Я закатил глаза.

- Может Хоуп одолжит мне несколько подгузников. 

Я проспал весь день, надеясь застать Эйвери после окончания ее смены. Определенно четырех с половиной часов мне не хватало. Встречаться за пределами работы стало практически невозможно.

Почесав голову, я вылез из кровати и натянул серые спортивные штаны. Эйвери скоро будет дома. У меня никак не получалось избавиться от волнения, представляя совместную покупки дома и Эйвери, выбирающую место, где мы сможем растить детей.

Я взял телефон и набрал номер отца. Мы проговорили часа два прежде, чем пришли к выводу, что суммы от продажи «Барракуды» вполне хватит покрыть первоначальный взнос на дом. Нам придется покинуть Филадельфию и переехать в пригород, но нет ничего невозможного. Я мечтал о большом гараже. Нам в любом случае понадобится четырехдверный автомобиль, как только численность нашей семьи увеличится.

Не представляю, как отреагирует Эйвери на идею дополнительного заработка ремонтом машин, но, если все пойдет хорошо, я мог бы открыть собственное дело на полноценной основе. Это рискованно, но коли мы все сделаем правильно и не станем спешить, то сможем больше времени проводить друг с другом, а позже и с нашими детьми.

Перебравшись на кухню, я достал ингредиенты для любимого Эйвери феттучинни «Альфредо».

Сегодня было полнолуние, и по телефону Дэб жаловалась Куинну на автомобильные аварии, следовавшие одни за одной. Так что Эйвери вернется уставшей. Добавить к ее состоянию переживания от ожидания результатов анализа, и она может оказаться на грани.

Я украсил стол красивыми тарелками с вихревыми узорами и еще какой-то цветастой фигней, которые подарили нам на свадьбу медсестры. Улыбка растянулась по лицу. Эйвери будет довольна. Как только с улицы раздался рокот «Доджа», я как раз заканчивал развешивать несколько рождественских фонариков, добавив к атмосфере легкое напоминание того дня, когда она стала моей женой. Часть меня надеялась, что поводом сегодняшнего ужина станет не просто моральная поддержка Эйвери, а еще и новость о ее беременности.

Прошло несколько минут, а Эйвери так и не появилась, поэтому я выглянул в окно. Звук исходил не от ее «Доджа», а от «Мустанга» парня, проживавшего в квартире 14Б. Я нахмурился. Мне следовало больше поработать над «Доджем», если смог перепутать его с отстойным «Мустангом».

Солнце постепенно скрылось за зданиями напротив, и нежные оттенки оранжевого и голубого неба погрузились в темноту, разорвавшуюся миллионами крошечных мерцающих пятнышек.

Я посмотрел на часы, подаренные Эйвери на Рождество. Эти воспоминания вернули на мое лицо улыбку, но она померкла, как только я разглядел время.

Вытащив телефон из кармана, набрал ее номер. Прошло четыре гудка, прежде чем на том конце провода раздался ее запыхавшийся и потрясенный голос.

- Что происходит, малышка? – Спросил я.

- Ты не смотрел новости? – ответила вопросом на вопрос она.

- Нет, малыш, я готовил тебе ужин.

Она застонала.

- Умираю с голода.

- Принести тебе перекусить? Я могу положить еду в специальный контейнер, сохраняющий тепло, тот, который твоя тетя купила в качестве свадебного подарка.

Она вздохнула.

- Спасибо, правда, но у меня совершенно нет времени. В отделении скорой помощи полно пожилых людей. В «Окридж Хоум» произошел огромный пожар.

- Хочешь, чтобы я пришел?

- Нет, не надо. У нас все под контролем, но дома я буду не скоро.

Я обернулся посмотреть на мерцающие фонарики.

- Все в порядке. Держи меня в курсе.

- Хорошо.

Связь оборвалась, прежде чем я успел произнести «люблю тебя».

- Просто прекрасно, - пробубнил я, засовывая телефон обратно в карман. 

- Ничего особенного, - прошептал я Хоуп.

Она все еще выглядела измотанной, хотя Тоби, наконец, уснул.

Я слушал его болезненный плач примерно час прежде, чем решил постучать к ним в дверь и предложить помощь, хотя все, что мне потребовалось сделать, это забрать мальчика из рук матери за несколько минут до того, как она сошла бы с ума.

Покачиваясь в моих руках, малыш пускал слюни, я же боялся остановиться и тем самым разбудить его.

Хоуп заговорила мягко, поправив пучок и потуже затянув пояс халата. Пока она приводила себя в порядок, я уловил кусочек ее короткой черной ночной рубашки и обнаженных ног.

- Ты - ангел, Джош. Правда. Не представляю, что сделала бы, не окажись ты дома.

- Знаешь, - прошептал я. - Моя подруга Синда живет напротив моей старой квартиры тремя домами дальше по улице. Она профессиональная няня. Даже иногда присматривает за Дэксом.

Ее выражение лица изменилось.

- Если она не работает на общественных началах, я не смогу позволить ее себе.

- Возможно, вы сможете договориться.

- В любом случае, мне кажется, что весь дом нас уже возненавидел, - ее глаза наполнились слезами, при взгляде на своего спящего сына. – Эйвери, должно быть, спит в берушах.

- Эйвери до сих пор на работе. Ей пришлось взять двойную смену. Так что он ее не разбудил.

- Я не представляю, что мне делать. С ним, наверное, не все в порядке, да? Дети не должны так надрываться в три часа ночи.

Я пожал плечами.

- Мне кажется, все дети плачут по ночам. Разве нет?

- Но не так. Он орет, словно я его убиваю.

- Эйвери должна лучше разбираться во всем этом, нежели я. Спроси у нее совет.

- Почему? Потому что она женщина? Я не представляю, что делать, хотя уже мама.

- Нет, Эйвери постоянно работает с младенцами и детьми.

- Эйвери всегда работает, - ответила Хоуп. – Не думаю, что смогу получить совет в скором времени.

- Знаю, - я почувствовал, как горечь просачивается в мысли.

- Мне жаль. Тебе, наверное, очень тяжело.

Я проигнорировал ее слова. Потому что наш брак совершенно не касался Хоуп.

- Может у него режутся зубы. – Посмотрел в раскрытый рот ребенка.

- Ты можешь отнести его в мою спальню и положить в кроватку, - предложила Хоуп.

Мое лицо скривилось.

- Что если он проснется?

- Я помогу, - ответила она, направившись по коридору и открывая дверь в свою комнату.

Я склонился над кроваткой, освещенной ночным светильников в форме сердца. И осторожно положил его на спину. Но малыш все равно заворочался, и мы с Хоуп замерли, затаив дыхание. Потерев глаз маленьким пухленьким кулачком, он расслабился и глубоко задышал.

Я вышел обратно в гостиную, посмеиваясь про себя, пока Хоуп сидела и уплетала «Альфредо». Когда она заметила мой взгляд, то быстренько вытерла рот тыльной стороной ладони.

- Мне так стыдно. Я, скорее всего, ем, как дикое животное. Не могу поверить, что ты так вкусно готовишь.

Я опустился на диван рядом с ней и поднял свою тарелку.

- Рад, что хоть кто-то наслаждается этим. 

Глава 19 

Эйвери

Когда мои глаза, наконец, открылись, вторая половина кровати оказалась пустой. Я потянулась к тумбочке за телефоном и поднесла его к своему лицу, время было десять утра.

- Джош? – Крикнула, прежде чем сбросить одеяло. В комнате стояла жара, практически сварившая меня заживо.

Голые ступни соприкоснулись с плиткой кухонного пола, и я осмотрелась по сторонам. Дома никого не было. Стоило мне только проверить термостат, глаза непроизвольно зажмурились. Джош лучше спал при прохладной температуре. Жара должно быть его разбудила.

В открытом холодильнике взгляд упал на пластиковый контейнер с недоеденным «Альфредо». Я вытащила его и обратила внимание, что осталось совсем немного.

Выложив холодный соус, лапшу и куриные кусочки на тарелку и загрузив ее в микроволновую печь, напечатала сообщение Джошу. На него не похоже, уходить, не оставив записки.

Раздался звуковой сигнал разогретой еды, но как только рука коснулась дверцы микроволновки, во входную дверь постучали.

Я попыталась пригладить волосы, но осмотрев помятую майку и пижамные штаны, бросила приводить себя в порядок. Взгляд в дверной глазок выявил нашу новую соседку, Хоуп, которая держала в руках пустую тарелку.