…Надо иметь мужество пожертвовать немедленным успехом ради более важных вещей.

…Наибольшим количеством элементов, обещающих ей долговечное существование, обладает та мораль, которая в настоящем выступает за его ниспровержение, которая в настоящем представляет интересы будущего…

Не будем… слишком обольщаться нашими победами над природой. За каждую такую победу она нам мстит.

Не может быть свободен народ, угнетающий другие народы. Сила, нужная ему для подавления другого народа, в конце концов всегда обращается против него самого.

Не подлежит сомнению, что… в морали… в общем и целом наблюдается прогресс.

Невозможно рассуждать о морали и праве, не касаясь вопроса о так называемой свободе воли, о вменяемости человека, об отношении между необходимостью и свободой.

Нельзя уйти от своей судьбы, – другими словами, нельзя уйти от неизбежных последствий своих собственных действий.

…Никакое совместное действие невозможно без навязывания некоторому числу людей чужой воли, то есть без авторитета.

…Нравственным долгом является сопротивление всякому принуждению к безнравственному поступку.

…Общество не может освободить себя, не освободив каждого отдельного человека.

…Общество, организованное на коммунистических началах, дает возможность своим членам всесторонне применять свои всесторонне развитые способности.

Представление о вечной справедливости изменяется… не только в зависимости от времени и места: оно неодинаково даже у разных лиц и принадлежит к числу тех вещей, под которыми… «каждый разумеет нечто другое».

Представления о добре и зле так сильно менялись от народа к народу, от века к веку, что часто прямо противоречили одно другому.

Равенство существует лишь в рамках противоположности к неравенству, справедливость – лишь в рамках противоположности к несправедливости…

…Решения, принятые сгоряча, всегда представляются нам необычайно благородными и героическими, но, как правило, приводят к глупостям…

С того момента, как развилась частная собственность… для всех обществ… должна была стать общей моральная заповедь: «Не кради». Становится ли от этого приведенная заповедь вечной моральной заповедью? Отнюдь нет. В обществе, в котором устранены мотивы к краже… какому осмеянию подвергся бы там тот проповедник морали, который вздумал бы торжественно провозгласить вечную истину: Не кради!

Свобода воли означает… не что иное, как способность принимать решения со знанием дела.

Свобода… состоит в основанном на познании необходимостей природы господстве над нами самими и над внешней природой…

Собственная сущность человека много величественнее и возвышеннее, чем воображаемая сущность всех всевозможных «богов».

…Справедливость всегда представляет собой лишь идеологизированное, вознесенное на небеса выражение существующих экономических отношений либо с их консервативной, либо с их революционной стороны.

«Справедливость», «человечность», «свобода» и т. п. могут тысячу раз требовать того или другого; но если что-нибудь невозможно, оно в действительности не происходит и, несмотря ни на что, остается «пустой мечтой».

Стремление к счастью прирожденно человеку, поэтому оно должно быть основой всякой морали.

…Стремлению к счастью… нуждается больше всего в материальных средствах…

Так как половая любовь по природе своей исключительна, то брак, основанный на половой любви, по природе своей является единобрачием.

Труд – источник всякого богатства… Но он еще и нечто бесконечно большее, чем это. Он – первое основное условие всей человеческой жизни, и притом в такой степени, что мы в известном смысле должны сказать: труд создал самого человека.

…Трусость отнимает разум…

У Гегеля зло есть форма, в которой проявляется движущая сила исторического развития. И в этом заключается двоякий смысл. С одной стороны, каждый новый шаг вперед необходимо является оскорблением какой-нибудь святыни, бунтом против старого, отживающего, но освященного привычкой порядка. С другой стороны, с тех пор как возникла противоположность классов, рычагами исторического развития сделались дурные страсти людей: жадность и властолюбие.

…Уже самый факт происхождения человека из животного царства обуславливает собой то, что человек никогда не освободится полностью от свойств, присущих животному, и, следовательно, речь может идти только… о различной степени животности или человечности.

…Фальшивому другу мы предпочитаем открытого врага…

…Филистеры несчастны, но в то же время сверхсчастливы в своей глупости, которую они принимают за высшую мудрость.

Человек должен лишь познать самого себя, сделать себя самого мерилом всех жизненных отношений, дать им оценку сообразно своей сущности, устроить мир истинно по-человечески, согласно требованиям своей природы, – и тогда загадка нашего времени будет им разрешена.

Человек перестал быть рабом человека и стал рабом вещи…

…Чем «божественнее», т. е. нечеловечнее, является что-либо, тем меньше мы в состоянии им восхищаться. Только человеческое происхождение содержания всех религий дает им еще кое-где хоть какое-то право на уважение…

Что может быть трагичнее человека, который из чистой любви к человечеству, оставаясь непонятым своими современниками, совершает самые комические сумасбродства?

…Эгоизм сердца… должен быть также исходным пунктом для нашей любви к людям, иначе последняя повисла бы в воздухе.

Я вообще не понимаю, как можно завидовать гению. Это настолько своеобразное явление, что мы, не обладающие этим даром, заранее знаем, что для нас это недостижимо; но чтобы завидовать этому, надо уж быть полным ничтожеством.

Фридрих Генрих Якоби

Корнем философии должно оставаться положение: человеческое познание исходит из откровения; именно разум открывает свободу, благодаря тому что он открывает провидение; и все ветви [философского] учения вырастают из этого корня. […]

Человеческий разум есть признак высшей жизни, какую мы знаем. Но он не содержит свою жизнь в себе самом, а должен получать ее каждый момент. Не жизнь содержится в нем, а он в жизни. Но что такое сама жизнь, ее источник и природа, это для нас глубочайшая тайна.

Мы называем разумом все, что нас в нас самих определяет, что в нас с наибольшей силой подтверждает или отрицает. Без определенности нет разума, без разума нет определенности. Только тот, кто, осознав это, признает за всеми другими людьми, как и за самим собой, право на нетерпимость, тот только и есть истинно терпим. А с другой стороны, никто не должен быть таковым; ибо действительное равнодушие в отношении (in Absicht) всех мнений, так как оно может возникать только из всеобщего неверия, является ужаснейшим вырождением человеческой природы. Только в полной и твердой уверенности