Я расхохотался. Эта девушка — полнейшая чудачка. Мне это нравится.

Ник123: О, черт, ты точно задира

ТомикБомба: У тебя нет планов на завтра на обед?!

Я быстро просматриваю расписание.

Ник123: Извини, Тина, завтра не подходит. Я встречаюсь с потенциальным спонсором. Как насчет послезавтра?

ТомикБомба: Отлично. Я внесу тебя в свое расписание. Что за спонсор?

Ник123: Я встречаюсь с компаниями, которые хотят использовать бренд «Белый Кролик». Они дают мне деньги, чтобы потратить на клуб. Я размещаю их имена на плакатах и добавляю ссылки на нашем сайте.

ТомикБомба: Ох! Но я думала, что у дела у вас идут хорошо. Вам нужны деньги??!

Ник123: Мне нравится тратить чужие деньги, а не свои собственные. Таким образом, я могу получить больше прибыли.

ТомикБомба: ;) Это правда. Насколько хороший спонсор?

Ник123: Чертовски хороший. Эта сделка принесет нам большие деньги.

ТомикБомба: Круто! Я надеюсь, что вы заполучите его. Мне нужно идти. Увидимся за обедом послезавтра :)

Ник123: Отлично. Сразу предупреждаю, что я большой любитель суши.

ТомикБомба: Я тоже! Звучит как план :P

ТомикБомба вышла из системы.

Я не знаю, что только что произошло, но я улыбаюсь, как идиот.

Должен ли я отказываться от общения с ней. 

Прошлая ночь была проведена за распаковкой вещей Нат во второй спальне.

Я очень нервничаю!

На следующей неделе она будет здесь, и я буду жить и работать с моей лучшей в целом мире подругой!

Я пишу её сообщение, чтобы рассказать, как приходит обустройство ее комнаты.

Я: Привет, дорогая, твоя комната почти готова. Ты почти здесь! Ура!

Нат: Суперски-обалденно-здорово! Замечательно! Я навещала твоего отца и взяла его запасной ключ.

Я: Круто. Как он?

Нат: Ты знаешь как обычно, постоянно работает над чем-то. Он сделал новый журнальный столик на прошлой неделе!

Это хорошая новость. Мой папа плотник и очарован всякими деревянными штуками. Большинство моих детских воспоминаний о нем, связаны с его столярными работами. Когда умерла мама, он перестал мастерить и стал немного отшельником. К сожалению, я не стала опорой для него, потому что оплакивала потерю моей сладкой Мии. Мы утешали друг друга, как могли, но жить в Кали стало слишком сложно для меня, так что я переехала в Нью-Йорк. Я думаю, что мой переезд сильно повлиял на него. Мы звоним друг другу несколько раз в неделю, чтобы пообщаться, и Нат приходит время от времени проверить его.

Я: Замечательно. Как выглядит столик?

Нат: Ты мне скажи. Он был в грузовике!

О, ничего себе!

Я: Я думала, что он твой! Я поставила его в твоей комнате!

Нат: Нет, он для тебя. У тебя новый журнальный столик! Я должна поторопиться на самолет, скоро увидимся. Люблю тебя, целую.

Я: Люблю тебя больше, целую.

Это здорово, потому что у меня даже никогда не было журнального столика. Я иду в спальню Нат и внимательнее разглядываю свой подарок.

Он красивого орехового цвета и высотой мне по колено. По краям резьба ручной работы в виде роз, стеблей и листьев. Стебли вьются вокруг настолько реалистично, что он даже вырезал шипы. Мне нравится.

Мои глаза застилает туман, и горло сжимается от волнения, потому что я знаю, что этот стол больше, чем просто подарок. Это сообщение от моего папы, чтобы я не беспокоилась о нем, он в порядке.

Я чувствую облегчение, его любовь согревает меня.

Я вытираю глаза, прочищаю горло и беру телефон, чтобы позвонить отцу.

— Тук-тук!

Я поднимаю голову от расписания и вижу улыбающуюся Тину в дверях своего кабинета. Она держит в руках большой белый контейнер.

Я улыбаюсь и спрашиваю:

— Привет, что ты здесь делаешь?

Я смотрю на часы: одиннадцать утра. Всё еще есть время до совещания.

— Я просто была неподалеку! — она выглядит немного смущенной, но продолжает: — Ну, ты сказал, что у тебя важная встреча, поэтому я принесла кое-что, чтобы подсластить сделку.

Мои глаза расширяются. Я спрашиваю:

— О, да? Что там у тебя?

Она подходит к моему столу и открывает контейнер. Там двенадцать самых аппетитных шоколадных кексов, какие я когда-либо видел. Половина покрыта шоколадной глазурью, половина светло-коричневой. Пахнет просто великолепно.

Бах! Прямо в лицо!

Я чувствую запах арахисового масла. У меня текут слюнки. Я говорю ей:

— Они выглядят великолепно.

Я слышу шаги в направлении офиса. Входят Макс и Дух. Как они смогли почувствовать запах еды снизу.

Макс ухмыляется:

— Эй, Тина, что за вкусняшки?

Ах, Макс, идиот.

Дух поднимает подбородок к Тине.

Ее кожа розовеет, когда она объясняет:

— Ну, я сделала несколько кексов для встречи со спонсором. Я знаю, как она важна, и эти вкусняшки могут быть очень убедительными. — Она поворачивается к Духу и говорит: — Я не хочу хвастаться, но эти кексы, — ее глаза прищуриваются, и она смотрит то вправо, то влево и заканчивает шепотом, — настоящие бомбы.

Ее телефон вибрирует и начинает играть песня «Thrift Shop» группы «Macklemore». Она взвизгивает:

— Вот мерзость, я должна идти! — она поворачивается ко мне и говорит: — Я знаю, ты не можешь пообедать со мной сегодня, но тебе надо будет подкрепиться, так что я прихвачу что-нибудь и принесу тебе.

Кто эта девочка на самом деле?

— Ах... — я не знаю что сказать.

Она поднимает брови и спрашивает:

— Так что, во сколько закончится встреча?

— Около часа, — я всё еще ошеломлен.

Она широко улыбается и говорит:

— Отлично. Я принесу сэндвичи с индейкой.

Она принесет мне сэндвичи с индейкой на обед. Это слишком странно.

Тина поворачивается к Максу и Духу, и спрашивает:

— Ребята, хотите сэндвичи на обед?

Шокированное лицо Макса становится мягче. Он говорит тихо:

— Дорогая, это круто, — Дух качает головой. Макс улыбается и продолжает: — Но я хочу один из этих кексов.

Тина улыбается в ответ и говорит ему:

— Конечно! Но оставь несколько для спонсора. — Она поворачивается ко мне лицом и говорит: — Если серьезно, то убеди спонсоров попробовать их.

Я всё еще в шоке, поэтому просто киваю.

Когда она идет к двери Дух берет кекс со светло-коричневой глазурью. Тина оборачивается, ахает и бежит обратно к нам. Как теннисистка она выбивает кекс из руки Духа.

Шмяк!

Кекс врезается в стену и на удивление не падает, а остается на месте.

Ее грудь вздымается от напряжения, она кричит:

— Святые бисквиты! — она смотрит на Духа и говорит: — Я забыла вас предупредить, чтобы не ели их, если у вас аллергия на арахис!

Дух хватает другой шоколадно-арахисовый кекс, срывает обертку и заталкивает в рот. Его глаза закрываются от блаженства. Он медленно пережевывает, и его голова откидывается назад. Покачивая головой, он смотрит на Тину и бормочет:

— Неплохо. Мне нравится хрустящая корочка.

Эх, Дух — задница, как обычно.

Макс разворачивает шоколадный кекс, откусывает и стонет. Делая три шага к ней, Макс обнимает ее за плечи и поднимает Тину, он удерживает ее несколько секунд, прежде чем позволяет ей встать на ноги. Тогда он говорит с набитым ртом:

— О, мой Боггх, Тин, это лучшее, что я когда-либо ел.

Тина смотрит на Макса и расплывается в улыбке. Она краснеет и говорит тихо:

— Ну, спасибо, ребята. Не забудьте оставить для спонсора. — Она смотрит на меня и говорит: — Я принесу тебе обед в час.