— Никак не могу поверить, что все это наяву. Мне кажется, я сплю. Так и кажется, что вот-вот проснусь и окажусь в каком-нибудь грузовике, направляющемся в Майами.

Она рассмеялась.

— Все о’кей. Давай прогуляемся перед встречей с Ником.

Примерно с час мы бродили по внушающему уважение своими размерами парку казино. Уортхем продумал буквально все. В парке имелись аквариумы и пруды, заросшие лилиями. Рядом с казино располагались киоски и небольшие магазинчики, где можно было купить все, что душе угодно, от бриллиантового колье до таблеток аспирина. Парк окружал обводной канал, протекавший под сенью дубов, увитых вьющимися растениями. Идеальное место для любовных прогулок в гондоле. Позади казино имелся даже небольшой зоопарк, где разгуливали ибисы и розовые фламинго.

— Пойдем посмотрим на ров со львами, — внезапно предложила Делла. — Это затея Райснера. Он очень любит этих животных. Ты даже не представляешь, сколько народу приходит полюбоваться на этих хищников.

Прижавшись друг к другу, мы молча смотрели на царственных животных, которые нежились под ласковыми лучами утреннего солнца.

— Мне тоже нравятся львы, — сказал я. — Есть в них нечто такое…

— Райснер даже сам их кормит. Он уделяет им каждую свободную минуту, — Делла поморщилась. — Ладно, уходим отсюда. Здесь еще есть на что посмотреть.

Мы подошли к ресторану под открытым небом, рядом с которым располагалась танцевальная площадка. Возле нас тут же оказался толстый итальянец в безупречном смокинге и с гвоздикой в петлице.

— Познакомься, Джонни. Это Льюис. В его ведении находятся три ресторана, — Делла протянула толстяку руку для поцелуя. — Как поживаете, Льюис? Я хочу представить вам Джонни Рикка.

Итальянец оценивающе взглянул на меня и пожал руку.

— Мне уже приходилось слышать о вас, мистер Рикка, — сказал он. — В Лос-Анджелесе все в порядке?

— Разумеется, — ответил я. — Но нам еще далеко до вас.

Толстяк польщенно улыбнулся.

— А мистер Уортхем? — итальянец повернулся к Делле.

— С ним все в порядке. Этот счастливец в настоящий момент находится в Париже.

— Париж? — Льюис пожал плечами. — Ничего подобного нет даже в Париже. Может быть, хотите пообедать в моем ресторане?

— Конечно, Льюис, — сказала Делла.

— Я приготовлю что-нибудь особенное для вас и мистера Рикка.

— Прекрасно, — сказал я.

— До встречи, Льюис, — сказала Делла, и мы двинулись в направлении казино.

— Так мы будем обедать в этом ресторане? — спросил я, когда мы удалились за пределы слышимости Льюиса.

— Или в любом из оставшихся двух ресторанов. Почему бы и нет? Это же все принадлежит Паулю до тех пор, пока не станет известно, что он мертв. Тебе, кстати, тоже.

— Да, — сказал я, чувствуя, как надо мной захлопывается крышка гроба.

Делла бросила на меня задумчивый взгляд и пожала плечами. Остальной путь до казино мы проделали в молчании. На открытой веранде бездельничала группа мужчин и женщин. Большинство представительниц прекрасного пола действительно выглядели прекрасно, словно сошли со страниц модного журнала. Разинув рот, я пялился на них, пока Делла грубо не дернула меня за рукав.

— Перестань вести себя, как деревенщина!

Я улыбнулся.

— Извини, дорогая, но такое я вижу впервые в жизни.

Внезапно на глаза мне попался роскошный «бьюик», припаркованный возле главного входа в казино.

— Ничего себе! — восхищенно сказал я.

Он сиял на солнце, как новенькая игрушка. Я с трудом смог отвести взгляд.

— Нравится? — спросила Делла, видя мой интерес к машине. — Это машина Пауля. Он всегда пользовался ей, когда бывал здесь. Теперь она твоя, Джонни.

— Моя? — каркнул я.

— Разумеется, — она улыбнулась, но в глазах ее застыло каменное выражение. — Твоя, до тех пор пока не выяснится, что Пауль мертв.

Она вновь повторила эту фразу, и мне стало нехорошо.

— Перестань, Делла!

— Не поняла, — открыв дверцу «бьюика», она села в машину. — Садись, Джонни, за нами наблюдают.

Я оглянулся. Находящиеся на веранде смотрели на нас.

— Поедем посмотрим город, — сказала Делла. — Поезжай к воротам, а там я скажу, куда ехать.

Машина покатилась по аллее.

— Но ты не ответила на мой вопрос.

Она повернула голову и криво улыбнулась.

— Я только хотела сказать, что все здесь принадлежит нам, пока не выяснится, что Пауль мертв. Неужели не понятно?

— Понятно. Но как насчет полумиллиона. Раньше ты говорила, что получить эти деньги проще простого. Однако, как выясняется, это достаточно трудная задача.

— Неужели ты думаешь, что за них можно купить казино или что-то в этом роде?

— Нет, конечно. Но можно купить этот автомобиль и еще много чего.

— Но четверть миллиона еще не состояние.

— Мне казалось, что тебя интересуют только эти полмиллиона. Что еще ты задумала?

— За воротами сверни направо и поезжай по главной улице, — сказала Делла, наклоняясь и делая знак охранникам, которые открывали монументальные ворота. — Ничего я не придумала. Во всяком случае, пока. Только задаю себе вопрос, как мы будем чувствовать себя через годик-другой при мысли о том, что Райснер хозяйничает в этом казино, а у нас к тому времени останутся лишь крохи от этих денег, и они будут таять, как снег на солнце.

И в перспективе у нас не будет никакой возможности заработать больше денег.

— Стоп! — сказал я. — Речь шла о пятистах тысячах долларов. Такие деньги сразу не растратишь. И вообще, мы делим шкуру неубитого медведя. Ведь их у нас нет.

— Вот здесь ты прав, Джонни.

Я никак не мог понять, к чему она клонит, но ее тон мне не нравился.

— Поедем по Бай-стрит, — сказала Делла, открывая пачку сигарет. — Знаешь, что это за улица?

— Нет. А что в ней интересного?

— Пауль построил здесь каждый дом. Я не знаю, какой доход она приносит, но он получает отсюда пятнадцать процентов, и они не облагаются налогом.

— Я начинаю понимать, что твой муж был парень с головой.

— Верно. Действовал он с размахом.

Мы выехали на Бай-стрит. Здесь было на что посмотреть. Сияя броскими рекламами, жались друг к другу здания, в которых размещались игорные дома, бары, рестораны и бордели.

— Припаркуй машину, — распорядилась Делла. — Дальше пойдем пешком.

— Так, кроме казино, Паулю принадлежит и все это? — спросил я, заехав на стоянку и выключив двигатель.

— Он основал компанию, в которой владел контрольным пакетом акций, так что имел возможность полновластно распоряжаться прибылью. Пауль понимал, что рано или поздно миллионерам может надоесть казино. Поэтому он и выстроил Бай-стрит, чтобы они могли расслабиться здесь, одновременно продолжая его обогащать. Если порок использовать с умом, он приносит неплохую прибыль. А в этом городе на пороке наживаются, как нигде в мире.

Мы перешли улицу и подошли к зданию, главной достопримечательностью которого были фотографии полуобнаженных девиц на стенах.

— «Либерти-Инн», — пояснила Делла. — Этим заведением заправляет Зоя Элснер, уважаемый человек на Бай-стрит. Я хочу познакомить тебя с ней. Запомни, ты тоже большой человек. Имя Рикка здесь хорошо знакомо.

Мы вошли, и я был представлен Зое Элснер, высокой толстухе с крашенными под блондинку волосами. Весила она никак не меньше двухсот фунтов. Она приветствовала нас с таким раболепием, что я был поражен. Зоя настояла на том, чтобы мы выпили шампанского. Заведение специализировалось на стриптизе и акробатических танцах.

— Девушки у нас высший сорт, мистер Рикка. Мы меняем их каждый месяц, но они стекаются к нам со всех уголков земного шара. Загляните к нам как-нибудь вечерком. Не пожалеете. Зрелище того стоит, — она заговорщически подмигнула мне.

Из «Либерти-Инн» мы перешли в игорный салон Памп Рум, Там меня познакомили с Джерри Итта, человеком с непроницаемым лицом игрока в покер. Он сообщил нам, что в данный момент в его заведении вот уже три дня продолжается партия в покер.