Внутри темные стальные плиты пола и стен поглощали свет редких ламп, красное покрытие идущих под потолком толстых кабелей потемнело от пыли. Здесь было сыро, влага, висевшая в воздухе, оседала на стенах и затуманивала далекий свет. Траурное гудение невидимых воздуходувок, далекое и слабое, наполняло туннель. От него в стороны отходил целый лабиринт узких проходов, неровно и скудно освещенных. Виднелись запертые и приоткрытые двери темных помещений, в полумраке тупиков зияли черные жерла колодцев, неогражденные широкие устья которых вели то вверх, то вниз. Проходя мимо, Анмай ощущал движение втекающего в них воздуха. Отсеки туннеля разделяли толстые плиты открытых квадратных дверей, перед которыми неровные пучки кабелей скрывались в темных нишах.

Метров через триста Анмай свернул в неприметный, совершенно темный проем. Легко ступая во мраке, едва касаясь ладонью влажной, шершавой стены, он повернул налево, затем два раза направо. Выйдя в лишенное стен темное пространство, где лишь кожей лица ощущалась холодная пустота, он осторожно ступил на невидимый, неогражденный стальной мост, парящий в воздухе на сети растяжек и ощутимо зыбкий под ногами. Его края отмечали лишь слабо тлеющие, бледно-фиолетовые полоски, словно плавающие в темноте.

Добравшись до места, где мост обрывался в пустоту, Анмай поднял телефон. Он не видел кнопок, но его пальцы помнили их, быстро набирая код. Раздался лязг, в глаза ударил яркий белый свет. Отразившись от стены внешней шахты, он упал на выпуклый стальной бок огромного цилиндра, подвешенного на сети разомкнутых огромными пружинами толстых стальных тросов. Броневая плита входа в командный центр опустилась на четырех гидравлических лапах, превратившись в плоский мост. Ступив на него, Анмай невольно перевел дух: на внешней стене шахты виднелись автоматические орудия, а ее дно было очень далеко…

Когда мост поднялся за ним, он подождал, повернувшись к внутренним дверям, пока телекамеры наблюдателей не убедились, что он — один из тех двадцати файа, которым можно бывать здесь, и вошел внутрь.

В белом, плавно закруглявшемся коридоре было тихо и гораздо теплее, чем в остальных помещениях крепости. Двери в жилые комнаты дежурных вдоль наружной стены были плотно закрыты.

Пройдя половину кольцевой галереи, Анмай остановился у портала во внутренней стене. Едва он протянул руку к контрольному щитку, покрытые белой эмалью тяжелые бронированные панели со свистом разошлись, открывая командный центр Цитадели — круглое просторное помещение, почти пустое. Всего одно из десяти стоявших возле пультов кресел было занято.

— Я полагал, Найте, что здесь должно постоянно находиться четыре оператора, — тихо сказал он сидящему.

— Я отпустил всех — что здесь может случиться? — Найте Лай встал и потянулся, забросив руки за голову.

Анмай скосил глаза на один из экранов, где застыло зеленовато-однотонное изображение моста — на нем светилось перекрестье прицела. Защитные системы, автоматически стрелявшие даже на малейший проблеск света, были опасны — но управлявшиеся вручную несравненно опаснее.

— Мне стоило раскаяться во всех тумаках, которые ты получил от меня, — с усмешкой сказал он.

— Ну, мне тоже, я думаю, — Найте широко зевнул и прислонился к пульту, опершись о его край руками. — Кстати, что ты здесь делаешь?

— Никто не ответил на мой вызов. Выключил звук, а?

Найте не ответил. Анмай тоже прислонился к пульту, рассеяно изучая знакомое помещение и своего второго заместителя, отвечавшего за безопасность Фамайа вообще и безопасность Цитадели в частности. Бункер был столь же древним, как и сама крепость, — ему было больше двух тысяч лет — и казался ему странноватым. Ноги утопали по щиколотку в белом ковре. Над покрытым мягкой пластмассой кольцевым выступом пульта, где размещались клавиатуры компьютеров, индикаторы и регуляторы — цилиндрическая стена с массой экранов и экранчиков, мерцавших множеством разнообразных изображений и схем. Над проемами герметических дверей — сплошной кольцевой экран выше человеческого роста: на нем застыли окружающие Цитадель бескрайние просторы. Еще выше по поясу наклоненных внутрь черных радарных экранов, окаймленных серебром и едва мерцавших, неторопливо ползли белые точки: Анмай без труда отыскал самолет, взлет которого видел десять минут назад. Сияющие белым полосы на черном блестящем потолке образовывали древний герб Фамайа — круг, пересеченный двумя линиями, скрещенными под острым углом.

Он перевел взгляд. Найте скрестил обутые в сандалии ноги и откинулся назад, глядя на него с сонно-задумчивым видом. В его смуглом, словно из гладкого камня, лице было что-то от насмешливого молодого хищника. Почти ровесники — Вэру всего на год старше, — они были похожи, одного роста, только Лай был несколько шире и массивнее более стройного Анмая. Одет он был точно так же. На плечах его куртки тоже блестел серебряный узор Высшего, на левой руке был такой же кодовый браслет — относительно недавнее, но самое важное отличие Правителей.

— Найте, ты не заметил ничего странного на севере? — спросил Анмай, заметив, что Лай смотрит на кольцевой экран.

— Нет, но можно вызвать один из наших северных фортов, например, второй… а в чем дело?

Анмай коротко рассказал о своих наблюдениях. Найте усмехнулся, но, подумав минуту, вызвал форт.

Довольно долго им никто не отвечал. Наконец, на экране появился сонный, взлохмаченный парень в наспех наброшенной черной форменной куртке.

— Почему нет дежурных на командном пункте? — Найте обвел взглядом просторное бетонное помещение.

— А зачем? Что здесь может случиться?

Анмай, стоявший в стороне, усмехнулся. Найте — нет.

— Многое. Вы не заметили чего-либо странного за перевалом Маорина?

— Нет, но часовые на верхних наблюдательных пунктах должны были видеть. Я выясню.

Командир ушел, оставив экран включенным.

— У них что — нет внутренней связи? — Анмай фыркнул. — И сколько у них там часовых — десяток?

Найте пожал плечами.

— Там никого нет, только гексы и зипхеды. И десять человек в бронеколпаках, с пулеметами — это совсем немало.

— У них гарнизон — тысяча двести человек. Зачем…

— Слабые места привлекают, Анмай, — Найте присел на поручень кресла. — Товия должна быть прикрыта со всех сторон, в том числе и с севера, и поэтому…

Анмай не ответил. Через минуту на экране вновь появился командир.

— Двое парней в колпаке на северном склоне видели пламя в пустыне, но оно горело не более минуты.

— И не доложили вам? — удивился Найте.

— Ну… я поговорю с ними об этом.

— Надеюсь.

Попрощавшись жестом, Лай прервал связь.

— Второй форт — это двадцать миль к северу, — он вывел на проекционный экран карту окрестностей Товии. — Дальше только песок. Но пламя… мне это не нравится.

Он связался с воздушным патрулем. Через минуту Анмай увидел, как с пустынной равнины аэродрома наверху поднялся боевой вертолет и взял курс на север. Он переключил обзор на максимальное увеличение. Ползущая точка превратилась в пятнисто-черную машину. Найте вдруг обхватил руками бока и поёжился.

— Я… мне тоже страшно, — вдруг очень тихо сказал он, — и я даже не понимаю, чего я боюсь.

— Я тоже, — так же тихо ответил Анмай. — Не знаю почему, но у меня даже скулы сводит от страха.

— И у меня, — Найте задумался. — Знаешь, это довольно странное совпадение. И Хьютай… она тоже?

— Да.

— Трех свидетелей достаточно. Я, правда, спросил бы еще кого-нибудь…

— Как? Да тебя на смех поднимут! Впрочем…

Он подошел к пульту главного коммутатора Цитадели. Маоней Талу, как и Найте, был товарищем его детства, только на три года младше Вэру и всего лишь младший Наблюдатель, — но ему, по крайней мере, можно было доверять.

Маоней отозвался всего через несколько секунд — что само по себе уже было ответом. Это был стройный, ловкий юноша с гривой живописно растрепанных черных, с медным отливом, волос, одетый только в сандалии и зеленую тунику, перетянутую серебряным пояском и едва доходившую до середины узких бедер. Не то, чтобы Талу походил на девушку, но можно было подумать, что девичьи будуары — основная среда его обитания. За ним виднелась дверь заставленной древней аппаратурой радиостанции Старого Замка, в котором он и жил.