В следующее мгновение она вскрикнула, когда снежок ударил ей в макушку. Ударившись о голову девочки, снежный комок развалился, и его куски скатились по её волосам и шее, а потом ниже по позвоночнику.

— Пайпер, прекрати! — крикнула она.

Она попыталась продолжить восхождение, но Пайпер бросала в неё снежок за снежком, а потом она нашла камни под снегом и принялась бросать их. Один из камней попал чуть выше глаз Ребекки. Он порезал ей кожу, и в глаза девочки закапала кровь. Ребекка не удержалась и упала опять вниз.

На этот раз она всем весом приземлилась на правую ногу, и я услышала треск кости, которая сломалась. Ребекка рухнула на каменную поверхность. На мгновение, прежде чем закричать от невыносимой боли, она забыла, как дышать. Её крик, казалось, разорвал морозный воздух, который будто рассыпался стеклянными осколками.

— Пайпер, моя нога! — прокричала она сквозь слезы. — Я повредила ногу!

— Я еще ни разу не была на похоронах, — ответила Пайпер. — Интересно как они проходят? Там плачут? Как думаешь, мама купит мне новое платье?

Ребекка забилась в утес, оттащив себя как можно дальше от обрыва. Она умоляла и умоляла Пайпер, пока ее горло не начало саднить. Но это не помогло. Пайпер просто хихикала, как будто это была игра.

— Эт-то... Ледышка-Шарлотта? — слетел вопрос Ребекки с её потрескавшихся от мороза губ. Её зубы от холода выстукивали чечетку. Ей вспомнились все те гадкие вещи, которые куклы велели делать. — Эт-то они т-тебе велели выманит-ть меня сюда?

— Неа, Ледышки-Шарлотты ничего такого мне не говорили! — сказала Пайпер. И судя по голосу, она обиделась, словно куклы знали, что она правильно распорядится кредитом доверия, который они дали ей. — Это я ими повелеваю! Это была моя идея, чтобы одна из них осталась здесь, так же как это я придумала поджечь домик на дереве!

Я почувствовала, как сердце Ребекки обратилось в камень, когда она услышала это. Наступило молчание, впервые с тех пор как Ребекка упала с обрыва. А затем Пайпер вдруг сказал:

— Мне надоела эта игра, и мне холодно. Я иду спать. Можешь оставить Шарлотту себе.

Она бросила Ледышку-Шарлотту с обрыва, и та разбилась на фарфоровые осколки рядом с Ребеккой.

Вот и все. Пайпер ушла, а Ребекка осталась в одиночестве на скале. Ее конечности будто налились свинцом, и каждый вздох был сродни удару ножа по легким, но она протянула руку и схватила голову куклы — самый большой уцелевший осколок. Да, Ледышки-Шарлотты иногда говорили ей совершать ужасные поступки, но я чувствовала, какую сильную любовь испытывала Ребекка к этим волшебным куклам, которые уверяли её, что хотят быть её самыми лучшими друзьями на свете.

— Тише, — прошептала Ледышка-Шарлотта. — Не так уж плохо быть мертвой. Ты сможешь играть с нами вечно.

Ребекка попыталась согнуть пальцы, но мышцы застыли, и любое движение причиняло боль. Она боялась, что если попытается встать, то упадет с обрыва. Поэтому она сидела на месте. Она уже не понимала, сколько сидит так — несколько минут или несколько часов. Казалось, будто она сидит вот так уже целую вечность, и смотрит вниз на черный песок, который сияет в лунном свете и слушает Ледышку-Шарлотту, тихо напевающую песенку в эту безмолвную ночь.

И в какой-то момент сердце Ребекки повело себя странно. Оно билось нерегулярно, рваными промежутками, наполняя её грудь болью. А потом случилась еще более странная вещь. Холод будто отступил, и она почувствовала, что будто начала согреваться! Долгожданное тепло распространилось по всему её телу, наполняя прекрасным светом, от которого её клонило в сон. И, в конце концов, она уложила голову на подушку из снега и заснула, до того как кто-нибудь не придет, чтобы спасти её.

А потом она услышала голос Пайпер, который звал её. Она кричала, что ей было очень жаль, и что она любила её и привела помощь. Она слышала, как её звал Кэмерон, и мама и папа. Они пришли за ней. Ребекка почувствовала маленький взрыв радости глубоко внутри груди, когда она подняла глаза и увидела родителей, брата и сестру. Все они стояли на краю скалы, и улыбались. Она попыталась заговорить, но вышло только хриплое карканье.

А потом она моргнула, и они неожиданно пропали. Никого не было на утесе. Никто не пришел её спасать. Никто даже не знал, что она здесь, за исключением Пайпер. И Ребекка поняла, что Пайпер совсем не было жаль, что она спала дома, в постели, в тепле. И что она не вернется.

По щеке Ребекки медленно скатилась слеза, когда она закрыла глаза и снова опустила голову на снег. Она дышала очень медленно, когда её сердце сделала еще пару ударов и... затихло.

Глава Двадцатая

За шею её обнял,

Поцеловал в уста,

А вспомнил, так и обмер:

Что ей уже теплее, произнесла она.

Я хватала воздух губами, мое собственное сердце бешено колотилось в груди, когда все вокруг меня пришло в норму. Какое же я испытала облегчение, когда поняла, что была всего лишь свидетелем. Я больше нигде не видела Ребекки. Теперь я поняла, что хотела от меня Ребекка все это время — она хотела, чтобы кто-нибудь узнал правду о случившемся. Она умерла не из-за несчастного случай. Она была убита родной сестрой.

Я вдруг вспомнила о Лилиас и поняла, что мне нужно вернуться в дом. Но, когда я повернулась, увидела, что на дорожке стоит Пайпер. Всего в нескольких метрах от меня. Она что-то прятала за спиной. Она улыбнулась, когда увидела, что я смотрю на неё.

— Привет, Софи, — сказала она. — Ты же не уезжаешь, да?

— Нет, я просто... просто хотела прогуляться.

— Как только я увидела, что твой чемодан пропал, я подумала, что может быть ты решила уехать не попрощавшись. Я не могу тебе этого позволить. О, Софи, боюсь, у нас образовалась некая проблема, когда ты увидела то, что не должна.

— Не понимаю, о чем ты говоришь, — сказала я, отчаянно стараясь, чтобы мой голос прозвучал, как ни в чем не бывало.

— Да чего уж там. Мы обе знаем, что это неправда, — голос Пайпер неожиданно смягчился. - Знаешь, для тебя же было куда лучше, если бы ты никогда не нашла этого письма. Да, если честно, для всех было бы проще. А теперь все будет, как попало. Ну, прямо из рук вон плохо.

— Что это ты держишь за спиной? — спросила я.

— Что... ах ты об этом. Я отперла кухонный ящик. — Пайпер медленно перевела руку вперед, демонстрируя предмет, который держала. Это был огромный нож для мяса, блестящий и острый. Она улыбнулась. — Ледышки-Шарлотты хотят поиграть в игру «Убей ножом».

— Пайпер...

— На старт, внимание, марш!

Она бросилась на меня будто разъяренная кошка, а я развернулась и бросилась наутек. Моей первой мыслью было попытаться убежать от неё, даже если придется бежать вдоль утеса или через поле. Но у меня не получалось оторваться. Она могла догнать меня в любую секунду и вонзить нож в спину. Я слышала, как ступни её ног ударялись о гравий, и почти чувствовала, как лезвие разрезает мне кожу. Поэтому я побежала к единственному безопасному месту, которое знала — к выступу, на котором замерзла Ребекка. Благодаря белому кресту, который обозначал это место, я точно знала, где оно находилось.

Спустя какое-то ужасное мгновение я спустилась к краю обрыва в поисках того самого уступа. Я боялась пропустить его, но этого не случилось. Мне удалось приземлиться на обе ноги, но потом импульс движения уронил меня на руки и колени, да так, что мои пальцы оказались прямо рядом с обрывом. Мой телефон вылетел из кармана, и я видела, как он полетел дальше и разбился о скалы. Я почувствовала теплую кровь под ладонями и поняла, что поранилась, когда упала. Мои колени пульсировали. На секунду, затаив дыхание, я посмотрела на черный песок, на который смотрела Ребекка, пока сидела здесь и замерзала насмерть. Затем я быстро отпрянула от края и прижалась спиной к твердой скальной поверхности.