Он поперхнулся.

— Э-э-э, я… Добрый день. Я не ожидал… Бьерн стоял у него за спиной и взирал на все происходящее холодными серыми глазами.

— Прошу вас извинить наше вторжение, — сказал он подчеркнуто вежливо. — Я не думал, что ты работаешь, Марта. Мы пойдем вниз.

— Не обращайте на меня внимания. — Клара взяла свою одежду. — Я сейчас оденусь.

— Я… уже закончила, — выдавила Марта.

— Спасибо. — Если бы Марта хорошенько не узнала его, то решила бы, что он сердится. Но она видела, что он покусывает губы, чтобы не рассмеяться.

— Питер, давайте посмотрим все бумаги за письменным столом. — Он повел невысокого толстяка к своему столу, бросив Марте взгляд, подтвердивший все ее подозрения. Он не сердился — он смеялся.

Продавец алмазов следил сальными глазками за Кларой. Он так настойчиво оборачивался, что споткнулся о кофейный столик. Марта подавила смех.

— Может быть, сделать вам кофе? — пред дожила она. — Если вы хотите, то я могу уйти?

— Кофе было бы неплохо, — ответил Бьерн, в голосе его слышался смех. — Питер, вы как?

— Ах да. — Он закашлялся, прочищая горло. — Это очень мило с вашей стороны. Спасибо. — Его глаза все еще не могли оторваться от места, где только что стояла Клара. Как будто он думал, что она была небесным видением, которое может вновь появиться.

Марта выскользнула в кухню и поставила кофейник на плиту. Через несколько мгновений к ней присоединилась подруга, уже полностью одетая. — Я пойду, — прошептала она. — До завтра.

— До свиданья, Клара, — спокойно ответила Марта. — Извини за это… Клара озорно рассмеялась.

— Не бери в голову, — успокоила она. — Если у него так мало развлечений, что он уставился на меня, как баран на новые ворота, то мне его жаль. Между прочим, — добавила она с лукавым взглядом, — твой мужчина потрясающе хорош. И если он не без ума от тебя, то я инопланетянка.

Марта залилась краской, но ее подруга уже вышла. Девушка сварила кофе и отнесла две чашки в комнату. Если Клара считала, что Бьерн от нее без ума, то он не показывал это ничем. Он взял чашку и сухо поблагодарил за кофе. Марта отошла в другой конец комнаты и взялась за свой альбом с набросками.

Бьерн был прекрасной натурой. Он сидел у самого окна, и свет еще резче очертил линии его скул. Марта перевернула лист бумаги и начала рисовать. Несколькими штрихами она смогла передать эти мужественные черты.

Бросив на нее быстрый взгляд, он заметил, чем она занята, ободряюще улыбнулся. Она покраснела и быстро перевернула лист. Вскоре он закончил свои дела с Ван Дереком и проводил его до дверей. Затем подошел к ее креслу.

Она заканчивала набросок Клары, легкими штрихами нанося тени. Он изучал ее рисунок со знанием дела.

— Очень хорошо, — одобрил он.

— Это для фрески, — объяснила она немного неуверенным голосом.

— Неужели? — Его глаза весело заблестели. — Тогда это безусловно привлечет внимание зрителей.

— Нет, я имела в виду… на фигуре будет одежда. Это мне нужно для того, чтобы правильно нарисовать линии тела.

— Понятно.

— Я не думала, что ты приведешь с собой гостей, — произнесла она. — Я бы не…

— Бедный Питер, — засмеялся он. — У него сразу подскочило давление.

— Ты не сердишься? — с любопытством спросила она. — Я имею ввиду… Ну, люди могут начать говорить и что они подумают?

— Они решат, что у меня здесь гарем, — сказал он с поддразнивающей улыбкой. — Честно говоря, меня не волнует, что люди подумают. И что здесь можно сказать? Питер увидел натурщицу за работой. В этом нет ничего неприличного, если только он не навыдумывал себе невесть чего.

Бьерн наклонился над ней и перевернул страницу, чтобы взглянуть на свой портрет. Марта почувствовала, как предательская краска заливает ее щеки. Она ждала, что он скажет. Поймет ли он, о чем она думала, набрасывая этот портрет.

— Неужели я действительно так выгляжу?

— Это… таким я тебя увидела в какой-то момент. Я не…

К ее неимоверному облегчению раздался резкий телефонный звонок. Бьерн поднял трубку. Она услышала, как он отвечает по-английски:

— Да-да, она здесь. Минутку, я ее позову. — Она удивленно посмотрела на него. — Это твой отец, — спокойно произнес он.

Марта вся напряглась, она не хотела подходить к телефону. Но Бьерн протягивал ей трубку, и у нее не было выбора.

— Здравствуй, папа, — выговорила она дрожащим голосом.

— Ты все-таки нашлась. И даже не позвонила мне. Я все эти дни беспокоился о тебе.

— Но все же недостаточно сильно для того, чтобы позвонить пораньше и узнать, что все в порядке, — с горечью ответила она.

— У меня хватает дел посерьезнее, чем сходить с ума от твоего несносного поведения, — последовал быстрый ответ. — В этот раз ты перешла все границы. Наркотики — ни больше, ни меньше. Почему ты сразу не связалась со мной? Что я должен был думать, когда узнал, что ты обратилась к незнакомому человеку?

— Может быть, я подумала, что у тебя есть дела поважнее, — ответила она с холодной насмешкой, которую он пропустил мимо ушей.

— Тебе очень повезло, что у тебя появился такой достойный друг, — продолжал ее отец, как всегда, слышащий только самого себя. — Я поспрашивал о нем кое-кого, и могу тебе сказать, что был очень доволен тем, что услышал. Хотя бы в чем-то у тебя обнаружился здравый смысл. В высшей степени достойный молодой человек.

Марта на секунду прикрыла глаза, надеясь, что сможет вычеркнуть эту сцену из своей памяти. К счастью, Бьерн не мог слышать слов ее отца.

— Кстати, я звоню тебе, чтобы сообщить, что мне удастся выкроить несколько дней и я приеду в Стокгольм на следующей неделе, — заявил он с чувством. Он считал, что таким образом сможет выполнить свой отцовский долг. — Конечно, я остановлюсь в отеле «Шератон». Может быть, ты пригласишь как-нибудь господина Самуэльсона на обед?

— Я спрошу его, — ответила она неохотно. Меньше всего ей хотелось, чтобы Бьерн встречался с ее отцом. Но все же… она не переставала надеяться, что в этот раз все будет по-другому, что ее предок отнесется к ней терпимее, что они будут общаться как нормальные отец и дочь.

— Я попрошу свою секретаршу позвонить тебе и сказать точную дату моего приезда, — холодно сказал он. И она представила себе, как он листает свой ежедневник. — До свиданья, Марта.

— До свиданья, папа, — тихо прошептала она. Раздался щелчок, и их разъединили.

Бьерн бросил на нее вопросительный взгляд.

— Он приедет на несколько дней, — сухо ответила она. — Он приглашает нас обоих на обед.

В его серых глазах отразилось понимание, он забрал у нее трубку и положил на место.

— Мне будет интересно с ним познакомиться.

Господин Пауль Кристенсен был невысокого роста, и годы обеспеченной жизни отразились на его талии. Но его собственное сознание своей значительности и важности делало его выше в глазах большинства людей, с которыми он встречался. И на этот раз ему предоставили лучший столик в ресторане, у окна, с видом на залив, расцвеченный в этот день яркими спинакерами яхт. Официанты предупредительно сновали мимо.

Марте даже пришлось купить платье для встречи с отцом — скромного темно-синего цвета в белый горошек. Верх был облегающим, юбка доходила до колен, на талии платье было перехвачено красивым ремнем.

Кожаная сумочка ручной работы и босоножки в тон выглядели достаточно строго. Но ее отец даже не заметил усилий, которые приложила дочь. Он был слишком занят обсуждением международной финансовой конъюнктуры с Бьерном.

— Но основным достоинством системы свободного рынка, — говорил он, размахивая вилкой для большей убедительности, — я считаю то, что она неизбежно приводит к более жесткой зависимости ценообразования от спроса и предложения.

— Возможно, — сухо ответил Бьерн. — Но так происходит только в книгах по экономике. В реальной жизни финансовые системы работают совершенно по-другому. Брокеры получают тем больше прибыли, чем быстрее продают и покупают. Все зависит от скорости работы компьютера.