, упомянул некий фрагмент из всего безобразия, творившегося в нашей империи. Естественно простых людей такое положение вещей не устраивало, и находились смельчаки (или придурки, вроде меня с приятелями) которые в открытую возмущались сложившимся положением. Вот таких и ссылали куда подальше, чтобы не смущали своими речами плебс…

***

Наконец и до нашей сотни дошел черед, и мы помчались к зданию, взбивая пыль грубыми башмаками. В здании в первую очередь заключенных заставили скинуть одежду, после чего выстроив, в пять колонн, прогнали через аппараты, лишившие нас волосяного покрова и не только на голове. Затем мы попали в моечное отделение и здесь, впервые за сегодня, я вволю напился воды. А вот полоскаться нам долго не дали. Не прошло и десяти минут с того момента, как нас загнали в помещение местной бани, как густой рев сирены чуть не разорвал мои барабанные перепонки, а возникший в дверях охранник дубинкой указал направление в котором нам следовало двигаться и голые люди тотчас рванулись к выходу. Пробежав по длинному коридору, я очутился в помещении, где нам опять пришлось становиться в очередь к странным аппаратам, представлявшим собой узкий шкаф. Когда я очутился внутри ящика, из стенки выполз манипулятор и, зажав мою правую руку, как в тисках, тонкой иглой пронзил вену у локтя. На потолке на секунду зажглась лампочка, и манипулятор убрался в стенку. После сей процедуры, наконец, разрешили одеться, и началась погрузка в большие крытые фургоны. Потом долго везли в неизвестном направлении и только ближе к вечеру мы прибыли на место. Выпрыгнув из душной коробки фургона, я вдохнул свежего воздуха и огляделся. На широком плацу, окруженном по периметру приземистыми ангарами, кроме нас, находились с десяток охранников. Но, ни команды, ни каких-либо действий с их стороны пока не наблюдалось. Народ, попервоначалу сбившийся в кучу посреди плаца, осмелел, через пару секунд кто-то из самых щустрых углядев гидрант у одного из ближайших к нам ангаров, кинулся к нему. Через несколько мгновений почти вся толпа окружила источник воды. Толкаясь и матерясь, каторжане старались побыстрее добраться до живительной влаги, а охранники, посмеиваясь, переговаривались о чем-то, но не спешили навести порядок. Я тоже не спешил. К чему? Лучше потерпеть немного, зато, врагов себе с первого дня не наживешь…

Сзади раздалось деликатное покашливание. Это мой сосед по лавке в фургоне, глотнув свежего воздуха, наконец, решился заговорить со мной: - Ты не знаешь, какую это гадость нам вкололи в распределителе?

Я оглядел его с головы до ног: худощавый и невысокого росточка, с темными прямыми волосами, он напоминал жителя Азиатского региона, но на межгалактическом шпарил без характерного акцента присущего жителям Азиатского Галактического Альянса[10].

Слегка помедлив, я ему ответил: - Да черт его знает, наверное, вакцина какая-то против местной пакости. Впрочем, скоро узнает.

- У меня от этой вакцины до сих пор в крови мурашки бегают – пожаловался «азиат». Я пожал плечами. По-моему не стоит обращать внимания на подобные пустяки. Как оказалась в дальнейшем, я ошибся, называя впрыскивание пустяками…

Мы успели напиться воды до того момента, как внезапно сорвавшиеся с места охранники запихали нашу сотню в один из ангаров. Повезло… Но не очень, при входе в ангар обнаружилось, что самой последней группе придется ночевать на четырехъярусных нарах, под самым потолком. Были впрочем, и приятные новости – не успели мы разместиться на своих ложах, как сразу по транспортеру, раскинувшемуся на половину длины громадного помещения, поползли одноразовые тарелки с «порцайками» синтетической бурды. На мой взгляд, в ангаре находилось не менее трехсот человек, и вся эта изголодавшаяся кодла дружно рванула к транспортеру. Трое особо хватких успели ухватить даже по две порции баланды, но тут же, свалились на бетонный пол. Охранники, даже в этой толчее умудрились разрядить свои шокеры в наглецов. Когда все успокоилось и все осужденные, разместившись на своих насестах, приступили к трапезе, старший охранник, подойдя к одному из корчившихся от боли шустряков чуть придавил его своим сапожищем. Слегка покатывая, как сухое бревно по полу, зашедшегося в немом крике страдальца стражник обратился к замершей аудитории: - Вы думаете, что он наказан? - Нет, мы его спасли, спасли от смерти. Вам сегодня в кровь ввели опознавательный чип и нанокапсулу с ядом. Отныне вы все, если хотите жить будете подчиняться общему распорядку. Кто желает погибнуть, может съесть две порции баланды, но центральный компьютер сразу подаст сигнал и ваша капсула с ядом придет в действие. Если вы захотите покинуть территорию лагеря или места своей работы без команды, то сразу будете уничтожены. После этого пояснения присмотр за вами надеюсь, будет не нужен. Кстати, капсула самоликвидируется через полгода, а затем вам решать, оставаться на базе или осесть на дикой территории…

Заключенные сдержанно загомонили, а я почувствовал, как меня снизу, кто-то дергает за штанину. Опустил глаза и растерялся: - Петрович, а ты как сюда попал? Лысая после стрижки голова моего старшего товарища непроизвольно дернулась и, сглотнув комок в горле, он произнес, разведя руки в стороны: - « Да вот так уж получилось»…