— Лия, детка, давай просто попробуем?

Она поморщила носик.

— Мне так не нравится. Но тебе так нравится.

Она поцеловала его в горло, очевидно пытаясь отвлечь от проблемы.

— Я хочу поговорить об этом.

Купер действительно хотел этого, но он обожал ощущение ее губ на своей коже и когда ее руки ласкают его мышцы.

— Я хочу заняться любовью.

— Лия, как ты собираешься принять всех нас троих, если не можешь терпеть никого над собой?

Мужчина заставил себя сесть: его эрекция протестовала, но эта была проблема, которую необходимо решить.

Нахмурившись, Алия выпрямилась и села на пятки. На ее лице читалось выражение "властной принцессы". На минутку Купер подумал, что её, возможно, научили этому выражению лица, которое говорило всем, что она королевской крови, а они нет.

— Если ты сейчас не заинтересован во мне, я найду Лэна.

— Лэн тоже хочет быть сверху. Мы все хотим.

Принцесса нахмурилась и опустила глаза.

— Я не понимаю, почему.

— Потому что это будет означать, что ты нам доверяешь.

Она немного смягчилась.

— Я доверяю вам.

— Точно. Поговори со мной. Поделись частью своего бремени со мной, детка. Ты не должна хранить в себе все тревоги. Просто начни говорить, и выпусти их. А до тех пор, пока ты молчишь, они так и будет отравлять тебя.

Впервые за все эти недели она сжала руки в кулачки, и он увидел ту ледяную маску, которую она надевала, как доспехи.

— Ты не знаешь, о чем говоришь, и я была бы благодарна, если бы вы всё так и оставили. Я не прошу тебя обнажать душу передо мной, и была бы признательна, если бы ты перестал докапываться до моей.

Он откинулся на спину, ненавидя этот холодный тон, закравшийся в ее голос. Они добились определенного прогресса с ее телом, но не с душой.

— Хорошо, Лия. Ты права. Иди, поищи Лэна. А я останусь здесь на некоторое время, понежусь на солнышке.

Он знал, когда натыкался на стену. Купер закрыл глаза, потому что не мог наблюдать, как она уходит.

Но принцесса не пошевелилась. Она положила руку ему на грудь, прямо ему на сердце. Ее голос был тихим, почти как шепот.

— Мне страшно говорить об этом.

В стене появилась трещина. Наконец. Может они сделали намного больше, чем он думал. Купер не открыл глаза, тем самым давай ей укрытие, но накрыл ее руки своими.

— Здесь нечего бояться.

Она замолчала на мгновение.

— Почему все не может остаться, как есть? Меня и так все устраивает.

Теперь он открыл глаза, сосредотачиваясь на ней.

— Все меняется, Лия. Мы не в силах остановить это, но, если мы действительно знаем и любим друг друга, мы можем измениться вместе. Большинство людей начинают свой путь с любви, настоящей любви, но она умирает, потому что спустя пару лет они больше не те, кем были прежде. И теперь ничего не выходит, потому что они никогда по-настоящему не знали друг друга. Я хочу узнать тебя. Хочу узнать твое прошлое и настоящее. Хочу двигаться с тобой в будущее. Но я не знаю, как нам это сделать, если ты будешь продолжать держать все двери запертыми.

Печальная улыбка появилась на ее губах.

— Мы открыли достаточно дверей, Куп.

Он сел обратно, и видя, как Алия действительно старалась, сладко поцеловал ее.

— Знаю, детка, но это чертовски важная дверь.

Она глубоко вдохнула, и ее плечи слегка вздрогнули.

— Это был ад.

Вот черт. Он думал, что Дэйн будет рядом, когда она откроется, но прерывать ее он не собирался.

— Знаю, детка, но теперь тебе никто не причинит вреда.

— Что, если одна из этих дверей, которые ты хочешь открыть, ведет в плохое место? Что, если за ними вещи, которые ты не захочешь видеть?

Он не хотел видеть ничего из этого, мало того, он желал всей душой, чтобы этого никогда не происходило, но эти месяцы были очень важными для того, чтобы понять, кем была нынешняя Алия, и если они не обсудят это, эти воспоминания превратятся в мину замедленного действия.

— Ничего, из того что ты мне скажешь, не заставит любить тебя меньше, Алия.

— Иногда я чувствую, словно должна была сделать больше, — начала она тихо. — Много женщин умерло в том месте. Почему меня оставили в живых? Почему они не изнасиловали меня? Знаю, это звучит ужасно. Я рада, что они этого не сделали, но какую-то часть меня интересует...

Купер оставался абсолютно неподвижным. Она была, словно олененок, которого он не хотел спугнуть. Такая прекрасная, хрупкая и готовая бежать при малейшем признаке угрозы. Его голос по-прежнему был тихим и нежным.

— Интересует что, детка?

— Если бы они использовали меня, как использовали других девушек, возможно, им было бы легче. Может быть, некоторые их них не умерли. Девушка в соседней комнате..., — ее голос немного дрогнул, и она переплела свои пальцы с его. — Я слышала ее. Ее заставляли обслуживать так много мужчин. Слишком много. Они использовали ее, пока она не умерла. Я не уверена, от чего это произошло, но знаю, что однажды утром её нашли мертвой в своей постели за несколько дней до моего спасения. Что, если бы я приняла на себя часть ее бремени?

Слезы застилали его взгляд, превращая все в расплывчатое месиво. Купер крепче сжал ее руку, отдавая ей всю свою любовь и заботу. Ей не нужна его сила. Она была чертовски сильной. Это чувство вины должно было быть слишком тяжелым бременем, чтобы его нести.

— Детка, не ты принимаешь решения.

И он был так рад, что ей не пришлось жертвовать собой.

— И ты даже не представляешь, помогло бы это или нет. Не ты вынуждала этих людей сотворить это с ней.

— Я чувствовала себя такой беспомощной. Такой маленькой и незначительной.

Купер понял весь истинный ужас того, что эти ублюдки сделали с ней. Ее личность и мировоззрение разорвали на кусочки и растоптали в грязи. Алия была женщиной, которую учили быть открытой людям. Это было в ее крови. Королевская семья в Безакистане работала для страны и для своего народа. Тал, Раф и Кад постоянно бывали на нефтяных месторождениях и следили за работой на площадке нового "зеленого" проекта. Тетя Алии все еще навещала госпитали, ее дни были наполнены благотворительностью. Алия была рождена делать то же самое. Затем она оказалась в ситуации, когда она ничего не могла сделать, лишь наблюдать, как женщины вокруг нее страдают.

Купер сел и, нежно приподняв ее голову, заставил посмотреть на него. Слезы струились по ее лицу.

— Ты сделала все, что было в твоих силах. Но ты больше не там...

Алия внезапно повернулась, ее взгляд был устремлен в океан.

— Купер, я... Что это такое?

Звук похожий на жужжание, затем всплески один за одним. Купер посмотрел на воду и почувствовал, как его глаза расширяются. Там, среди солнечного света над линией горизонта был мираж. Должно быть, это был он. Это не могла быть лодка, которая плыла к ним. Нет. Не лодка, потому что он не был готов. Они не были готовы. Он только начал добиваться реального прогресса с Алией.

— Это лодка. Боже мой. Кто-то нашел нас, — Алия встала, смахивая слезы с глаз. — Мне нужно одеться. Нам нужно найти Лэна и Дэйна. Я не знаю, что делать.

Лодка приближалась, и он мог увидеть двух мужчин в лодке, но их личности все еще сложно было рассмотреть. Он встал вместе с Алией и обнял ее, потому что она была близка к панике. Он чувствовал это, видел, как напряглось ее тело, и сузились глаза.

Она посмотрела на него.

— Сделай так, чтобы они уехали, Куп. Пусть они уедут.

Куп крепко прижал ее к себе, и его сердце сжалось. Он не мог больше держать ее, не мог остановить этот момент, потому что лодка приближалась все ближе и ближе к берегу. Им нужно найти свою одежду и приготовиться к неизбежному.

Их время в раю подошло к концу.

Глава 12

— Это Никс. Поговори со мной.

Лэн поднял трубку, не обращая внимания на то, что человек на другом конце провода, вероятно, звонил, чтобы поговорить с Дэйном. Однако Лэн не мог заставлять Доминика Энтони ждать, пока Дэйн закончит самое продолжительное принятие душа в мире.