Где‑то через минуту Веся робко коснулась её плеча.

— Что, и твоя утонула?

— А я ещё не бросала… Ты… в общем, смотри сама.

— На что смотреть‑то?

Жалея перевела раздражённый взгляд с Веси на воду — и едва не подавилась собственным вскриком. Сдержалась. Равнодушно пожала плечами.

— В этом году свечки какие‑то бракованные. Маги криворукие делали, что с них взять!

— Да ничего подобного! — рьяно возмутились рядом. — Их всегда одни и те же лепят, мы их знаем! Не хочешь замуж — твои проблемы. Можешь не хотеть… Но выйти всё равно придётся! Гадание никогда не врёт!

— Точно — точно! Вот и моя тётка говорит…

Жалея не стала слушать и снова отвернулась, буркнув Весе «бросай, и пойдём отсюда поскорее…»

А та и сама была не рада, что заставила девочек так нервничать. Не особо аккуратно погрузила свечку в воду — для очистки совести — и с силой потянула недовольных подружек за рукава.

— Уже всё. Побежали, а?

Они даже не спросили, как результат, и с дружными вздохами облегчения торопливо зашагали сквозь толпу.

— Дура, она горит!

Зара и Жалея на ходу смерили Весю подозрительными взглядами, но она, как умела, состроила «моську кирпичиком».

— Это той, наверное, которая за мной была.

— А — а. Ну — ну…

Больше о том не говорили. Подпорченное настроение решили поднять хорошим ужином и походом в какое‑нибудь увеселительное заведение. Не на дискотеку, конечно (в Аржеве ассортимент «танцулек» был, как и всё прочее, чрезвычайно широк: от средневековых классических до новомодного стрит — дэнса, и это только среди землян). Подруги потащили Весю на мероприятие с символическим называнием «Песня воина». На нём, как ни странно, вовсе не пели, а, скорее, именно танцевали, причём непременно с оружием. Мужчины — и огромные полуголые тролли, и неизвестные Весе существа со змеиной кожей, сплошь покрытые татуировками, и низенькие, но мускулистые гномы, и, конечно, люди — грозно потрясали мечами, жонглировали ножами в такт музыке, бряцали разномастными доспехами и демонстрировали слаженный силовой эквилибр. Один, сам мохнатый по самые уши, на потеху публике боролся с огромным мохнатым же зверем с тремя головами, двое других показывали красивый полутанец — полубой с волнующим названием «капоэйра». Был ещё странный «человек» с двумя хвостами, эльф, который ловко уклонялся и ловил кучно выпущенные по нему стрелы, почти трёхметровый громила с такой же огромной пушкой (хорошо, хоть не стрелял из неё, а просто играючи перекидывал с руки на руку). Весе такие действа скорее нравились, чем пугали — она ведь понимала, что все эти «драки» не всерьёз. Напрягало другое: в огромном полутёмном зале они с подружками были, похоже, единственными представительницами слабого пола. Впрочем, «слабый» — это уж точно не про Зару с Жалеей. Они откровенно наслаждались зрелищем, иногда что‑то одобрительно кричали или подсвистывали и совершенно не парились по поводу недоумённых взглядов в свою сторону. Впрочем, удивлялись не все. Ближе к концу выступлений к девушками подсела колоритная парочка: гном в огромном рогатом шлеме, из‑под которого торчал только нос картошкой, и длинный тощий парень — он до этого сорвал настоящую овацию за номер с огненными шарами.

— Отдыхаете, девочки?

Веся ожидала, что подруги ответят что‑то (не) в меру вежливое, но те заулыбались и обменялись с подошедшими крепкими рукопожатиями.

— Да вот, есть минутка в кои‑то веки…

— Жаль, а чего тогда сама‑то?..

Фея небрежно отмахнулась.

— Да ну, неохота. Я сегодня вообще не в духе.

— Ну, так тем более. Задай жару этим самовлюблённым самцам! — подначивал длинный. — Заставь их варежки пораскрывать от восторга! Ну же! Ты же круче их всех, я знаю.

— И я знаю, — прогудел из‑под шлема немногословный гном.

— Не поверите — я и сама знаю! — не поддалась на провокацию Жалея. — И мне не нужно лишнее этому подтверждение.

Она неторопливо потягивала местное пиво (Весе одного запаха хватило, фу!) и рассеянно разглядывала собравшихся, пока случайно не наткнулась на высокую фигуру в тёмном плаще. Кружка едва заметно дрогнула в руке.

— А, знаешь, Трип, может, и правда стоит тряхнуть стариной? А то скучновато у вас сегодня… — даже Зара бросила на неё недоумённый взгляд. — Короче, свисти самым «большим и страшным». Думаю, десяти будет достаточно, иначе все на арену не влезем. Объяви меня через пять минут!

Жалея поспешно встала, и, прихватив сумку, отправилась вслед за гномом. Длинный же пошёл в сторону «сцены».

Оставшиеся вдвоём девушки переглянулись и стали ждать.

И вот через названное время свет на арене погас, а когда вспыхнул снова, в центре её стояла маленькая хрупкая девушка в длинном красивом платье. Светлые кудряшки забраны шёлковой лентой в роскошный «хвост», на точёном кукольном личике — спокойная уверенность, даже отрешённость. Пока в зале удивлённо переглядывались, девушка вдруг запела неожиданно низким, проникновенным голосом. Это была очень странная песня, странная — и завораживающе прекрасная. Песня о войне. Песня о любви. И смерти. Веся поняла сразу — с ними говорят навсегда смолкшие голоса всех фей погибшего мира. Погибшего — но так и не сломленного. Зал перед глазами начал стремительно расплываться…

Когда Жалея замолчала, несколько мгновений стояла оглушительная тишина, а потом поднялся такой же невообразимый шум: переполненные чувствами зрители орали, стучали ногами, хлопали и свистели, а потом дружно забренчали амуницией — Веся даже уши прикрыла. Жалея жестом призвала всех к тишине.

— Спасибо, мальчики! Но это, как говорит мой знакомый кот, была только присказка. А сказка — сказка будет впереди!!

Свет над сценой снова мигнул, и никто толком не понял, откуда у девушки в руках появилась изящная невесомая рапира. Отливающая золотом, как легкомысленные кудряшки хозяйки, она выглядела детской игрушкой. Зара, Веся и немногочисленные посвящённые знали, что «игрушка» эта невероятно опасная, но большинство, глядя на неё, невольно захихикали. Между тем на арену вылезло ещё с десяток разномастных мужиков с разномастным же оружием. Единственным, что их объединяло, были значительные габариты и плотоядные взгляды, которые они бросали на невозмутимую Жалею.

— Представляю, что этот трепач Трип пообещал тому, кто справится с малышкой… — громко зашептали рядом.

— Вот урод, мог бы и нас позвать!

Зара адресовала шептунам убийственный взгляд, но они были уже всецело захвачены происходящим действием и не обратили на это ни малейшего внимания.

А на сцене между тем происходило любопытное: мужики, посмеиваясь, сначала просто пытались поймать заманчивый «приз», но девушка всякий раз ловко уклонялась. Впрочем, убегать ей быстро надоело. И тут началась «потеха»…

Неуловимый взмах маленькой рапиры — и у одного «героя» на лету падают штаны. Рраз! — и на глаза второму падает его же собственный шлем. Хрясь! — это голова «ослеплённого» с размаху встретилась с колонной.

— Да хватайте уже её, мужики! — не выдерживает кто‑то из зала.

К Жалее одновременно подступают оставшиеся, широко раздвинув руки и предвкушающее скалясь.

— Ой, мальчики, вы когда последний раз зубы‑то чистили? — звонко вопрошает девушка. — Особенно ты, клыкастик… Ой, а вы двое, слюни свои подберите, смотреть противно!

Подмигнув залу, она одной рукой подхватывает край платья и салютует всем противникам разом, а потом… Потом начинается самое интересное. И — позорное для всех этих самоуверенных по самое никуда мужчин. Веся словно в трансе смотрит на это невероятное зрелище и понимает, что тогда, с Бряном, Жалея просто шутила. Как быстро она могла справиться с единственным противником, если сейчас играючи «разделывает» десятерых?!

Мужики, наконец, начали догадываться, что что‑то здесь не то. А потом и вовсе понемногу озверели, и, уже забыв о первоначальных намерениях, накинулись на неё всерьёз. Со своими мечами, ножами, даже топором… Веся вроде понимала, что боевой маг такого уровня должен отбиться без особого напряга, но за подругу всё равно было ужасно страшно. Такая маленькая, в этом как специально (почему «как»?) надетом новом платье, которое безбожно путалось в ногах — она гоняла по арене своё бестолковое «стадо», награждая неповоротливых обидными, но не опасными ранами и изящно уклоняясь с дороги особенно разъярённых особей. Зал ревел…