– Так Тара будет счастливой?

– Не знаю, – ответил он. В голосе снова сквозила досада. – Мне известно лишь то, что необходимо для выполнения задания.

– Ох. Мне жаль.

Он вздохнул.

– Не стоит.

Когда Эрос поднялся, Психея почувствовала укол разочарования. Она была уверена, что это из-за скуки и желания хоть с кем-то поговорить. Плюс, ей нужны ответы, чтобы разобраться в происходящем. Неважно из-за чего, но ей вовсе не хотелось, чтобы Эрос уходил.

– Мне всегда придется ходить с этой повязкой? – спросила она, быстро меняя тему.

– Да, пока я не смогу снять чары. Но я скоро получу известие от матери.

– До этого случая вы когда-нибудь снимали заклятие?

– Нет. У меня просто не было в этом необходимости.

– Но его же можно снять?

– Я надеюсь. – Шаги стали отдалятся, когда Эрос направился к двери, а потом щелкнул замок.

«Снова одна в роскошной тюрьме».

Психея сняла повязку и поморщилась, когда свет ударил в глаза.

У подножья кровати лежала стопка книг. Психея быстро перебрала их. Они все в ее списке будущих покупок. Несмотря на богатство, Психея придерживалась строгого бюджета и покупала лишь пару книг в месяц. Иначе она бы забросила все дела и только читала. Но сейчас других вариантов нет, так что...

Со вздохом она взяла первую книгу и погрузилась в чтение.

ГЛАВА 4 

Легкий бриз принес запах духов. Эрос понял, что мать близко. Афродита возникла в дверном проеме и улыбнулась сыну. Как и все в пантеоне, она была красивой и высокой, но все же оставалась красивейшей из богинь. Темные длинные густые волосы и большие небесно-голубые глаза. В отличие от распространенного среди смертных мнения, она не была тщеславной или ревнивой. Одна из ее обязанностей – создавать красоту, а зависть очень затрудняла бы эту задачу.

Афродита поцеловала Эроса в щеку.

– Мой сын, давно мы с тобой не виделись.

Он даже не мог припомнить, когда в последний раз виделся с матерью. По меньшей мере, лет десять назад, может, больше. Они легко теряли счет времени. С отцом он не встречался еще дольше, хотя Ареса нельзя назвать «заботливым папочкой».

– Мам, присядь, пожалуйста. Немного вина? – Эрос налил в кубок нектара для матери. Пригубив, она с наслаждением вздохнула. Всем известно, какой скряга Зевс, когда дело доходит до нектара и амброзии. Афродита вечно жаловалась, что ее всегда обделяют.

– Мне нужна твоя помощь, – начал Эрос. Он поведал ей о случившемся, а мать очень внимательно слушала. С каждой минутой улыбка на ее лице становилась все шире.

– Не вижу в этом ничего смешного, – сказал он с легкой досадой, думая, что мать несерьезно отнеслась к ситуации.

– Ох, Эрос. Ты же своими стрелами заставляешь людей влюбляться друг в друга. Неужели после десяти тысяч лет ты не понял, что с тобой произошло?

Эрос заморгал.

– О чем ты?

Афродита рассмеялась, мелодичный смех, словно звон колокольчиков, разнесся по ветру. Она покачала головой.

– Мужчины! Какие вы все-таки глупцы! Эрос, ты влюблен в эту девушку!

Спорить с богиней пустая и порой опасная затея, даже если она твоя мать.

– Но как такое возможно? Почему сейчас, после стольких веков? – спросил Эрос, тщательно подбирая слова.

Афродита пожала плечами.

– Может ты уколол себя одной из своих стрел.

– Очень смешно, – сухо буркнул он. – Бессмыслица какая-то.

– В любви редко есть смысл. – Афродита подошла к гадальной чаше у окна и подняла над ней руку. Образ Психеи возник в воде. Она сидела на широком подоконнике и с печальным видом смотрела на водопад. Эросу отчаянно захотелось обнять ее и заверить, что все будет хорошо. Столь яростное желание удивило его. Несмотря на то, что он бог эмоций, Эрос редко их испытывал.

Отбросив эти мысли, он вернулся к более насущным проблемам.

– Как мне снять заклятие?

Мать не сводила глаз с чаши.

– Никак.

Душа ушла в пятки.

– Ты уверена?

Она пожала плечами.

– Если не веришь мне, можешь спросить у дедушки.

Вряд ли он на это решится. Царь богов был громкий и грубый. Эрос смутно помнил, как ребенком жутко его боялся. Несмотря на огромное потомство, Зевса тяжело назвать «семьянином».

– А она хорошенькая, правда?

– Должно же быть хоть что-то, – настаивал Эрос.

– Конечно. Пусть она тебя увидит.

Эрос покачал головой.

– Я не могу так поступить.

– Почему?

– Если она меня когда-нибудь полюбит, я хочу, чтобы чувство было... настоящим. А не следствием заклятия.

Афродита улыбнулась сыну.

– А, по-твоему, оно не реально? Так ты считаешь, что все те миллионы пар, которых соединили твои стрелы, на самом деле не любили друг друга?

– Это не одно и то же. Они смертные.

– Как и твоя бабочка, – заметила Афродита. – И ты понапрасну тратишь драгоценное время.

– Это не уготовано ей судьбой.

Мать насмешливо склонила голову.

– Откуда ты знаешь?

Он не знал, но в тортовый центр его послали не ради Психеи. Вот в этом он уверен на все сто процентов. Конечно, люди влюбились бы и без его помощи. Судьбы посылали его лишь для того, чтобы подтолкнуть смертных в правильном направлении.

Они с матерью смотрели, как Психея спрыгнула с подоконника и пошла в ванную. Взявшись за подол, она стянула сарафан. Смутившись, Эрос покраснел и коснулся глади, образ пошел рябью и исчез.

Мать похлопала его по плечу.

– Ты разберешься, – заявила она. – Теперь я иду знакомиться с твоей дамой сердца.

– Не пугай ее, – попросил он, но Афродиты уже и след простыл.

 Психея пальцем попробовала воду. Ванна уже наполнилась, а она так и не смогла найти кран. К ее огромному удивлению вода оказалась горячей, и она с блаженным вздохом опустилась в очень глубокую ванну. На бортике стояло множество стеклянных бутылочек. Взяв одну, Психея понюхала. Маслянистая жидкость пахла сандаловым деревом. Она капнула пару капель в воду и уже собиралась закрыть бутылочку, когда заметила вспышку белого света. Обернувшись, Психея увидела женщину, с интересом наблюдающую за ней.

Испуганно вскрикнув, Психея выронила скользкую бутылочку с дрогнувших пальцев. Женщина мгновенно вскинула руку и поймала ее, а потом поставила на край ванны.

– Кто вы? – спросила Психея. – Прислуга?

Женщина рассмеялась.

– Нет, я мать Эроса.

– Ох! – Психея выпрямилась и почтительно склонила голову. Она помнила из сказок, которые папа рассказывал на ночь, что Афродита гордая и ревнивая. Психее не хотелось произвести плохое впечатление на мать Эроса или как-то разозлить богиню.

Афродита хмыкнула, и Психея задумалась, может ли она, как и ее сын читать мысли. Вполне возможно. Она покраснела и уставилась на воду.

Мать Эроса уселась на край ванны.

– Ну, моя дорогая, расскажи немного о себе.

– А вы разве не знаете? – спросила Психея. – Э-э-э… В смысле, вы же богиня? Всемогущая и тому подобное.

Афродита снова рассмеялась. Звук был столь же прекрасен, как и пение птиц по весне.

– Не совсем. Я вижу, только когда смотрю. Мой сын не очень-то спешил поделиться своими... увлечениями.

Психея не совсем поняла, что она имела в виду.

– А что вы хотите знать?

Афродита махнула рукой.

– Да обычные вещи. Чем ты занимаешься? Какие у тебя хобби? О чем мечтаешь и к чему стремишься?

Психея стала покусывать ноготь.

– Собственно, не о чем рассказывать. Я занимаюсь благотворительностью.

Афродита с любопытством склонила голову.

– Ты не работаешь? Мне казалось, у всех смертных есть работа.

– Я воспринимаю благотворительную деятельность как работу. Я... Мне не нужны деньги. – Психея смутилась и покраснела, как и всегда, когда речь заходила о ее богатстве. Ей всегда было неудобно говорить об этом. Это наследство деда, а лично она не имеет к этим баснословным деньгам никакого отношения.