— Да, уж эта коробка не обанкротится, — за что получил от Кэррол под столом толчок в голень.

Но затем представление в «Лидо» подняло его настроение и, вернувшись в отель около двух ночи, Лепски признал, что день был грандиозным.

— Завтра ваш последний день в Париже, — сказал Пьер, когда они выходили из лифта и направлялись в свои номера. — Поедем на Левый берег и побродим там по старым кварталам. Там тоже много интересного, затем вам надо еще побывать в «Фолли Бержэ»: там тоже великолепные ревю и девочки что надо. Обедаем в «Гранд Вефо» — второй знаменитый французский ресторан, но теперь уже приглашаем мы, Том. Бледнеть тебе не придется.

Лепски заметно покраснел, но Кэррол не дала ему прийти в себя.

— Ну уж нет. Опять приглашаем мы, — сказала она твердо. — И не возражайте! Я настаиваю! — Она проигнорировала слабый стон, вырвавшийся у мужа.

Но никто и не возражал, потому что Пьер знал, какого размера будет завтрашним счет, и он любезно согласился быть гостем Лепски.

В то время, когда Лепски бушевал в своих апартаментах, называя Кэррол транжиркой и сумасшедшей, бросающей деньги на ветер, Дювайны спокойно обсуждали создавшееся положение.

— У меня было ужасное чувство, что тебе завтра придется за все платить, — сказала Клодетта, — а нам нужно поэкономить в расходах, мое сокровище.

Пьер потрепал ее по щеке.

— Я знал, что она начнет настаивать. Я бы не предложил идти обедать туда, если ли бы не был в этом уверен. Надеюсь, ты в восторге от всего этого?

— Ах, если бы мы могли жить всегда так, — сказала Клодетта раздеваясь. — Ты все обдумал?

— Конечно. Мы ничего не будем делать, пока не приедем в Монтрэ. Я все еще не знаю, как мне выйти на Радница. Это не просто, моя рыбка.

— У нас целых шесть дней. Ты устал? Будем что-нибудь делать?

— Конечно, — сказал Пьер, пожирая глазами ее слепящую наготу, и начал поспешно раздеваться.

В аэропорту Цюриха среди пассажиров, прибывших рейсом из Нью-Йорка, в сторону пункта проверки паспортов двигался высокий, худой, светловолосый молодой человек, одетый в темно-синий рабочий костюм с небольшим чемоданом в руке. По мере того как очередь продвигалась вперед, он увидел двух мужчин в штатском, стоявших позади чиновников у пропускного пункта, и решил, что они из секретной полиции. Когда подошла его очередь, он предъявил свой паспорт. Три пары глаз остановились на его лице.

— Вы здесь по делу, мистер Хольц? — вежливо спросил чиновник.

— Нет, я приехал к друзьям, — ответил Серж Хольц, холодно чеканя слова по-немецки. — Я всего лишь на неделю.

— Желаю вам приятно провести время.

Серж Хольц направился к пункту таможенного досмотра. Там тоже образовалась длинная очередь раздраженных пассажиров, ожидавших, пока несколько таможенников в серой униформе управлялись с их багажом. С легкой сардонической улыбкой Хольц терпеливо дожидался своей очереди. Когда наконец она подошла, он раскрыл свой чемодан, наблюдая, как проворные опытные пальцы быстро прощупывают все внутри.

— Благодарю, сэр, — произнес чиновник, оставляя Хольцу вновь все разложить в чемодане, а сам двинулся к следующему пассажиру.

Хольц подошел к киоску и купил путеводитель по улицам города. Дядя дал ему два адреса. Расположившись за рулем взятой напрокат машины, он нашел адреса на плане города в путеводителе и, проследив пальцем маршрут, поехал в центр. Первый адрес помещался в старом, обшарпанном домике неподалеку от аэропорта. С трудом найдя место для стоянки, он вошел в здание, поднялся на скрипящем лифте на четвертый этаж и позвонил около тяжелой дубовой двери. Дверь открылась через некоторое время, и его взгляду предстал маленький бородатый мужчина около семидесяти лет, одетый в серую фланелевую рубашку и темные брюки, подозрительно разглядывавший его из-за своих очков.

— Мистер Фредерик? — спросил Хольц.

— Да.

— Вы ждете меня. — Хольц протянул ему свой паспорт.

Фредерик внимательно осмотрел паспорт, что-то пробормотал и вручил его обратно Хольцу, пропуская его внутрь.

— Заходите, мистер Хольц.

Тот прошел в темную прихожую, затем последовал за Фредериком в большую гостиную, обставленную тяжелой неуклюжей мебелью.

— К вашим услугам, — произнес Фредерик. — Я неоднократно имел дела с вашим дядей. Что вы хотите сейчас?

— Мне нужен пистолет, — сказал Хольц. — И лучше всего «беретту».

— О, это прекрасное оружие, правда, немного тяжеловатое.

— Я это знаю. Так у вас есть?

— Да. Почти новый и в отличном состоянии. Но цена…

— Цена меня не интересует, запишите на счет моего дяди, — резко оборвал его Хольц. — Покажите.

— Один момент, — Фредерик вышел из комнаты, закрыв за собой дверь.

Хольц подошел к окну, отодвинул занавеску и посмотрел на улицу. Его острые глаза прощупывали проходящих мимо людей и мчащийся городской транспорт.

Ничего подозрительного он не заметил, хотя подозрение давно стало частью его натуры. Он задернул занавеску и направился на середину комнаты в тот момент, когда вошел Фредерик, неся футляр.

— Здесь двадцать пять патронов, — сказал он, ставя футляр на стол, — К сожалению, больше нет.

— Этого достаточно, — сказал Хольц и, открыв ящичек, достал пистолет. Придирчиво и профессионально он все осмотрел и проверил.

— Я вижу, вы разбираетесь в оружии, — сказал Фредерик, наблюдая за его движением. — Вы останетесь им довольны.

Хольц ничего не ответил. Он открыл коробку с патронами и, вогнав их в обойму, зарядил оружие.

— Я беру его, — сказал он. — Мне нужен еще охотничий нож.

— Конечно, мистер Хольц. Я покажу вам всю коллекцию.

Фредерик вновь вышел и вернулся через несколько минут с большим ящиком, которым поставил на стол. Сдвинув крышку, он сказал:

— Пожалуйста, выбирайте.

Хольцу потребовалось около получаса, пока он рассмотрел всю коллекцию ножей и сделал выбор.

— Вот этот, — сказал он, указав на нож-убийцу с гладкой эбонитовой ручкой и четырехдюймовым лезвием — острым, как бритва.

— Поздравляю вас, вы сделали лучший выбор. К нему есть ножны. — Он порылся в ящике и достал мягкий футляр из оленьей кожи на ремнях.

Хольц вставил нож в ножны, закатал правую брючину и привязал ремнями его к ноге. Затем, опустив брючину, он прошелся по комнате и, убедившись, что нож пристроен удобно и не выступает, кивнул головой.

— Я беру его. Запишите тоже на счет дяди.

И он вышел из комнаты, открыл парадную дверь и спустился на лифте с «береттой», патронами и ножом, пристегнутым к ноге. Когда он был безоружен, то чувствовал себя голым, но теперь все было иначе. Теперь шаги его стали уверенными и, когда он сел в машину, то опять начал искать на карте место второго адреса.

Через пятнадцать минут он стоял и обменивался рукопожатием с высоким лысым швейцарцем, который назвался герром Вейдманом.

— Ваш дядя звонил, мистер Хольц. Мне всегда приятно выполнять его поручения. Сумка готова. Могу уверить вас, что все сделано точно по фото вашего дяди.

Хольц кивнул головой.

— Я спешу, — только и сказал он. — Дайте мне ее.

Улыбка Вейдмана увяла. Он не привык к такому резкому обращению. Кроме того, у этого худого высокого молодого человека был такой тяжелый и испытывающий взгляд.

— Конечно, конечно. — Он подошел к шкафу, открыл его и достал синюю сумку. — Прекрасная копия? Посмотрите на фото…

— Упакуйте! — рявкнул Хольц. — Я спешу.

Вейдман взял сумку и вышел. Кто бы мог подумать, что это племянник Густава Хольца? Он вернулся с завернутой сумкой, и Хольц взял ее у него.

Теперь на виллу Радница. Поездка отняла у него много времени. Хольца раздражал медленно ползущий транспорт, но он был внимателен и не терял хладнокровия. Он не мог позволить себе попасть в аварию, но были моменты, когда он с трудом сдерживал свой неуемный темперамент, тогда ему стоило много труда, чтобы не наброситься на водителей, которые чуть не задевали его или старались проскочить перед самым его носом, мало обращая внимания на цвета светофоров.