— Лаадан, женщина с Маркусом Лаадан. — Она была из тех чистокровных, которые дали мне шанс остаться в Ковенанте. Я откинула волосы. — Я забыла, что она здесь.

Сет подтолкнул меня ногой.

— Я слышал о ней. Она, кажется, не такой уж плохой.

Знакомая темная голова скользнула на сиденье рядом с Лаадан. Эйден переоделся в белые брюки и рубашку на пуговицах и закатал рукава до локтей, показав свои мощные предплечья. Кончики его волос лежали на воротнике, придавая ему расслабленный вид. Я увидела, как он обратился к Лаадан и что-то сказал. Она улыбнулась и похлопала его по руке, а Маркус покачал головой.

Что-то дернулось во мне. Маркус был одет, как обычно — в темные брюки и пиджак, больше подходящие для человека с Уолл-стрит, чем для полубога. Лаадан была одета в темно-красное платье из бархата. Я просмотрела на толпу, заметив, что одежда некоторых соответствовала цвету мантий.

— Почему Эйден в белом?

— Ему причитается место в Совете.

Я резко посмотрела на Сета.

— Что это значит?

Сет приподнял бровь.

— Место его отца все еще не занято и будет свободным.

— Ну и что? Ему не нужно это место.

— Это не имеет значения. Эйден должен показать свое уважение к членам нынешнего Совета. Вот почему он одет в белое. Что означают другие цвета? Они либо следующие в очереди или те, кто будут бороться за места, когда они освободятся.

Я снова посмотрела на Эйдена. Он откинулся назад, одна рука была опущена на пустое место рядом с ним.

— Он никогда не говорил мне об этом.

— Разве ты не должна была это знать?

— Я особо не зацикливаюсь на классовой принадлежности.

Сет усмехнулся.

— Он, наверное, займет это место, в один прекрасный день, когда успокоится. Как и все чистокровные.

Я обняла себя за талию.

— Что ты имеешь в виду, говоря «когда успокоится»?

Тяжелый взгляд Сета остановился на мне.

— Я ничего не имею в виду.

Но это было не так. Невысказанные слова повисли между нами. Большинство чистокровных думали, что охота и убийство Демонов ниже их достоинства, но чистокровные женщины находили это опасным, что делало это занятие сексуальным. Мои внутренности скрутились в узлы. Мысль о том, что он может быть с кем-то, вызвало во мне желание пнуть что-то или кого-то.

Внезапная тишина опустилась на толпу, когда зашли все Министры из 4-х Ковенантов. Я узнала Люциана и Министра Надю Калао — высокую женщину, которую несколько раз видела в Каролине. Они заняли свои места вместе, как и остальные Министры. Один мужчина с темными волосами, седеющими у висков, полным лицом и пронзительными голубыми глазами, подошел к центру. На нем была зеленая одежда, украшенная золотой нитью. Золотой лавровый венок сидел на голове.

— Кто это? — спросила я.

— Министр Гаврил Телли. Дом, в котором вы остановились, принадлежит ему. Женщина в зеленом — это Диана Элдерс, она тоже Министр в Нью-Йорке, но Телли является главным Министром. Он всем управляет.

Телли начал открытие заседания с молитвы на древнегреческом. Я понятия не имела, что именно он говорит. Язык был красивым, почти музыкальным, но он говорил так долго, что я откинулась назад и зевнула.

Сет улыбнулся.

— Не засыпай на мне.

— Не гарантирую.

Я не заснула. Министр Телли, в конце концов, начал обращаться к толпе на английском языке, правда, с сильным акцентом. Я не могла определить, откуда он родом, но в его голосе слышались такие же переливы, как у Сета.

— У нас есть несколько актуальных вопросов, которые необходимо решить на данном заседании Совета, — голос Телли разнесся по аудитории, — Самое главное, что необходимо сегодня обсудить ... ту сомнительную ситуацию, которая сложилась в течение прошедшего лета.

— Они собираются поговорить о Каине, не так ли? — я оживилась, желая посмотреть, как чистокровные справятся с этим.

Сет пожал плечами.

— Есть много вещей, которые они могли бы обсудить.

Телли вышел на длинный помост, зеленая мантия тянулась за ним. Подняв руку, он указал на отсек арены под нами. Я подалась вперед, но Сет потянул меня за свитер и посадил в прежнее положение. В конечном итоге в поле зрения попали дваОхранника, которые сопровождали женщину — она была почти голой, на ней была только серая мантия до колена. Не было даже обуви. Они привели ее к центру помоста, а затем поставили на колени.

Тревога разрасталась в моем животе. Темнокожая женщина не была демоном, как мне показалось. Она, наверное, выглядела как обычная полукровка Страж или Охранник. Ее ноги были накачаны, как у тех, кто потратил много лет на обучение и борьбу.

Она вызывающе подняла голову, и шепот чистокровных стих.

— Келия Лотос, — Телли открыл рот. — Вы были обвинены в нарушении Потомственного Указа, имея ненадлежащий контакт с чистокровным.

Мои глаза округлились. Калеб говорил мне о ней и ее чистокровном парне — Гекторе. Я обернулась к Сету.

— Серьезно? Их наиболее актуальный вопрос — это секс полукровки с чистокровным?

Янтарный взгляд Сета встретились с моим.

— Похоже, что так.

Покачав головой, я повернулась к драме разворачивающейся этажом ниже.

— Чертовы Хематои.

— Как вы будите защищать себя? — спросил Телли.

Келия начала вставать, но Охранники силой вернули ее в прежнее положение.

— Не все ли равно, что я скажу в оправдание? Вы ведь уже признали меня виновной.

— Вы имеете право защищать себя, — Министр Диана Элдерс подошла, медленно приближаясь к центру помоста. Ее лицо выражало доброту. — Если чувствуете, что невиновны.

—Это не ее вина! — Из глубины аудитории раздался голос и чистокровный в зеленой мантии поднялся на ноги. Он был смуглый, как Джексон. — Она не сделала ничего плохого. Если кто-то виноват, то это я.

— Началось, — пробормотал Сет.

Я проигнорировала его, заострив внимание на словах чистокровного, который вступился за Келию. Это было лучше, чем смотреть мыльные оперы.

Телли вышагивал слева от помоста.

— Гектор, здесь никто не считает тебя виноватым. Полукровка может быть столь же красивой, как чистокровка... и манипулировать, как любой демон.

Гектор, которого любит полукровка Келия, двинулся вниз по проходу.

—Да, она красива, но манипуляция…? Она никогда не делала ничего подобного. Я люблю ее, Министр Телли. И она ни в чем не виновата.

Телли начал издеваться, когда подошел к краю помоста.

— Полукровка и чистокровный не могут влюбиться вдруг друга. Эта идея абсурдна и отвратительна. Она нарушила закон. Вероятно, ей надо было думать головой, прежде чем стать шлюхой.

— Не смей так говорить о ней! — Лицо Гектора вспыхнуло от гнева.

— Как ты смеешь указывать мне, что делать!? — Телли выпрямился. —Будьте осторожны, или следующий ваш шаг может быть ошибочно принят за государственную измену.

Келия обернулась. Забота, страх и любовь наполнили ее глаза. Мое сердце скрутилось от страха за них.

— Гектор, пожалуйста, не надо. Просто уходи.

Темный взгляд Гектора упал на Келию, отражая те же эмоции, которые были на ее лице.

— Нет. Я не могу позволить этому случиться. Ты не сделала ничего плохого. Я не могу этого допустить.

— Гектор, пожалуйста, уходи, — умоляла Келия. — Я не хочу, чтобы ты... видел меня такой. Пожалуйста!

— Я не уйду, —сказал Гектор, —ты ни в чем не виновата!

—Я виновата в том, что люблю тебя! — Она освободила свои руки из лап Охранников. Они, казалось, слишком ошеломлены от такого явного излияния эмоций, чтобы сделать что-нибудь. — Не делай этого! Ты обещал мне, что не будешь ничего делать!

Обещал? То, что Гектор делал, было героическим и романтическим, и головокружительным. Как она могла не хотеть, чтобы мужчина, которого она любила, встал против всего Совета ради нее?

Гектор бросился вперед по главной дорожке, и Охранники, наконец, остановили его. Они стояли стеной между полукровкой и чистокровным.

Гектор остановился, сжав кулаки.