Георгий Кривонищенко оставался на дереве до тех пор, пока не потерял сознание либо не впал в состояние сопора, глубокого торможения нервной системы, обусловленного переохлаждением. Убийцы — кто бы они ни были — не применили против него огнестрельное оружие, поскольку они, как уже было отмечено, вообще не намеревались использовать его против туристов из опасения оставить явные следы собственных преступных действий. Кривонищенко, охвативший руками ветви или ствол кедра, неотвратимо замерзал на пронзительном ветру. Признаком того, что он пытался препятствовать неизбежному разжиманию потерявших чувствительность рук, может служить тот факт, что у него во рту осталась кожа с пальца — зубами Георгий сжимал онемевшие пальцы руки, охватившей ствол. Стиснув зубами онемевшие, обмороженные пальцы, потерявшие к тому моменту всякую чувствительность, Георгий создал своеобразный «замок», благодаря которому некоторое время удерживал свое тело от падения. Но окончательно ослабев и уже не управляя собою, он упал вниз, причем состояние его в тот момент было уже настолько плохим, что убийцы даже не стали его пытать. Бессмысленность пытки была им очевидна.

Георгий умер в течение нескольких минут с момента падения с кедра. Чтобы удостовериться в его смерти, неизвестные положили ему на голень левой ноги зажженную пихтовую лапу. Это был довольно архаичный и грубый способ удостовериться в факте смерти. В бою это обычно делается совсем иначе (прикосновением пальцами к глазным яблокам — отсутствие реакции указывает на смерть человека). Но в данном случае нападавшие не могли положиться на испытанный способ, поскольку костер к тому времени, видимо, погас либо в значительной степени утратил свою интенсивность, и освещенность была явно недостаточна для однозначной проверки глазной реакции. Результат же проверки огнем вполне нагляден при любом освещении. Кроме того, возможно, преступники хотели произвести вполне определенное психологическое воздействие на прячущихся членов группы, продемонстрировав свирепость и безжалостность.

Итак, в углях тлеющего костра они подожгли ветку и бросили ее на ногу Кривонищенко. При этом они задрали наверх — до колена или выше — шаровары Кривонищенко, рассчитывая увидеть под ними голую ногу. Но вместо этого они увидели черные трикотажные спортивные штаны. Их нельзя было подтянуть наверх, поскольку петлей они охватывали пятку и закрывались носком. Решив не возиться с трикотажными штанами, преступники просто положили горевшую ветку поверх. Лапник, как известно, дает сильный жар, но быстро прогорает; вспыхнув, ветка прожгла штаны и кальсоны погибшего, но скоротечное пламя просто не успело растопить снег на тонком хлопчатобумажном носке. Именно этим и объясняется странный прожог черного трико и кальсон Кривонищенко, который был бы невозможен, если бы его нога оказалась в пламени костра (открытый огонь костра либо жар углей обязательно прожгли бы носок). Еще раз обращаем внимание на то, что огонь повредил двое нижних штанов (трико и кальсоны) на ноге Кривонищенко, а вот верхние шаровары остались целы (их впоследствии надел Александр Колеватов). Эти странные повреждения одежды однозначно свидетельствуют о том, что воздействие огня носило не случайный характер и соответствовало определенному замыслу (злому умыслу).

Убедившись, что Георгий мертв, преследователи оставили его и приступили к поиску оставшихся членов группы. По мере их обнаружения шла расправа без применения оружия. Последняя четверка (вся!) погибла в результате физического насилия, практически однотипного по способу приложения. Голова Тибо-Бриньоля, ребра Дубининой и Золотарева были раздавлены добивающими ударами колена, а Колеватов получил сильный удар за правое ухо предметом, пробившим кожу и проникшим до кости. Судя по размеру повреждения (3,0 х 1,5 см), в качестве орудия могла быть использована рукоять пистолета, вошедшая в контакт частью поверхности. Такой удар неизбежно должен был вызвать более или менее длительную потерю сознания и последующее состояние «затемненного сознания» (у боксеров оно обычно обозначается кратким словом «groggy»), делающее человека беспомощным. Находясь в таком состоянии, будучи совершенно не способным бороться за выживание, Александр Колеватов в итоге замерз.

В дальнейшем тела последних четырех убитых, имевшие очевидные следы физического насилия, были перемещены преступниками к оврагу и сброшены в толщу скопившегося там снега. Фактически овраг явился местом захоронения этих тел, братской могилой. Телесные повреждения, причиненные Дубининой, Золотареву, Колеватову и Тибо-Бриньолю, были слишком уж «говорящими». Они выдавали факт физического и притом целенаправленного насилия над погибшими, и потому преступникам было необходимо максимально оттянуть момент обнаружения этих тел. Ведь время работало на них — с приходом весны увеличивалась вероятность сильных посмертных изменений трупов, да и лесные хищники своей активностью могли помочь замаскировать телесные повреждения. С остальными пятью дятловцами таких сложностей не возникало — они вполне могли сойти за погибших от обморожения, и их тела были оставлены там, где каждый из них встретил свою смерть.

ГЛАВА 21 НЕОБХОДИМЫЕ УТОЧНЕНИЯ…

Описанная схема — пока общая и лишенная существенных деталей — рождает несколько принципиальных вопросов, без которых невозможно дальнейшее обоснование версии.

Первый: почему судмедэксперт Борис Возрожденный не определил способ причинения фатальных телесных повреждений Людмилы Дубининой, Семена Золотарева и Николая Тибо-Бриньоля? И второй: что за странные люди, вооруженные огнестрельным оружием (но при этом избегающие его применения), могли появиться в нехоженой снежной пустыне Северного Урала?

Ответ на первый вопрос лежит, что называется, на поверхности. Борис Алексеевич Возрожденный имел стаж работы судебно-медицинским экспертом менее пяти лет, т. е. вся его практика как специалиста пришлась на вторую половину 1950-х. Это было время активного реформирования сталинского ГУЛАГа и сокращения числа заключенных. Пенитенциарная система СССР в эти годы выбросила на свободу огромное число профессиональных уголовников, и крупные города Сибири и Урала буквально задыхались под валом насильственных преступлений всех разновидностей.

Уличная преступность характеризовалась крайней жестокостью и массовостью («хулиганка» вообще была головной болью Советской власти вплоть до самой эпохи перестройки). Но ни профессиональные бандиты, ни уличное хулиганье не утруждали себя продолжительными занятиями спортом, поэтому любая более-менее серьезная драка, начавшись с попыток ударить противника в лицо и голову, быстро скатывалась в поножовщину. Самодельные ножи либо их заменители (стаместки, отвертки и т. п.) носили в то время практически все блатные либо «косившие» под таковых. Поэтому Возрожденный, сталкиваясь с жертвами уголовных преступлений, видел в основном сломанные кулаками челюсти, выбитые зубы, свернутые набок носы, а также следы кирзовых сапог на теле, ну и, само собой, ножевые ранения… Другими словами, сломанные ударом колена ребра для Свердловска второй половины 1950-х гг. были сущей экзотикой. В Советском Союзе так не дрались и не убивали вплоть до середины 1970-х гг., когда по долам и весям нашей необъятной Родины началось феерическое шествие адептов каратэ разной степени компетентности. Возрожденного нельзя упрекнуть в непрофессионализме, просто судмедэксперт не сталкивался прежде с тем, чтобы такие повреждения причинял человеку человек.

Как именно были причинены травмы Семену Золотареву, Николаю Тибо-Бриньолю и Людмиле Дубининой?

Во всех трех случаях мы видим однотипность повреждений, и эта повторяемость позволяет с уверенностью предполагать использование схожего набора приемов. По всей видимости, жертва в каждом случае обездвиживалась болевым приемом на руку, принудительно приводилась в положение лежа, после чего следовал добивающий удар коленом в направлении сверху вниз. Нельзя исключать того, что ударов в каждом случае было два: и в положении на боку, и в положении лежа на спине, — так сказать, для гарантированного эффекта. Переворачивать человека, управляя его рукой, совсем несложно, перевод из одного положения в другое занимает буквально доли секунды. Удар коленом сверху имеет исключительную силу, пожалуй, это самый сильный удар из всего боевого арсенала, что предоставлен нам природой в силу присущих человеку анатомических особенностей. Подобные удары применяются во всех школах рукопашного боя — от классического японского джиу-джитсу до его современной бразильской разновидности, айкидо, советского боевого самбо, многочисленных стилей каратэ, тайского бокса и т. п. Примечательно, что некоторые школы так называемых «смешанных стилей» практикуют даже удары коленом в голову в положении стоя с выполнением подскока (в прыжке). Такой удар обычно завершает комбинационную связку из нескольких ударов и призван обеспечить завершение поединка «чистой» победой (нокаутом).