Рука Джиллиан так сильно затряслась, что чай пролился на пол.

– Я думала, что ты сказала, в этом были повинны животные.

– Из того что я поняла, это просто меры предосторожности. – Стэйси взглянула на Ресефа, когда он схватил салфетку и стер с руки Джиллиан чай. – Я не видела место преступления, но чувствовала бы себя лучше, если бы ты поехала в город и осталась со мной там.

– Я не могу оставить животных, – ответила Джиллиан.

Ресеф забрал у нее чашку прежде чем она прольет еще больше.

– Возможно тебе следует поехать со Стэйси. Я могу присмотреть за фермой.

– Нет! – Голос Джиллиан прозвучал как рычание. – Я больше не буду жить в страхе. Вы это понимаете?! Эта… тварь… не победит. Можете оба отправляться прямо в ад, если думаете, что я буду убегать…

– Эй. – Ресеф взял ее за руку и когда она выдернула руку из его захвата, он взял ее за руку снова, но уже более твердо. – Все в порядке. Никто не заставляет тебя убегать. – Он бросил взгляд на Стэйси, как бы прося подтвердить его слова кивнув головой, что она и сделала. – Если ты хочешь остаться, я останусь с тобой.

Лицо Джиллиан залило румянцем, и у него сложилось такое впечатление будто она была смущена собственной вспышкой. Ей не надо было смущаться.

Она явно скрывала психологическую травму, бурлящую в ней как кипящий котел. А выпускать пар было как нельзя кстати.

Стэйси поднялась на ноги.

– Я должна возвращаться, но Джилл, ты ведь знаешь, если что-то понадобиться… – Она оставила конец фразы невысказанным, связь между двумя подругами не нуждалась в большем.

– Спасибо. – Джилл одарила подругу робкой улыбкой. – Со мной все будет в порядке.

Стэйси схватила куртку и взглянула на Ресефа выразительным взглядом.

– Проводишь меня до машины?

Это прозвучало не как просьба, я скорее приказ с подтекстом: «Сделай это или я буду стрелять». Женщины в этой части страны обожали оружие, ведь так? Очень сексуально.

Джиллиан вспылила.

– Стэйси…

– Все в порядке, – успокаивающе произнес Ресеф. – Я сейчас вернусь.

Он последовал за Стэйси наружу, к ее полицейской машине, где эта темноволосая фурия накинулась на него.

– Послушай-ка ты, кто бы ты ни был там на самом деле. Джиллиан прошла через ад и только пару месяцев назад как вылезла из своей скорлупы. И ей абсолютно не нужно, чтобы какой-то паршивый мартовский кот с Бог знает каким багажом за плечами, ошивался поблизости.

Паршивый? И ему действительно захотелось узнать о каком аде для Джиллиан говорила Стэйси.

– Это был демон, не так ли?

– То, что убило Бьорнсенов и Уилсонов? Я не знаю.

– Нет. Тот ад, через который пришлось пройти Джиллиан по твоим словам.

Выражение лица Стэйси стало абсолютно непроницаемым.

– Это не твое дело. Я хочу, чтобы к утру ты отсюда убрался. И когда ты исчезнешь, возможно она поедет со мной.

В медленном круговороте с неба начали падать крупные снежинки. Ресеф небрежно потянулся и облокотился бедром на машину.

– Э, видишь ли, этого не произойдет. У тебя есть пунктик на счет «багажа». И это прекрасно, что у нее есть такой друг как ты, присматривающий за ней. Но я тоже могу за ней присмотреть. Мы оба знаем, что она не покинет ферму и пока здесь есть что-то, убивающее людей, я не оставлю ее одну. Я не позволю ничему и никому угрожать ей.

Стэйси приподняла подбородок.

– А что если ты – угроза? Ты можешь честно сказать, что не являешься для нее угрозой? Что если завтра утром проснешься и поймешь, что ты серийный насильник? Или наркобарон? Или торговец живым товаром?

Эта жесткая цыпочка только что всколыхнула потаенные страхи Ресефа, но ее примеры даже и близко не заходили туда, где блуждали его мысли. Он не мог объяснить, но каким-то образом чувствовал, что если и мог стать подонком, то на его фоне наркобарон будет выглядеть игривым котенком.

Не то чтобы он собирался рассказывать об этом Стэйси.

– Если бы я и в самом деле оказался одним из этих подонков, то думаю последним местом где бы находился, было посреди этой глуши. Предположу, что тут у вас в городке с одной бензоколонкой, нет особо крупных проблем с наркотиками и работорговлей.

– Две, – рявкнула она. – У нас здесь две бензоколонки.

– О, ну тогда я подумаю над организацией траффика живым товаром через ваш процветающий мегаполис.

Она вперила в него взглядом, что заставило его улыбнуться.

– Просто имей в виду, если причинишь ей боль, я спущу на тебя всех собак.

Она убрала его руку с дороги и сев в машину, тронулась с места. От слишком сильного надавливания на педаль газа, машину немного занесло, что скорей всего вывело ее из себя еще больше, а Ресефа просто позабавило до чертиков.

По крайней мере его это забавляло до тех пор, пока не почувствовал чьего-то присутствия. Он прислушивался к звукам удаляющегося автомобиля Стэйси, а потом переключил внимание на звуки леса. Крик совы пронзил ночную тишину, но кроме этого… больше ничего.

И все же он чувствовал, что за ним наблюдают. Странным было то, что в этот раз он не ощутил опасную вибрацию. На самом деле все было наоборот. В этом ощущении было что-то успокаивающее.

– Кто бы ты ни был, – тихо произнес он. – Я хочу увидеть тебя, потому что прямо сейчас я думаю, что схожу немного с ума.

Конечно же, никто не материализовался из воздуха или выскочил из леса.

– Ну давай же, чертов вуайерист! Дай мне подсказку. – Он оглянулся кругом, вглядываясь во всех возможных направлениях. – Я не думаю, что ты скажешь мне кто я есть. Нет? Тогда пошел на хер.

Он подождал еще минуту и ощущение исчезло, оставляя только осознание того, что он стоял на улице, в темноте и на холоде, а Джиллиан, теплая и светлая, находилась внутри.

Разочарованный, он вернулся в дом, тревога охватила его, когда он не увидел ее. Он проверил кухню и затем нашел Джиллиан в неосвещенной спальне, сидящей на краю кровати.

– Стэйси устроила тебе разнос? – ее голос прозвучал хрипло и с нотками слез.

– Немного. Я думаю, она хотела засунуть мне в задницу полицейскую дубинку и не в увлекательной игровой форме.

Она опустила взгляд на свои ноги.

– Я сожалею об этом.

– Не стоит. Она хороший друг. – Ресеф забрался на матрас и обняв ее, потянул вниз, уложив рядом с собой. – Ты в порядке? Я могу что-то для тебя сделать?

– Вот это, самое то. – Она прижалась к его согнутой в локте руке. – Я думаю, слишком идеально.

– Как что-то может быть слишком идеальным?

– Это когда все начинает разваливаться, – прошептала она.

Ривер был рад видеть, что с Ресефом все в порядке.

Казалось Всадник наладил жизнь в мире людей, и он определенно неплохо выглядел, когда Ривер подглядывал за ним и женщиной заместителем местного шерифа.

Чего нельзя было сказать о Ривере.

Хайвестер как и обещала, вытащила его из Шеул-гра, но у него все еще не зажили раны, которые ему нанес демон, медленно поедающий его плоть на протяжении трех месяцев.

И Хайвестер, сука, даже не предложила излечить его. Не то что бы он принял от нее подобную услугу. Но все же.

Будучи ангелом, Ривер быстро исцелялся… если только ущерб не был нанесен в Шеул-гра или очень сильным ангелом.

Тогда, все летело в тар-тара-ры и Ривер был вынужден наблюдать, как тратит свое время в «мясорубке».

Так что, когда он вышагивал вдоль девственно белых стен строения для Архангелов, его синяки и сероватый цвет кожи добавляли столь необходимое этому месту цветовое разнообразие.

Он хотя бы нашел время заглянуть к себе домой, чтобы принять душ и переодеться из пижамы Хайвестер в джинсы и синюю футболку.

На Небесах и еще в нескольких местах на Земле, ангелы могли одним взмахом руки привести себя в порядок, но он решил насладиться ощущением горячей воды, стекающей по его измученному телу.

Время, проведенное им на земле в качестве падшего ангела, позволило познать радость от простых удовольствий и Риверу было абсолютно наплевать, если его собратья ангелы будут смотреть на него с высоко задранными носами.