Зрители ликуют. То, с какой зрелищностью Аристокл провёл бой, победил грозного индуса, сметавшего до этого своих противников с арены, приводит их в восторг. Победа статного афинянина напоминает им мифические предания о сражениях с огромными титанами, коих так напоминает Мапурту… Ему аплодируют стоя.

– Вот победитель сегодняшнего турнира! – вслух предполагает представитель Птолемея.

– Ещё рано говорить о победителе, – не соглашается гость с Родоса, – мы ещё не видели одну схватку!

В это время на трибуну выходят Теодорих и Меннон. Теодорих очень высокого роста, с большим щитом, подобным римскому скутому. Но для опытного глаза сразу видно, что его меч на ладонь длиннее меча римской пехоты. Одет он в кожаные доспехи своего народа, которые завязываются ремнями на спине воина. Шлем наглухо закрывает уши и щёки, оставляя открытыми только глаза и нос. Сверху шлем уходит на конус, заканчиваясь небольшим оперением. Он твёрдой поступью направляется в середину арены.

Меннон появляется, чуть прихрамывая на левую ногу. Одет он своеобразно. На нём глухой шлем без каких-либо украшений. Щит четырёхугольной формы, но меньше римского. Доспехи подобны карфагенским и греческим, с креплением из бронзовых полосных вставок, которые застёгиваются по бокам воина. Пояс и перевязь оснащены свисающей кольчужной бронёй против удара в пах. Меннон шёл не спеша, на лице его не читалось никаких эмоций. Он был на полголовы меньше Теодориха.

Раздался гонг, возвещающий о начале боя. Теодорих сразу пошёл на Меннона. Тот просто стоял и ждал подхода противника. Теодорих провёл атаку, попробовав нанести удары с разных сторон и плоскостей. Свистящий меч летел то в правый бок Меннона, то, смещаясь, летел в голову Меннона… Но меч Меннона перехватывал все эти свистящие дуги ударов Теодориха, отражая их. Тогда Теодорих разнообразил нападение, добавив атаки разных уровней и стараясь попасть по раненой ноге противника. Но и эти удары непременно парировались мечом Меннона, который довольствовался пока что только отражением несущихся на него ударов, не атакуя сам. Теодорих, видя свои неудачные атаки, добавил в атаки движения перемещений, надеясь, что это заставит испытывать противника какие-либо неудобства, если брать в расчёт раненую ногу противника. Но Меннон сам вдруг обрушился на Теодориха, заставляя того пятится по арене. Мечи в руках сражающихся выписывали невероятные всполохи, находя в полёте друг друга, и осыпались снопом искры при каждой встрече. Вдруг один из ударов Меннона достиг ноги Теодориха, и галл отскочил в сторону, прикрываясь щитом. Ему явно была нанесена травма. Он снова постарался сделать шаг в сторону Меннона, но всему Акрополису стало ясно, что это вызывает в ноге острую боль. Меннон же как ни в чём не бывало не усилил и не убыстрил свои атаки, как поступил бы тот же Теодорих, если бы такая ситуация возникла с Менноном. Он с тем же ритмом атаковал Теодориха, стараясь поразить его в голову, но тот неизменно отражал эти удары. Но тут Меннон, резко присев, нанёс удар ещё раз в то же самое место, куда нанёс травму перед этим! Теодорих с неестественно подогнувшейся ногой рухнул на землю, не в силах больше продолжать бой. Все поняли, что Теодориху просто переломили ногу, дважды поразив одно и то же место. Он схватился за ногу, скрипя от боли зубами…

Меннон не спеша пошёл с арены.

Трибуны аплодировали. Никому неизвестный ливиец оказался непростым и непредсказуемым. Он обладал скоростью и огромной силой удара, способной переломить ногу через поножи.

– Ну, что вы теперь скажете насчёт победителя турнира? – улыбаясь, обратился родосец, повернувшись к представителю фараона.

Тот молчал. Многим зрителям не понравилось, что Меннон не открылся в начале турнира и предпочёл быть серой мышью до финала турнира. Главный распорядитель объявил перерыв перед главным боем.

Вот тут Карталон вновь увидел Отона, встречавшего Меннона у арены.

– Скажи, уважаемый царь Акрон, – обратился он к правителю острова, – кто вон тот человек в белой одежде, который стоит около Меннона?

В это время Отон подошёл к Аристоклу и начал с ним о чём-то беседовать…

– Это один из представителей Киренаики, прибывший на турнир, – ответил Акрон, после того как понял, о ком спрашивает его Карталон.

«Вот как! Теперь он представитель Киренаики?! Значит, они что-то запланировали здесь. Но что? И кто ему Меннон? Или он просто подошёл к нему и пытается нанять его, переманить на службу в Касту! Каста выискивает своих приверженцев, но больше доверяет своим, подготовленным! А может, Меннон и есть их, подготовленный? Они что, решили проверять их готовность в турнирах? – Карталон не нашёл ответа на свои вопросы, но предчувствие чего-то плохого не покидало его. Он повернулся к Сибилле:

– Сибилла, ты не должна отходить от царя ни на шаг, если мне вдруг придётся отойти! Это очень важно! – Карталон посмотрел на неё ласково и требовательно.

– А что случилось? – Сибилла почувствовала напряжение в его голосе, как он его ни скрывал.

– Ничего не случилось и не случится, если ты будешь всё правильно делать! – Карталон опять обводил глазами окружающих. – Но я встретил одного старого знакомого, которого мне, может быть, придётся повидать. Именно поэтому я могу отлучиться! Ты должна оставаться на месте. Так ты сделаешь, как я сказал? – ещё раз переспросил её Карталон.

– Хорошо! Я буду с царём, как ты сказал! – уверила его Сибилла. – Но я же могу пойти с нашими людьми?

– Нет! – резко отреагировал Карталон. – Ни с кем! За тобой приду я! Только я! Или Тоган! Запомни, Сибилла! Кто бы ни пришёл от моего имени, ты остаёшься с царём! Теперь всё поняла?

– Да! Ты что, сейчас уходишь? – Сибилла была в недоумении.

– Нет, Сибилла. Но может статься, что я уйду внезапно, не предупредив тебя! Тогда делай всё так, как я тебе говорил!

Сибилла прижалась к нему головой. Сердце Карталона билось учащённо, как после бега. Не расспрашивая более, она оставила голову у него на груди…

Карталон чувствовал запах разнотравья от её волос. Сибилла чем-то напоминала ему его мать – такой же очень внимательный взгляд и тяга ко всему неизведанному.

В это время прозвучал сигнал труб, вызывающий на арену Акрополиса последних состязающихся финалистов. Через минуту Аристокл и Меннон стояли друг против друга, заняв центр арены. Раздался гонг.

Меннон стоял и смотрел на афинянина смеющимся взглядом.

– Афинянин, – обратился он к Аристоклу, – ты очень красив! Твой путь в искусстве воина только начинается. Не стой у меня на пути и я не буду ломать тебе конечности! – эти слова он произнёс голосом, чтобы его услышал только Аристокл.

– Не понимаю тебя, ливиец, ты мне предлагаешь сдаться? Это турнир воинов, а не торговцев! Придя сюда, я подсчитал свои убытки и даже рассмотрел случай обнищания! – с улыбкой отреагировал Аристокл.

– Ну, ты сделал свой выбор, Аристокл, – Меннон вытащил свой меч, – посмотрим твою прыть.

– Ливиец, береги голову, здесь дует не всегда тёплый ветер! – отреагировал афинянин.

Секунда, и они сошлись в невероятном танце, звеня мечами и пробуя друг на друге все уловки, приносящие им в других поединках победы. Аристокл, делая невероятные пируэты, атаковал ливийца то справа, то слева, вызывая гром аплодисментов своими грациозными перемещениями. Вот он теснит ливийца слева, вот он пытается достать его справа… Меннон защищается, отступая шаг за шагом. Через минуту они замирают, глядя в глаза друг другу.

– Неплохо, грек-ливиец, – говорит Атистокл, – с обороной у тебя всё в порядке. А как с атакой?

– Сейчас увидишь, – говорит Меннон и бросается на Аристокла.

Афинянин уворачивается от ударов и отражает те, от которых невозможно увернуться. Идёт какая-то завораживающая борьба, и перевеса ни на одной из сторон не наблюдается. В этот момент Меннон ускоряет свои атаки, стараясь, как и в предыдущем поединке, достать вперёд выставленную ногу Аристокла. Но афинянин без труда отражает атаки Меннона и даже задевает его шлем в одной из атак. Меннон оставляет попытки поразить ногу Аристокла и оба замирают в раздумье… Вдруг происходит неожиданное. Меннон меняет положение оружия в своих руках. Он берёт меч в левую руку, а щит в правую. Зрители в смятении. Такого они ещё не видели…